В интервью 'Дню', 'Украине Молодой', 'Фактам и комментариям' Президент Виктор Ющенко - о дальнейшей судьбе национальной валюты, парламента, коалиции, демократии и Украины в целом.
- Виктор Андреевич, парламентарии, в том числе и из фракции 'Наша Украина - Народная самооборона' в связи с созданием коалиции БЮТ+НУ-НС+блок Литвина говорят о том, что вы выступали против ее создания. Как вы это прокомментируете?
- Парламент является боеспособным только лишь в одном случае: когда в нем есть большинство народных депутатов, которые берут на себя ответственность за экономический, социальный, политический курс. После изменений в Конституции, проведенных предыдущим президентом в 2004 году, ключевые полномочия по формированию правительства и национальной политики в сфере экономики, социальной и гуманитарной жизни принадлежат Кабинету Министров и Верховной Раде Украины. Мы должны быть честными. Если мы хотим проводить последовательный курс в указанных вопросах, то обязаны иметь дееспособный парламент. Поэтому весьма странно было бы, если бы отдельная политическая сила выступала бы против дееспособного парламента. Президент также хочет видеть парламент не органом, который содержится за счет налогов, в том числе моих, а органом, который продуцирует решения, необходимые государству и нации.
Не буду напоминать все парламентские коллизии после реформы, однако убежден, что и для Президента, и для общества является очевидным следующий факт: парламент пробуксовывает, парламент не может обеспечить эффективное обслуживание своих полномочий и функций, которыми он наделен после конституционной реформы. И в этом смысле можно говорить о том, что конституционная реформа привела к фундаментальному дисбалансу в системе власти в Украине. Однако надо сказать и о том, что украинская Конституция действует - и украинский парламент должен работать.
Одним из аспектов нормальной организации работы парламента является тема коалиции. Конституция не предусматривает существования парламента без коалиции, хотя конституции многих европейских стран допускают и правительство меньшинства. Уже восьмой год в Дании, например, работает такое правительство: и оно, как ни парадоксально, является наиболее стабильным за всю историю этой страны. Поэтому сложно говорить, какие балансы, какие противовесы формируются в тот или иной момент работы парламента. Главное - чтобы мы видели парламент стабильным.
- А если говорить о конкретной коалиционной модели, при которой украинский парламент может быть и боеспособным, и дееспособным?
- Я убежден, что это лежит в следующей плоскости. Результаты последних парламентских выборов показали, что счет, по сути, 1:1. Разница в два голоса - это несущественная разница. Таким образом, если у нас есть цель - формировать прогнозированную, последовательную политику, нам необходимо минимизировать противоречия между лагерями. Я не говорю, что это будет идеологический клуб, но, по меньшей мере, в вопросах, касающихся экономики, антикризисных действий, логики конституционного процесса, мы должны искать толерантность и взаимопонимание. Противоречия, походы стенка на стенку, кроме краха, ничего нам не принесут. Я говорю сейчас как демократ, как человек, который не живет ни в коммунистической, ни в социал-популистской идеологии. Убежден, что необходимо понизить температуру в парламенте и найти понимание, и найти ответы на вопросы, которые за два, три, четыре, пять месяцев могли бы стабилизировать ситуацию в государстве. Постановка вопроса о коалиции поляризирует парламент. Поляризирует вне зависимости от коалиционной конфигурации. Одна сторона, как чумы, боится коалиции между БЮТ и Партии регионов и приводит свои аргументы: это коалиция, у которой нет идеологии, это опасная коалиция для наших европейских интересов, для политики безопасности, для гуманитарной политики и так далее. Эти политические силы не смогут оправдать доверие нации в условиях мирового и внутреннего кризиса, которые мы сегодня переживаем. Это опасный симбиоз. Но, как ни странно, это далекие и в то же время очень близкие политические силы.
Это с одной стороны. С другой (я это буду говорить от той части фракции НУ-НС, которая воспитана на идеологии 'Нашей Украины'), мы не можем разделять экономический курс, проводимый нынешним премьер-министром. Я даже представить себе не мог, что в 2008 году у нас будет ручное управление экономикой. Кому-то захотелось вдруг завезти в страну 600 тысяч тонн подержанного мяса без уплаты налогов...
