© "Россия в глобальной политике". N5, Сентябрь - Октябрь 2008
Тома Гомар - директор Центра стратегических исследований России во Французском институте международных отношений (IFRI), а также редактор трехъязычного электронного сборника Russie.Nei.Visions. Преподает в Военной школе в Сен-Сире. Впервые статья опубликована в специальном номере журнала Politique etranger (сентябрь 2008 года).
------------------------------------------------------------
В мае 2008 года Дмитрий Медведев стал президентом Российской Федерации, а Владимир Путин был назначен председателем Правительства РФ. Три месяца спустя Россия вступила в войну с Грузией:
До парламентских выборов в декабре 2007-го на Западе разрабатывались многочисленные сценарии, зачастую основанные на противоречивом и туманном анализе ситуации в России за последние два года. Внешние комментаторы были буквально одержимы Путиным, порождая новую разновидность кремлинологии.
Эта история преемственности лишний раз напоминает о том, насколько непредсказуема российская политика и как трудно иностранному наблюдателю понять истинный расклад сил. Нам хотелось бы иметь стабильного 'стратегического партнера', но складывается впечатление, что во внутренней политике его действия импульсивны и необдуманны, а на международной арене он руководствуется холодным расчетом.
Трудно иметь дело со страной, которая готова прибегать к военным действиям для достижения своих целей. В данной статье не ставится задача выяснить степень ответственности Грузии, России, США и Европейского союза. Просто хотелось бы подчеркнуть, что российская власть традиционно опиралась и опирается на использование военной силы. Впрочем, это присуще не только России.
СИЛОВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА
С мая 2008 года комментаторы преимущественно анализировали взаимодействие Владимира Путина и Дмитрия Медведева, часто представляя последнего в качестве марионетки первого. В этой связи нужно учитывать два важных обстоятельства.
Во-первых, в России выстроена президентская модель власти. Так, именно Медведев участвует во встречах 'Большой восьмерки' на высшем уровне.
Во-вторых, после избрания на президентский пост Владимиру Путину понадобилось три года, чтобы овладеть всеми рычагами управления. Дмитрию Медведеву также придется шаг за шагом укреплять свою власть.
Однако во внешней политике перед ним стоят две, казалось бы, несовместимые задачи: сохранить преемственность линии Путина, демонстрируя при этом способность быстро разработать новый внешнеполитический курс. Чтобы Дмитрия Медведева признали полноценным и полновластным президентом, он должен проявить себя не только руководителем внешней политики, но и стратегом в области безопасности. С августа 2008-го это стало особенно актуально, и политическое будущее Медведева зависит от его способности решительно действовать в условиях конфликта.
В грядущие годы в повестке дня окажутся два важных вопроса.
Прежде всего лидерство Дмитрия Медведева будет зависеть от умения правильно выстроить отношения между гражданскими и силовыми ведомствами. Традиция персонификации власти глубоко укоренена в России, как и неизменно деликатные отношения между главой государства и структурами безопасности. Владимира Путина они считали профессионалом в области защиты от внутренних и внешних угроз, первым среди равных. Медведева пока таковым не считают.
Наследие Путина весьма значимо с точки зрения взаимосвязи внешней политики и отношений между гражданскими и силовыми ведомствами. Нельзя отрицать, что по сравнению с периодом правления Бориса Ельцина Владимир Путин сумел существенно расширить спектр возможностей России, хотя и действовал неубедительно в стратегическом плане. Конец его второго президентского срока ознаменовался грозной риторикой, призванной привлечь внимание мировой общественности. Но так или иначе предшественник Медведева уважал российскую политическую культуру и крайне осторожно вводил новшества, особенно в ведомствах, отвечающих за национальную безопасность.
Вне зависимости от оценок войны в Грузии ясно одно: Москва серьезно подмочила свою международную репутацию. Но, как выяснилось, Россию это не беспокоит. Поскольку администрация Джорджа Буша просто не имеет морального права поучать других, российское руководство расценило привычное осуждение со стороны Запада как наглядную иллюстрацию неуверенности и нерешительности.
Однако военная победа отнюдь не всегда приносит геополитические дивиденды. Тот факт, что российские действия поддержали только Белоруссия, Венесуэла и Сирия, должен послужить предупредительным сигналом для российских элит. Страна сталкивается с очевидным парадоксом: геополитическая вездесущность как следствие возвращения к активной международной политике и экономического возрождения идет рука об руку со стратегической изоляцией.
