'Аллаху-акбар, Аллаху-акбар, ашхаду ан ля иляха илля-Ллаху'.
Пронзительные звуки азана, призывающие всех верных мусульман южной части Душанбе поспешить на молитву, проносятся над нами подобно волнам.
Под нами - небольшой переулок. Плотники, механики, уличные торговцы надевают на головы шелковые шапочки и послушно торопятся в ближайшую мечеть.
У наших ног - женщина. Заслышав азан, она вздрагивает, но не следует призыву, лишь на секунду отвлекшись от работы. Работа ее заключается в том, чтобы разделить на части большую гору белого порошка.
Перед этой женщиной - чистый афганский героин, и она должна разделить его на две части: одна - для 'дальнейшей обработки' разными растворимыми веществами (аспирин, сухое молоко, скополамин и фентанил - для местных наркоманов), вторая (больше первой по размеру, настоящий афганский героин 90-процентной чистоты) - отправится в Россию, а оттуда, по длинной, сложной и кровавой цепочке - в Лондон, Париж или Берлин.
Спустя два дня эта сорокадвухлетняя преступница сядет в самолет 'Домодедовских авиалиний', направляющийся в Москву, а сейчас она занята тем, что, сидя на безупречно вымытом полу, тщательно распиливает пополам шприцы, розданные, как это ни странно, одной международной неправительственной организацией. Каждый распиленный шприц превращается в два маленьких пластмассовых контейнера. Заполнив такой контейнер чистым героином, она заплавляет его с обоих концов зажигалкой. Ей предстоит проглотить не менее тридцати трех таких контейнеров. В Москве, в обветшалой квартире, она выпьет бутылку дешевого алкогольного напитка, и содержимое ее желудка выйдет наружу.
'Я так делаю дважды в месяц уже пять лет', - говорит она. 'На вырученные деньги я построила этот дом, кормлю семью. Раньше я сама сидела на игле, но слезла, чтобы заняться бизнесом. Когда езжу в Москву, я притворяюсь, что продаю ткани, и даже вожу с собой образцы. Меня уже знают, никто ни разу ничего не спросил'.
Каждый раз эта женщина прячет в желудке героиновую бомбу. Если за время четырехчасового перелета она хоть раз поест или попьет, ее ждут катастрофические последствия.
Пластмассовые шприцы служат надежным изолятором и предохраняют ее от той ужасной смерти, которой умирает человек с лопнувшим презервативом героина в желудке, но каждый такой контейнер может застрять в горле. Хуже того, если в нужный момент наружу выйдут не все, - тогда пластмасса постепенно растворится в желудочном соке.
'За сто граммов чистого героина мне платят по двести долларов; потом эти сто граммов делят на дозы и продают за две тысячи. Однажды я перевозила целый килограмм, но это было ужасно. Я думала, что умру прямо в салоне, было такое чувство, как будто живот разрывается на части. Для меня нормальная доза - двадцать-двадцать пять контейнеров, всего граммов на шестьсот. Мне так удобно. Так и надо возить героин. Много лет назад меня поймали и посадили в тюрьму на два года - за двести граммов героина в презервативах, спрятанные во влагалище. Я попалась на случайном обыске. Беременные женщины часто возят героин таким способом, а еще женщины в парандже'.
Заходит местная наркоманка Люба, в мгновение ока отдает деньги и прячется в дальней комнате. Сквозь тонкую стену я слышу, как она постукивает по шприцу, дальше - тишина.
Таджикистан - бывшая советская республика, нищая страна, имеющая общую границу с Афганистаном длиной в восемьсот миль. Экономический расклад в этой преимущественно мусульманской стране предельно прост: среднемесячная зарплата взрослого работающего таджика составляет примерно двадцать пять долларов, а двенадцатилетний мальчик, пройдя с навьюченным наркотиками мулом через горный перевал, зарабатывает в два раза больше.