- Однако в 2005-м была такая же ситуация...
- Безусловно. Нас каждый квартал преследовал кризис: мясной, молочный, бензиновый. То, что мы видим сегодня, в 2008 году, - это калька 2005-го. А это уже не эпизод - это стиль, это убеждения. Я не хочу говорить - плохие убеждения, я хочу сказать - убеждения не мои. Будучи корректным по отношению к даме, не буду напрямую бросаться фамилиями, просто отмечу, что мы за год подняли социальные стандарты на 49-50%. А теперь сидим и не знаем, кто и когда представит бюджет-2009. Никто не хочет подавать бюджет, все опасаются, поскольку предыдущие популистские шаги провоцируют обязательства, которых национальная экономика больше не выдержит. Прожили первый квартал, выполнили годичный показатель по инфляции за три месяца - и говорят, дескать, это вина Януковича. Потом, когда начался второй квартал, говорим, что это вина внешнего фактора - энергоносителей, хотя их доля тут не более полутора процентов. Боязнь признать ошибку свидетельствует не о том, что человек убежден в своей идеологии, курсе, а о том, что человек не в состоянии меняться, принимать решения иного плана. Это опасно, в особенности тогда, когда политика формируется не правительством, не командой, не коалицией, а одной персоной. Нет доверия, есть общая усталость от этих отношений. Коалиционное соглашение принято, чтобы его выполнять и жить с ним, а не для шоу-маневра. Нам необходимо научиться вмешиваться в эту политику: менять ее, делать более современной. Мы дожили до того, что слово 'реформа' используем только для анекдотов, а это ведь не шутка - это большой риск, поскольку выйти из сложившейся на сегодня ситуации может лишь сильный премьер, сильное правительство, которое не политику ставит на первое место. Нам нужно отсечь популизм, отсечь левые методы, к которым тяготеет нынешняя команда. Нам нужен премьер-министр, который честно будет говорить нации о существующих проблемах.
Поэтому нам следует для начала несколько опустить планку. Не надо ставить вопрос о коалиции, если она так тяжело входит в парламент и поляризирует не только его, но и общество. Пускай работает большинство. Большинство, которое не затянет нас ни в правую, ни в левую сторону. Большинство, которое сконцентрируется на политике прагматизма. И начать эту политику стоит с бюджета-2009. Вне зависимости от того, кто будет премьер-министром через полгода-год, бюджет ведь должен быть правильным и сбалансированным. А у нас как только Пинзеник представляет бюджет правительству - у всех глаза на лоб: дескать, с таким бюджетом страшно на люди выходить. А я думаю, что министр финансов прав, ведь необходимо досконально разобраться в проблематике, возникшей вследствие популистской политики 2008 года. Если в Фонде занятости появился дефицит в два миллиарда, так это желтая карточка! Как можно объяснить, что фонд, который первым должен прийти на помощь человеку, потерявшему рабочее место, не имеет средств? Вопрос не в сладких словах, вопрос в том, чтобы каждое слово было закреплено ответственностью. Говорим о бюджете? Извините, но если мы видим дефицит в 40 миллиардов, кажется, руки опускаются, - не выйдет никто с таким бюджетом. Это не призыв к фатализму. Это призыв к тому, что нам следует серьезно менять прежде всего, текущий экономический курс, поскольку он заводит нас в тупик. Если говорить о прагматической, а не популистской политике в парламенте, то это ситуация, когда БЮТ, Партия регионов, 'Наша Украина', блок Литвина могут реагировать на текущие вызовы. Это наилучшая линия, и пускай 300-350 голосами принимают бюджет. Но чтобы, простите, страшилище не заносить в Верховную Раду, следует принять пакет, который амортизирует проблему государственного бюджета. Так, как бюджет сведен сейчас, его нельзя представлять - нужно пересмотреть правила игры, ведь нынешние правила - непродуманные и популистские. Поэтому возникает тема предбюджетного пакета.
Это - кризис украинского производства, а именно текущей экономической и социальной политики. И не стоит кричать о неком мировом кризисе, нужно заниматься своими внутренними вопросами.