Эта изоляция, имеющая глубокие исторические корни, будет усугубляться, что, вне всякого сомнения, станет главным вызовом для Дмитрия Медведева, особенно если учитывать демографический кризис и нехватку в стране современных технологий. Находясь за закрытыми дверями, российское руководство отдает себе отчет в том, что России требуется реальное стратегическое партнерство. Однако на практике Кремль неохотно идет на формирование альянсов, поскольку международная изоляция прочно укоренилась в стратегическом менталитете российского руководства.
БУДУЩИЕ ИЛИ ПРОШЛЫЕ ВЫЗОВЫ
Чтобы понять недавнее прошлое России и прогнозировать ее будущее, необходимо всегда держать в уме пять цифр.
В 2006 году средняя продолжительность жизни в России составляла, по данным Госкомстата, 60,4 года для мужчин и 73,2 года для женщин. В период с 1992 и 2007 год дефицит естественного прироста населения составил 11,8 миллиона. За это время страна привлекла 5,5 млн. иммигрантов. Следовательно, чистая убыль населения составила 6,3 млн. жителей.
Россия переживает демографический спад, находясь при этом на втором месте в мире по притоку иммигрантов после США. В середине XX века Россия в ее нынешних границах занимала четвертое место в мировом рейтинге по численности населения после Китая, Индии и США. С тех пор она переместилась на девятое место, пропустив вперед такие страны, как Индонезия, Бразилия, Пакистан, Бангладеш и Нигерия.
С 2006 года Кремль поставил проблемы демографии во главу угла и разработал государственную политику, направленную на стимулирование рождаемости. Однако специалисты сомневаются в том, что нынешние тенденции удастся обратить вспять, и считают, что Москва явно переоценивает демографический вес России в будущем. Данная ситуация приводит к раздвоению мнений в российской элите.
Одни полагают, что для следующих десятилетий будет характерен все больший дисбаланс между растущим народонаселением мира и оскудением природных ресурсов. Как страна, одаренная природными богатствами, но вместе с тем находящаяся не в ладах с демографией, Россия будет испытывать сильное давление извне. Поэтому по мере повышения своей основополагающей роли в мировой геополитике, ей придется укреплять безопасность собственных границ.
Другие говорят, что у Москвы имеются уникальные возможности максимально увеличить добычу нефти и газа в течение следующих 20 лет. При этом российская элита будет противиться любой модели устойчивого развития, предлагаемой ЕС, поскольку широкое и повсеместное использование природных ресурсов останется лучшим способом сохранять сказочные богатства.
Россия считает энергетические ресурсы своим главным козырем на ближайшие два десятилетия, а поскольку в основе геополитического менталитета российской элиты лежит принцип баланса сил, идея перераспределения мировых ресурсов во имя глобального управления и решения мировых проблем Москве абсолютно чужда.
Обсуждая международную политику, Россия и Евросоюз говорят на разных языках. Брюсселю очень трудно иметь дело со страной, открыто бросающей вызов его ценностям и стремящейся к самоутверждению в мировой политике. Москва в силу впечатляющего экономического возрождения просто одержима собственным престижем. Россия ведет себя все более высокомерно по отношению к Европейскому союзу с его культурой политического компромисса.
Маниакальная тяга к престижу - это ключ к пониманию России в период путинского правления, а также в течение первых месяцев пребывания у власти Медведева. Его главной целью остается возрождение былого величия и авторитета страны. Вот почему для Кремля так важны сопоставления с прошлым.
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О БУДУЩЕМ - В ИСТОЛКОВАНИИ ПРОШЛОГО
Интерпретация событий относительно недавнего прошлого оказывает значительное воздействие на нынешнее политическое мышление. Рискуя чрезмерно упростить суть проблемы, все же можно утверждать, что российская элита (за редкими исключениями) предпочитает не вспоминать о советском прошлом и не ворошить событий вчерашнего дня, обращаясь вместо этого к доблестной истории военных лет.