Совсем не удивительно, что в этой крестьянской стране, давшей приют 7,2 миллионам человек, сырой опиум (а теперь еще и героин) стали товаром таким же повседневным, как хлеб. Однако началось это совсем недавно, еще в начале девяностых ни капитализма, ни героина тут не было.
По данным Интерпола, на сегодняшний день целых три четверти всего героина, поступающего из Афганистана в Европу (а в конечном итоге - и в Великобританию), проходит через Таджикистан, что лишь усугубляется коррумпированностью, плохой обученностью и экипированностью, а также низкими заработками местной полиции.
И все же, несмотря на неуклонно растущую роль Таджикистана в цепочке поставок смертоносного товара, международное сообщество не предпринимает практически никаких усилий по борьбе с наркоторговлей в этой стране. Со стороны Великобритании - страны, занимающейся координацией международной кампании по борьбе с наркотиками в Афганистане, - это огромное упущение.
Последние несколько недель я занимался тем, что отслеживал пути перемещения героина, опрашивая наркоманов, дилеров, работников правоохранительных органов (хотя им и так не дают прохода на каждом шагу) и простых крестьян - людей, чей образ жизни представляет для западной молодежи большую опасность, чем терроризм. Мое расследование началось в самом центре наркоторгового пути - на широких бульварах Москвы.
У дверей, под плакатом 'Москва никогда не ложится спать', вышибалы в грубой форме отказывают в праве войти любому, кто не носит последнего прикида от Prada или Dolce&Gabbana. Сами они носят большие черные очки и дизайнерскую военную форму, а их обязанность - знаменитый 'фейс-контроль', предназначенный для того, чтобы отвадить от клуба бедных и амбициозных, а внутрь пускать только тех, у кого при себе много, много наличных.
Люди у барной стойки отдают пачки американских долларов, взамен получая бокалы шампанского в золотой фольге и огромные блюда со свежими фруктами и икрой.
В VIP-зале, отгороженном от остальной части клуба красными портьерами, рядами стоят посеребренные рюмки с персиковой водкой 'Юрий Долгорукий'. По словам бармена, этот эксклюзивный напиток подарен клубу знаменитым ликероводочным заводом.
Под гламурной оболочкой, однако, скрывается несколько более мрачная сторона клубной жизни. В туалетах, как мне рассказывали, выстраиваются целые очереди из женщин, прижимающих к груди сумочки от Dior и Jimmy Choo. В сумочках этих - пакетики с белым порошком и отделанные платиной кокаиновые ложечки.
На парковке, сплошь заставленной черными 'рейндж-роверами', банда пушеров во главе с небритым узбеком в белой кожаной куртке продает таблетки экстази, только что отгруженные с грузовика, прибывшего из Германии.
На каждой из зернистых белых таблеток красуется штамп - грубая стилизация под красную звезду, символ коммунизма. Миккель, представитель принимающей стороны, показал нам горсть таких таблеток.
Еще пять лет назад все было не так просто, но теперь российская столица превратилась в город, где купить наркотики едва ли не проще всего. А главным веществом стал теперь афганский героин. По приблизительным оценкам ООН, на него 'подсажено' 1,65 миллиона человек - это 1,6 процента взрослого населения России. В Великобритании, для сравнения, аналогичный показатель составляет 0,9 процента; по числу наркоманов на душу населения Москва с большим отрывом лидирует в Европе.
Москвичи и сами понимают, сколь горькой оказалась ирония судьбы. За вторжение 1979 года Кабул отомстил Москве тем, что своим опиумным изобилием совратил целое поколение россиян - вне зависимости от социального положения. Семьдесят процентов официально зарегистрированных наркоманов в России младше двадцати пяти лет от роду; большинство из них начинают принимать наркотик в возрасте четырнадцати-пятнадцати лет.
Злосчастная судьба России - прямое следствие решительных действий Ирана (и, в меньшей степени, Пакистана) в борьбе против наркоторговцев. Теперь индустрия наркотиков, ежегодно производящая товар стоимостью на миллиарды фунтов стерлингов, направила его по иному маршруту, в северном, а затем и в западном направлении, создав некое жутковатое подобие существовавшего в древности Великого шелкового пути.
