DER SPIEGEL Балтийские провинции Эстляндия, Лифляндия и Курляндия вошли в состав Российской империи по договору, заключенному Петром Первым с проживавшим в Прибалтике немецким дворянством и бюргерством.
Договор гарантировал жителям остзейских провинций сохранение лютеранского исповедания, использование немецкого языка в качестве бытового и административного средства общения, а также самостоятельность в вопросах местной политики.
Балтийский немец историк Карл Ширрен наглядно показал, почему огромная Россия не решилась просто силой подчинить себе крошечные провинции. 'Мы не были завоеваны, - замечает профессор в 1869 году в книге, направленной против политики русификации. - Конечно, продлись грохот пушек чуть дольше - мы были бы окончательно разгромлены. Однако не разгром был целью пушечных залпов, а добровольное подчинение. Царь стремился к заключению договора'. Иначе говоря, так же, как это делали до него шведы и поляки, Петр покупал лояльность ценою щедрых привилегий. В противном случае, считал Ширрен, другие державы, не колеблясь, заставили бы отступить нарушителя порядка.
Такой взгляд на вещи до сих пор не потерял актуальности. Завоевать Прибалтику легко, однако управлять ею можно, лишь получив соответствующие полномочия от законных представителей трех стран. Сегодняшние законные представители выбрали на роль 'уполномоченного' США, попросившись под крыло супердержавы. Как и в эпоху остзейского рыцарства, взамен прибалтийские провинции обзавелись существенными привилегиями. В частности, получили право на политику по отношению к меньшинствам, не всегда отвечающую европейским нормам, или разрешение на особую интерпретацию некоторых вопросов новой истории.
Петровские 'вечные' гарантии продержались около 150 лет. Наиболее серьезные попытки 'урезания' прав немецких провинций в целях установления религиозного и административного единства были предприняты во времена Александра Третьего. Вполне понятные с точки зрения русских, эти попытки встретили столь же понятное сопротивление немецкого дворянства, противившегося разрушению фундамента их 'почти добровольного' присоединения к империи. В ответ русское правительство попыталось восстановить эстонцев и латышей против немецких высших слоев. Выучите русский, обратитесь в православие - и вашим мучениям придет конец.
Новая аннексия Прибалтийских государств Советским Союзом в 1940 году сопровождалась фиктивной просьбой о присоединении и также в какой-то степени была связана с предоставлением привилегий. Один из официальных советских мифов о Прибалтике гласил, что времена немецкого господства были для балтийских народов настоящим адом. Немецкие историки подчеркивают, что крепостное право в Прибалтике было добровольно отменено сверху еще в начале XIX века и что немецкое дворянство много сделало для образования коренного населения. Советский же взгляд на историю рисует 'остзейского барона' как ультрареакционного ретрограда-живодера, мучающего своих крестьян еще сильнее, чем русские крепостники. Вот от чего избавила вас Россия-матушка, теперь вы - хозяева своей страны и можете говорить на родном языке.
Забавно, однако, что многочисленные благодеяния советской власти, пытавшейся примирить прибалтов с социализмом и подружить с русским народом, оказались столь же малоэффективны, как и филантропические усилия немецкого дворянства, направленные на подавление революционных устремлений эстонцев и латышей. Проблемы государственного языка, отношения к меньшинствам, взаимоотношений с Россией были и остались больными вопросами прибалтийской политики.
Этому факту есть множество объяснений. Самое простое сводит все к проискам врагов. Русские агитаторы (западные агенты) восстановили несчастных жителей против немецких (советских) благодетелей. Элемент истины в подобном взгляде на вещи, возможно, был и есть, однако полной картины он ни в коей мере не предлагает.
По-видимому, даже самые маленькие народы обладают потребностью к самоуправлению - даже и тогда, когда они абсолютно не в состоянии ее реализовать, поскольку само их существование немедленно провоцирует появление каких-нибудь покровителей. То обстоятельство, что независимость невозможна без существования 'спонсора', разлагающе действует на коллективную психику народа. Он становится раздражительным и при каждой возможности демонстрирует свое недовольство 'хозяину'.
Новый патрон, США, впрочем, избавлен от подобного проявления эмоций. Американцы слишком далеко, а изучение английского никем не воспринимается как чрезмерное требование. Роль штатной 'бабы-яги' еще долго придется играть России - хотя бы потому, что постоянная склока с прибалтами выгодна и Кремлю: наглядно показывает собственному народу, что страна со всех сторон окружена врагами.
Кстати, несмотря на все сопротивление политике насильственной русификации, балтийские немцы были верными подданными царя. Многие из них находились на службе у империи в качестве офицеров, чиновников, дипломатов. И Россия, несмотря на все разногласия с прибалтийской элитой по вопросам образования и управления, предоставляла немцам возможность становиться маршалами, министрами или воспитателями в императорской семье. Сегодняшняя же тотальная конфронтация не идет на пользу никому - кроме нескольких политиков, использующих враждебные отношения в своих целях.
Так что есть в 'балтийском наследии' и полезный урок.
_________________________________________
Прибалтийский ответ Медведю ("The Washington Post", США)
Сергей Хелемендик: Русские в Прибалтике - это судетские немцы наоборот ("ИноСМИ", Россия)
Не позволяйте России запугивать Прибалтику ("The Independent", Великобритания)
Прибалтика - Россия: У каждого своя память ("L'Express", Франция)
Подъем России заставляет Прибалтику волноваться ("The New York Times", США)