Россия и некоторые страны ЕС вовлечены в 'битву воспоминаний', корни которой уходят в разную трактовку коммунизма и фашизма, с одной стороны, и холодной войны, с другой, не говоря уже о Второй мировой войне. Это 'сражение' является частью психологического самоопределения сторон, что подчас игнорируется Евросоюзом в его контактах с Москвой. Сегодняшнее возрождение национализма в России можно объяснить глубокой ностальгией, которую испытывает подавляющее большинство населения. Это все, что остается для тех слоев, которые никак не выигрывают от общего экономического роста последних лет.
Всеобщая ностальгия вдохновляет власти предержащие на проведение политики реваншизма. После славной победы над нацизмом в 1945-м, господства над доброй третью земного шара вплоть до 1989 года и жестокого унижения в 1991-м Россия не допускает даже мысли о том, чтобы пересмотреть современную историю. Например, трезво взглянуть на проводившуюся советским режимом оккупационную политику. Иосиф Сталин остается в глазах многих россиян прежде всего победителем в Великой Отечественной войне. Адепты новых философских веяний с политическим подтекстом утверждают, что 'криминализация' Сталина Западом преследует цель украсть у русских победу 1945 года, унизить Россию на международной арене.
Кому-то этот спор может показаться уделом военных историков и специалистов, но он имеет прямое отношение к национальным амбициям. Система власти в России зиждется на тесной связи между престижем государства и авторитетом армии. Как в эпоху Российской империи, так и в советское время военным целям всегда придавалось приоритетное значение. Иными словами, за 'битвой воспоминаний' встает серьезная проблема милитаризации российской власти, которая, подражая США, так и не избавилась от искушения демоном военных побед и таким образом бросает вызов стратегической культуре Европы. В конечном итоге это влияет на баланс гражданских и военных структур общества, поощряя силовиков постоянно обращаться к символике военных побед.
В августе 2008-го Российская армия, которая никогда не была такой сильной, какой хотела казаться, но и такой слабой, как представлялось некоторым западным лидерам и наблюдателям, одержала первую важную победу за многие годы. Вне всякого сомнения, это окажет психологическое воздействие на российские элиты и неизбежно будет подпитывать милитаризм.
В политическом плане победа уже эксплуатируется следующим образом:
на Кавказе ничего не может делаться без России (явное предупреждение Баку);
так называемая 'стратегия дел', проповедуемая влиятельными сторонниками расширения НАТО на восток, потерпела крах в Грузии (ясное предупреждение Украине);
Западу придется разобраться с собственными противоречиями;
наконец, что тоже немаловажно, будущее Михаила Саакашвили зависит исключительно от благоволения России, что унизительно для администрации Джорджа Буша, которая за восемь лет не добилась успеха ни в одном своем начинании.
Эта победа способна породить иллюзию того, что у России есть реальные возможности. Не подлежит сомнению, что Москва в силах заблокировать процессы, происходящие в так называемом 'ближнем зарубежье'. Однако Россия, слишком лелея собственный престиж, не способна привлечь к себе другие страны и создать могущественные альянсы.
Западные политики, конечно же, недостаточно серьезно отнеслись к этой одержимости престижем. Они не поняли, сколь важна интерпретация прошлого для России, ведущей поиск своего места в глобальной политике. Они не придавали значения памяти о Второй мировой войне, не приняли во внимание то, как трактуется переходный период. Во время президентства Путина появилось новое понимание трудностей политико-экономического развития России: они не только объяснялись советским наследием и 70-летним господством коммунизма, но и связывались с 'переходным периодом'.
Рискуя провести неверную параллель, все же осмелюсь утверждать, что правящая российская элита интерпретирует и 'переходный период', и расширение НАТО как очередную версию Версальского договора. Игнорируется тот факт, что речь не идет о военном поражении, а советская империя рухнула, не спровоцировав крупных конфликтов. Подобная трактовка - следствие чувства геополитической несправедливости, которое подпитывается памятью о социально-политических потрясениях того времени. Экономическое возрождение и политическое восстановление способствовало появлению нового понимания 'переходного периода' как времени ограбления России Западом.
Все эти толкования можно долго обсуждать. Главное заключается в том, как они влияют на представления друг о друге. Следует также принять во внимание ту простую истину, что в России выработалось стойкое неприятие Запада.
ЕСТЬ ЛИ У МЕДВЕДЕВА ПОЛЕ ДЛЯ МАНЕВРА?