Недавно в Москве был проведен опрос среди пятнадцати-шестнадцатилетних подростков, посещающих школу. Невероятно, но шесть процентов из них ответили, что пробовали героин.
Доктор Алекс Громыко (Alex Gromyko) из Всемирной организации здравоохранения полагает, что эпидемиологическую ситуацию в России с точки зрения передачи СПИДа через шприц наркомана уже можно назвать катастрофической. В России уже зарегистрировано больше случаев заражения ВИЧ, чем в любой европейской стране, - и это лишь одна из ряда проблем, стоящих перед молодыми наркоманами.
'Разрушаются семьи обеспеченных представителей среднего класса, а вместе с ними гибнут и их дети', - рассказывает Громыко.
Героиновая чума поражает высшие слои московского общества, но реальность наркомании - вещь исключительно мрачная. Наркоман быстро теряет контроль над своей жизнью и, как правило, оказывается на улице. Излюбленное место торчков - подземный переход возле магазина 'Детский мир', совсем рядом со старым штабом КГБ.
Местный наркоман показал нам еще одну точку на задворках Измайловского рынка, где продается все - от советской военной формы до ржавых пистолетов 'люггер' времен второй мировой войны. Рядом с рынком находится отель; висящие в вестибюле часы наглядно демонстрируют стремление России отдалиться от внешнего мира, показывая время не в Лондоне, Пекине и Нью-Йорке, а в восьми разных городах бывшего Советского Союза (все - в разных часовых поясах).
В этой гостинице я должен встретиться с Искрой, одной из наркоторговок Москвы. Искра опаздывает уже на час, но она не только торгует, но и употребляет сама, а те, кто употребляет, никогда не приходят вовремя. Когда же она наконец приходит, по стеклянным глазам ее ясно: недавно укололась. Для пожатия она протягивает не ладонь, а запястье. 'Я сейчас колюсь в кисть', - объясняет она.
В прошлом году Искре доставался только плохой буроватый героин из Турции, но теперь поставщик из Таджикистана стабильно снабжает ее порошком светло-бежевого цвета, 90-процентной чистоты, в любых количествах - столько, сколько сможет продать.
Многие клиенты Искры - почти дети. Дмитрию, например, всего четырнадцать, но ему уже приходится долго искать подходящую вену для инъекции. Я смотрю, как Дмитрий стучит сломанным ногтем по шприцу, в котором булькает смесь героина, мутной воды и демерола - этот анальгетик предотвращает рвоту в момент попадания героина в кровоток.
В первый раз Дмитрий попробовал героин в двенадцать лет. Последние полгода он провел на улице; руки у него все в отметинах от иглы, а ходит он сутулясь, как старик.
Теперь Дмитрий и еще пятеро подростков лежат на лестничной площадке без движения; резко пахнет аммиаком, мочой и рвотой.
'Меня спрашивают, как я могу и продавать и принимать наркоту', - рассказывает Искра. 'Я дисциплинированный человек. У меня есть постоянные клиенты, и я не перехожу границы, а плачу нужным людям, и они позволяют мне жить'.
Искра рассказала также, что живет под колпаком не только милиции, но и безжалостной российской мафии, все более стремящейся контролировать торговлю героином.
Мафия эта состоит из трех с лишним тысяч банд, и каждый бандит носит татуировку, гласящую, чем именно он занимается (например, паутина обозначает наркоторговца, восьмиконечная звезда - грабителя). Торговлю героином контролируют московские таджики и азербайджанцы. Но щупальца российской мафии тянутся и к Афганистану, где преступники стараются договориться о прямой торговле через Таджикистан.
Многие дельцы скупают в больших количествах вещества-предшественники, например, уксусный ангидрид из Китая, что позволяет им делать из опиума героин, но разведке не известно, где они этим занимаются.