- Тем не менее, коалиция в парламенте есть. Снимается ли вопрос досрочных выборов?
- На самом деле сегодня все боятся новых выборов. И сегодня выборы не могут быть ответом, каким они могли бы послужить еще три месяца назад. Ситуация не та. Мы не сможем завершить политику 2008-го и сформировать политику 2009 года, если продолжим вести речь о выборах. Следует приостановиться и сказать, что сейчас выборы не являются приоритетом. Пусть не боится никто: ни парламент, который не хочет идти на выборы, ни правительство. Нас сегодня должна объединить ситуация и вызовы как внешнего, так и внутреннего характера. Теперь что касается коалиции. Состоялся съезд партии. Съезд определил, почему мы не можем опять идти в коалицию, возглавляемую премьер-министром Тимошенко. Это решение принято без обид, без упреков, это право партии. И это решение озвучено искренне: мы не враги, но мы не можем согласиться с той линией, которую проводит премьер-министр. Я не хочу мириться с этой политикой и не хочу утверждать, что политика безответственности, политика популизма, политика, отдаленная от изменений и реформ, - это то, что необходимо сегодня Украине. С другой стороны, совершенно понятно, что перегружать сегодня политическую силу, которая называется БЮТ, рыночными обязательствами невозможно. Они не примут эти обязательства, а если примут - не выполнят, как не выполнили год назад и как не выполнили в 2005-м. Это вторая цель: сначала политика, а затем - инструменты правительства. А я хотел бы, чтобы было наоборот. Нам нужен отчаянный премьер. Кто-то его называет техническим, кто-то - прагматичным, а кто-то - аполитичным. Это должен быть человек, который не будет оглядываться назад и смотреть: а что же подумает избиратель? Извините, что я так говорю, но я действительно хочу видеть премьера, который будет отвечать за правильные, рациональные решения, независимо от того, как эти решения воспримет человек. Ведь простой человек сегодня многие из необходимых мер не воспримет.
- Но ведь сегодня есть и премьер, и коалиция...
- Мы на следующей неделе проводим второй этап съезда, и я убежден, что съезд выскажется и по поводу того, как отнестись к тем людям, которые вопреки решению съезда поддержали коалицию, и как этих людей исключить из партии, а также из списка народных депутатов от нашей политической силы. Это сделала бы любая политическая сила, потому что, если существует общее решение, что такого рода политику мы не можем поддержать, то, очевидно, это касается каждого рядового члена, в том числе депутата. Откровенно скажу: я много усилий приложил, чтобы донести до каждого депутата решение, которое мы принимали, оценки и аргументы, почему этого не следует делать. Я считал своим долгом это сделать как представитель этой партии. Парламентская коалиция? Это ведь была скрытая, подковерная политика. Официальные переговоры лидера фракции (имеется в виду экс-лидер фракции Вячеслав Кириленко. - Авт.) завершились тем, что никакого решения фракции о вхождении в коалицию не было. Кроме, понятно, вторничного решения. Но появились какие-то протоколы, на которые ссылается глава Верховной Рады, премьер-министр. Где, на заседаниях каких фракций принимались эти решения? Нам никто не может показать протоколы. Поэтому возникает подозрение, опасение и вопрос: почему такими методами строится коалиция? Это неприемлемо и аморально. Есть публичный процесс, а мы видим что? Кому-то отдали вице-спикерство; кажется, уже трем людям - должность министра угольной промышленности; двум - Фонд занятости и Антимонопольный комитет. А ведь на выходе никто ничего не получит - и это факт. Это мне очень напоминает водевиль той политической коррупции, которая пришла в украинский парламент в 1996 году с приходом некоторых днепропетровских депутатов. И то, что сегодняшняя так называемая коалиция состоялась на политической коррупции - это факт. Мы возвращаемся в точку, из которой долгое время убегали. Мы ведь только полтора года назад были возмущены тем, что коалиция, созданная Морозом, - это коалиция, основанная на коррупции. Так вот, сегодняшняя 'коалиция' построена на аналогичной модели. Страх. Закулисные переговоры. Это ведь не дорога честной политики.