Заявление Владимира Путина о том, что распад СССР был 'величайшей геополитической катастрофой XX века', шокировало Европу, и в первую очередь страны бывшего Варшавского договора. Однако Путин выразил глубокие чувства своих соотечественников.
Путинская Россия не чувствует ответственности за прошлое. В начале своей карьеры Владимир Путин воспринял как собственное то унижение, которое испытала Россия в 1990-х, и, похоже, одержим идеей возрождения былого могущества и величия, которое во многом идеализировалось. Многим казалось, что в силу возраста и предшествующей карьеры у Медведева не было оснований считать Россию униженной. Напротив, будучи зрелым человеком, отвечающим за свои поступки, он мог наблюдать, как его страна постоянно двигалась по восходящей. В перспективе эта разница между двумя президентами могла оказаться решающей. Но похоже, что после Грузии тандем Путин/Медведев укрепился благодаря реальному опыту взаимодействия.
Сразу по вступлении в президентскую должность Дмитрий Медведев нанес серию международных визитов и поддержал принятие новой Концепции внешней политики (июль 2008 г.), которая, впрочем, не отличалась большой оригинальностью. Выступая с важной речью в Берлине (июнь 2008 г.), Медведев изложил свое видение 'всего евро-атлантического пространства от Ванкувера до Владивостока' - фраза, которая для специалистов в области российской внешней политики не показалась чем-то принципиально новым.
Однако заслуживает внимания следующее его утверждение: 'В результате окончания холодной войны возникли условия для налаживания подлинно равноправного сотрудничества между Россией, Евросоюзом и Северной Америкой как тремя ветвями европейской цивилизации'. Сейчас еще преждевременно оценивать значение, которое здесь придается отношениям с Евросоюзом и США, но очевидно, что Медведеву хотелось бы добиться большего признания на Западе. В перспективе внешнеполитические ориентиры российского президента будут зависеть от формирующегося соотношения сил между Россией, Европой и Соединенными Штатами; оно повлияет не только на европейскую, но и на мировую безопасность. Правда, после Грузии эта мягкая попытка установить новые отношения представляется неактуальной:
Медведеву придется иметь дело с наследием Путина - в основном в области безопасности. В результате войны в Чечне и восстановления статуса мировой державы с помощью энергетических ресурсов Россия при Путине неожиданно для Запада вступила в фазу экономической экспансии и политического самоутверждения. По сути, Москве следовало бы избегать прямой конфронтации.
Однако российское руководство оказалось перед непростым выбором: или агрессивно отстаивать национальные интересы, или делать все, чтобы зарекомендовать себя надежным партнером. Проще говоря, война была неотделима от власти Путина.
Вот почему было важно понять, во-первых, как Медведев будет относиться сразу после своего избрания к взрывоопасным ситуациям в Абхазии и Южной Осетии, а во-вторых, уяснить отношение силовых ведомств к новому президенту. Похоже, ответ теперь предельно ясен: война будет неотделима и от политики Медведева.
ГЛАВНАЯ ЦЕЛЬ РОССИЙСКОЙ ВЛАСТИ
Эта мысль подводит нас к деликатному вопросу: какими будут главная цель и программа российской власти на ближайшее десятилетие? Как обычно, престиж?
В долгосрочной перспективе главная цель, вероятно, будет заключаться в восстановлении престижа России на международной арене и в подготовке к конкуренции за природные ресурсы, которая, с точки зрения российской элиты, неизбежна. Согласно подобным представлениям, Российская Федерация станет одновременно ключевым игроком и целью для многих конкурентов. И ее политические задачи носят исключительно национальный, федеральный и суверенный характер. В отличие от других европейских столиц Москва не мыслит своего будущего как составной части межгосударственного объединения. Основной задачей в области безопасности останется сохранение Российской Федерации в ее нынешних границах. Вот почему власть столь ревностно отстаивает суверенитет Российского государства.
Сохранение путинского наследия в качестве руководящего принципа объясняет, почему Медведев так озабочен созданием поля для маневра, отказываясь играть роль 'младшего партнера' Вашингтона и - в более широком смысле - строя внешние отношения по принципу ассоциации, но не интеграции. Существует убеждение, будто Россия способна выработать и отстаивать собственные правила и ценности. Модернизация не идет рука об руку с европеизацией, хотя в кулуарных беседах подчас высказываются прямо противоположные суждения.