'Все дело в арифметике', - сказал мне один ветеран КГБ, до недавнего времени работавший в Федеральной службе безопасности (ФСБ). Мы общались с ним на условиях анонимности, но место он выбрал странное - в районе Арбата. 'Килограмм героина в Афганистане стоит пятьсот-шестьсот долларов, в Душанбе - уже тысячу-тысячу двести, в Киргизии - до шести тысяч, а в Москве оптовая цена составляет двадцать-тридцать тысяч долларов, розничная - около семидесяти тысяч. Получается по меньшей мере двадцатикратная прибыль'.
По данным ООН, российская мафия в 2007 году получила до 4,2 миллиарда долларов чистой прибыли от торговли опиатами (это примерно семь процентов от суммарного ВВП всех стран Средней Азии).
Конечно, при таких прибылях размах торговли выходит далеко за пределы бывшего Советского Союза, и крестные отцы - так называемые 'воры в законе' - стремятся закрепить за собой контроль над всей цепочкой героиновых поставок.
'Российская мафия контролирует поставки героина в Лондон, в Скотланд-Ярде даже есть специальный отдел для борьбы с ними', - рассказывает кагэбэшник.
Однако, по его словам, проблема заключается еще и в том, что британские власти мало что могут сделать, 'так как русские сами не могут навести порядок у себя дома'.
Это верно: по данным ООН, всего десять процентов направляющегося в Россию героина перехватывается властями.
'Единственное, что могут сделать правоохранительные органы, - это остановить торговлю, но московская милиция, то есть ее честные работники, просто не знают, с чего начинать. Часто бывает, что сырой опиум или героин прячут среди огромных мешков с ароматными травами и овощами. Собаки от такого количества укропа, петрушки и зеленого перца просто теряют нюх. Мы все это видели - героин запихивают в пакеты с морожеными крабами, в бананы, даже в специально вылущенные тампоны. Но хуже всего глотатели, тысячи людей, которые провозят героин в желудках за деньги, или, чаще, из-за шантажа. Мы знаем, когда глотатели прибывают из Таджикистана, и просим помощи у таможенников, но разве они нам помогают? Конечно, нет. Глотатели приезжают самолетами, поездами, в багажниках автомобилей. Сами съездите в Таджикистан - тогда поймете и оцените масштаб проблемы'.
Над Душанбе занимается заря, и наш водитель объясняет на русском языке, по какому маршруту нам предстоит двигаться к афганской границе. Он ухмыляется, показывая золотые зубы, и чертит грязным ногтем по потрепанной карте, разложенной на капоте советского джипа 'Лада'.
Текст на карте набран кириллическим шрифтом, и мы мало что понимаем из него. Зато вполне понятны сложные значки, украшающие наш маршрут. С безжалостной ясностью я понимаю, что нам предстоит преодолеть целую паутину непроходимых ледников, ослиных троп и горных перевалов.
После долгого и трудного переезда нашим глазам предстает граница; мы не столько разочарованы, сколько шокированы. Перед пропускным пунктом - неподвижная очередь из тяжелых автомобилей, преимущественно британских 'бедфордов'. Здесь, в отличие от Пакистана и южного Афганистана, машины ничем не украшены. Нет ни кричащих красок, ни звенящего металла. Пропускной пункт, похоже, закрыт; обслуживают его два напуганных до полусмерти подростка. По колючей проволоке, как предполагается, должен быть пущен ток, но, по словам переводчика, генератор украли. У солдат-пограничников нет даже раций, работающих в обе стороны.
По ту сторону границы, за рекой Пяндж и афганской равниной, лежит город Файзабад, столица провинции Бадахшан. Возле города - в ста пятидесяти милях от ближайшего патруля британской армии - расположены десятки, если не сотни лабораторий, где урожай мака методично превращается в брикеты опиумной жвачки и в морфий (а теперь, благодаря импорту нужных веществ из Китая и Пакистана, еще и в героин, самый дорогостоящий и концентрированный из производных наркотических веществ).