Представители российской элиты предпочитают демонстрировать экономические мускулы и подчеркивать, что их страна является равноправной участницей БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай). Стремление показать динамичное развитие российской экономики и приуменьшить политико-экономическое влияние Запада стало мантрой российского истеблишмента. В Москве часто говорят, что по экономическому потенциалу БРИК обгонит большую 'шестерку' (Великобритания, Германия, Италия, США, Франция, Япония) в течение следующих четырех десятилетий. Это, в свою очередь, оказывает весьма двойственное влияние на российское представление о глобализации.
С одной стороны, она расценивается как угроза самобытности в силу растущего обмена не только между государствами, но и между гражданскими обществами, а это остается чрезвычайно чувствительной темой для Кремля. Москва опасается, что глубокие преобразования в обществе под влиянием внешних факторов неизбежно дестабилизируют власть.
С другой - ссылки на БРИК могут быть истолкованы как желание политиков использовать возможности глобализации в целях модернизации.
МИРОВАЯ РЕГИОНАЛЬНАЯ ДЕРЖАВА?
Международная политика Москвы будет, безусловно, определяться расстановкой сил в сфере безопасности. Необъятность территории предопределяет присутствие России одновременно на нескольких региональных сценах, и эту ситуацию она при всем желании не сможет изменить. Отсюда и обширная дипломатическая активность как на мировом (с использованием международных институтов, и прежде всего статуса постоянного члена СБ ООН), региональном (посредством таких форумов, как Шанхайская организация сотрудничества), так и на двустороннем уровне (где баланс сил играет ключевую роль, особенно на постсоветском пространстве и в отношениях с европейскими странами).
Следовательно, при Медведеве явно не предвидится сокращения сферы внешнеполитической деятельности. Дорожа путинским наследием, он будет использовать все возможности влияния в таких регионах, как Ближний Восток и Северная Африка. В основе политики Путина лежала стратегическая традиция свободы действий, хотя в большинстве случаев она не находит применения.
Взаимоотношения России с другими странами по-прежнему осложняются ее внешнеполитическим курсом, во главу которого ставятся постимпериалистические и националистические интересы. Тот факт, что Москве не удалось осуществить региональную интеграцию, свидетельствует о том, что она не может долгое время придерживаться принципов взаимного доверия. Отчасти это объясняется тем, что она не считает возможным положиться на соседей.
Недоверие лежит в самой основе российской властной вертикали и коренится в системе связей между гражданскими и силовыми структурами. А ведь построение такой системы составляет костяк программы российской власти. По сути своей, эта программа реалистична, поскольку продумывает расклад сил при любых обстоятельствах, чтобы воспользоваться малейшей возможностью для быстрого извлечения выгоды. Чтобы и дальше удерживать власть в стране, российской элите необходимо наличие серии угроз, оправдывающих существование нынешних силовых структур. Вместе с тем ее представителям, все больше интегрирующимся в мировую элиту, придется оправдывать существование подобных угроз при личных встречах со своими коллегами.
Несмотря на различия в акцентах, интонации и средствах, и Борис Ельцин, и Владимир Путин начинали свое президентство с заявлений о желании укреплять связи с Западом, а заканчивали разговорами о евразийском пространстве, следуя историческим рефлексам военно-политической элиты. До конфликта с Грузией Медведев двигался в том же направлении. Похоже, что теперь он и его премьер-министр выбрали гордое одиночество.
Властные структуры, большая часть населения и политическое руководство России считают великодержавный статус страны фундаментальным моментом самоопределения. Спустя много лет после распада СССР Москва продолжает проводить внешнюю политику, преимущественно основанную на идее державничества: либо Россия - великая держава, либо она полный ноль. В этом смысле можно считать, что Дмитрий Медведев принял наследие Путина, даже если он считает, что его стране в одиночку не выжить.
++++++++++++++++++++++
P.S. Тов. читатели, будьте бдительны! Не забывайте, пожалуйста, голосовать :-))) В рейтинге Народного голосования ИноСМИ занимает 10 место. Напоминаем, по правилам конкурса с одного IP можно голосовать только 1 раз в 24 часа. "Урны" для "Народного голосования" за ИноСМИ (Премия Рунета - 2008) расположены по адресу: http://narod.premiaruneta.ru/.