Невозможно сказать с уверенностью, сколько опиумного мака выращивается на холмах за границей, хотя в последнее время благодаря распространению спутниковой съемки оценки стали более точными. Основываясь на данных со снимков, сделанных из космоса, комиссия ООН предположила, что в настоящее время мак выращивается на общей площади 193 тыс. га, а урожай составляет 82 процента мирового (десять лет назад под опиумом было всего 50 тыс. га земли). Проблема, впрочем, заключается далеко не только в выращивании; в последние годы в Афганистане скачкообразно растут и объемы переработки. Так, в прошлом году 92 процента мирового производства опиума было сконцентрировано в Афганистане (в 2001 - менее десяти процентов).
'Лаборатории в Афганистане не подвергаются абсолютно никакой опасности', - рассказывает Аваз Юлдошев, глава агентства по борьбе с наркотиками Таджикистана. 'По данным нашей разведки, героин производится в четырехстах лабораториях, из них восемьдесят расположены прямо на границе. Некоторые из них функционируют прямо под открытым небом'.
Увидев, как патрулируется граница, я убедился в том, насколько легко провезти героин в Таджикистан. Патрульные отряды комплектуются призывниками таджикской армии, им не больше шестнадцати лет от роду. По вечерам их глаза наполняет страх. Нередко случаются перестрелки с контрабандистами; таджикской армии едва хватает средств, чтобы обеспечивать пограничников патронами.
Большинство западных проектов по укреплению границы провалилось. Мне рассказали про один очень характерный случай: на границу как-то прислали служебных собак для поиска наркотиков по запаху, но они умерли от голода, так как пограничники полностью распродавали присылавшийся для них корм. Жена французского посла в Душанбе даже организовала акцию в поддержку несчастных животных.
В ограде, тянущейся вдоль границы, зияют огромные дыры, а длинные участки ее - сотни миль гор и пустошей - вообще не патрулируются.
В регионе свирепствует коррупция, проникающая и на самый высокий уровень социальной лестницы. Так, бывший посол Таджикистана в Казахстане дважды попадался с наркотиками, во второй раз - с шестьюдесятью двумя килограммами героина и огромной пачкой денег.
По данным профессора Пола Уилкинсона (Paul Wilkinson), специалиста по проблеме международного терроризма, 'нет никаких стимулов прекращать наркоторговлю, зато сколько угодно стимулов продолжать ее. Талибы зарабатывают на этом миллионы, вероятно, финансирование 'Аль-Каиды' имеет те же источники'.
Положение дел на таджикско-афганской границе представляется особенно замечательным в контексте тех сумм, которые Запад тратит на попытки бороться с наркотиками в самом Афганистане. Начиная с 2002 года Великобритания - страна, занимающаяся координацией международной кампании по борьбе с наркотиками в Афганистане, - потратила 262 миллиона фунтов стерлингов на обучение местных солдат, полицейских, следователей и судей, а также на строительство нового здания суда, предназначенного для разбора дел, связанных с наркоторговлей. США потратили на это миллиард фунтов. Кроме того, обеими странами было выделено 420 миллионов на так называемые 'альтернативные поселения', то есть на сельскохозяйственные проекты, предназначенные для отвлечения крестьян от выращивания мака. Но впечатление такое, что чем больше Запад тратится на борьбу с наркотиками в Афганистане, тем больше героина там производят.
Посол Великобритании в Таджикистане Грэм Лотен (Graeme Loten) утверждает, что борьба с контрабандой ведется; по его словам, ЕС при дополнительной поддержке Великобритании финансирует крупный проект по усилению потенциала таджикских пограничных служб. По словам Лотена, в последние годы британское правительство выделило на эти нужды значительно больше миллиона фунтов; впрочем, как я сам видел, граница от этого лучше охраняться не стала.
По ночам дорога, ведущая от афганской границы в Душанбе, едва заметна и в любой момент готова исчезнуть, точно привидение. Вот она проходит между двумя отвесными скалами, но за очередным поворотом исчезает - ее скрыл недавний оползень. Слева от нас, всего в двадцати дюймах находится обрыв глубиной в четыре тысячи футов
Посреди этой дикой дороги мы встретили Измаила. Он лежал на ржавеющих останках российского танка и изо всех сил растирал свою бритую голову.
Три месяца назад этот тридцатилетний афганец работал на опиумной фабрике в провинции Нангархар, где ежедневно производилось до двухсот двадцати фунтов морфия (главного ингредиента героина). Измаил рассказал нам, как целая орда работников, обливаясь потом, суетилась вокруг тридцати чанов с кипящим опиумом.
'Работать в этом химическом чаду - это хуже ада. Когда приходишь домой, опиум выветривается, и начинают дико болеть руки и ноги, так что надо опять есть или курить украденный опиум, чтобы не болело. Я видел, как шестилетние дети кричат во сне и просят опиума'.
Глядя на Измаила, я вижу, что голова его покрыта глубокими багровыми шрамами. Как и сотни наркоманов, которых я видел два года назад в реабилитационном центре в Кабуле, он разрезал себе кожу на голове и втирал опиум в открытые раны и ссадины. Этот несчастный афганец-наркоман, не имевший денег на покупку трубки или шприца, в болезненном разумении своем полагал, что так можно быстрее всего ввести наркотик прямо в мозг и избавиться от мук.
Если Запад действительно хочет совладать с новым потоком героина, будет совсем неплохо как-то разобраться с трагедией, что творится в этом заброшенном уголке мира.
В Москве
Московский реабилитационный центр расположен на невзрачной ферме на южных окраинах Москвы. Больше всего он похож на захолустную британскую больницу, но цена лечения - тысяча долларов в месяц - делает его недоступным для большинства россиян. Здесь лечатся дети миллионеров-олигархов, депутатов парламента и телезвезд. Почти все пациенты младше тридцати лет.
На территории центра я познакомился с Алисой, до боли застенчивой девятнадцатилетней дочерью известных московских художников. История ее жизни достаточно типична для молодых девушек из среднего класса, живущих в клинике. Росла она среди гламурной элиты города, у ее родителей все время гостил цвет московской общественности.
С Алисой мы встречались в консультационном кабинете, на стене которого висела карта России, утыканная красными булавками. Каждая булавка означала молодого человека или девушку, лечившегося в этом центре. Сотни таких булавок усеивали карту от Кавказа до Сибири.
'В первый раз я попробовала опиум в частной школе, мне тогда было тринадцать. К пятнадцати годам я сидела на героине, а родители практически отказались от меня. Я сбежала и стала жить на улице', - рассказала Алиса.
Прибившись к цыганам, она иногда возила наркотики с таджикской границы в Москву.
'Я сидела с их самым маленьким ребенком, и они платили мне за работу героином. Я сидела с ребенком, не вынимая иглу из вены. Сейчас я постоянно вспоминаю, как он кричал, а я не обращала на него внимания. Мне больно помнить об этом'.
++++++++++++++++++++++
P.S. Тов. читатели, будьте бдительны! Не забывайте, пожалуйста, голосовать :-))) В настоящий момент в рейтинге Народного голосования ИноСМИ занимает 12 место. Напоминаем, по правилам конкурса с одного IP можно голосовать только 1 раз в 24 часа. "Урны" для "Народного голосования" за ИноСМИ (Премия Рунета - 2008) расположены по адресу: http://narod.premiaruneta.ru/.
____________________________________
Россия храбрится, но на самом деле разваливается ("The Washington Post", США)
Россия вымирает ("Salon24", Польша)
Россия с презрением смотрит на метадон как на средство от героиновой зависимости ("The New York Times", США)
Закончить опиумную войну ("The Washington Post", США)
Легализация наркотиков как метод борьбы с террором ("The Financial Times", Великобритания)
Последний россиянин ("Wprost", Польша)
* * * * * * * * * * *
ГРУ против КГБ (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Читатели ИноСМИ предсказали победу Обамы! (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Как гетман Сагайдачный на Москву ходил (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
"Черный день" Америки (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