И еще один момент. Рабочая коалиция - это 226 человек. Убежден, что Конституционный Суд, толкуя коалицию большинства, исходил из того, что одним из ключевых признаков де-юре сформированной коалиции является ее большинство. Проще говоря, если нет этой роковой цифры 226 - это не коалиция. И каков же финал? Собрались 37 депутатов одной фракции (НУ-НС. - Авт.) и добрую весть дали миру, дескать, наконец создана коалиция, хотя почему-то ее никто не объявляет. А почему? Потому что прекрасно все понимают - нет 226, и все прекрасно понимают, что эта коалиция в кавычках может работать только в случае, если ее неотъемлемым членом станет Коммунистическая партия. Если мы говорим о таком подходе к коалиции, так это вообще никудышний подход. Поэтому я не испытываю оптимизма по поводу этой коалиции. Очевидно, что целью всей этой бурной деятельности было только одно - спасти место. Но сегодня ведь никто и не ставит вопрос об угрозе месту. Акценты сейчас совершенно иные: способны ли мы сегодня объединиться без иллюзорных решений и принять пакет решений, который действительно стабилизирует ситуацию в Украине? Ответа на этот вопрос существующая коалиция, безусловно, не дает.
Как президент свободной страны, я приветствую любую коалицию - должность обязывает. Но, вместе с тем, если эта коалиция находится в эмбриональном состоянии, когда она не дала ответ на вопрос о своем формировании де-юре, а ее деятельность де-факто могут обеспечивать только коммунисты, я хотел бы как рядовой житель страны сказать следующее. Я никому не советовал бы в третьем тысячелетии обращаться к услугам коммунистической идеологии. Я убежден, что украинская нация наибольшую цену в мире заплатила за то, чтобы отдалиться от этой идеологии. Еще сегодня мы ищем могилы своих дедов и прабабушек! И что мы видим? Мы видим, что силы, которые декларируют свою якобы демократичность, рыночный характер, обращаются к услугам этой идеологии. И вот я смотрю сегодня и вижу, как коммунисты формируют парламентский порядок дня, формируют, что будет рассматривать Блок Юлии Тимошенко, а что не будет. Извините, но это ведь унизительно! Партия, которая, как мне докладывают спецслужбы, финансируется иностранными источниками, работает не на наши интересы, сегодня определяет, как Украина должна праздновать 7 ноября или каким образом вводить второй язык. Возможно, я чрезмерно открыто говорю о своих чувствах, однако я действительно хочу видеть действующий парламент... Нам нечего сегодня бежать на выборы, нам нужно объединиться вокруг законов, которые смягчили бы удар собственного и импортированного кризиса.
Перед изданием указа о досрочных выборах возникла ситуация, когда парламент содержался на деньги налогоплательщиков и не давал никакой отдачи. Но, тем не менее, возникла проблема. У нас трагедия заключается в том, что премьер-министра невозможно из кабинета вынести. Ни один премьер добровольно не может оставить кабинет: ни предыдущий - Янукович, ни действующий. Если бы премьер придерживался демократических принципов, у него был бы ресурс для проведения выборов. Имеется в виду Резервный фонд, который на момент кризиса составлял 900 миллионов, а ЦИК обратился с просьбой выделить, по-моему, 350 млн. для проведения выборов. Однако не было политической воли премьер-министра. Более того, было контрдействие - не допустить выборов. Мы не можем мучить общество и не можем по кускам обрезать хвост коту. Или есть компромисс в парламенте, который я всегда приветствую, или - читайте параграф второй Конституции, который гласит: выборы. В любом случае ситуация в парламенте не должна замыкаться только на мнении премьер-министра, когда в итоге страна оказывается в политическом ступоре: политическая воля есть, а финансирования нет.
Мне очень импонирует китайский иероглиф, обозначающий кризис и состоящий из двух частей. Одна часть - это крах, вторая - надежда. Все, абсолютно все сегодня понимают, что из кризиса мы выйдем совершенно другими. Однако без новой политики мы из него не выйдем. И если эта новая политика не будет представлена, пройдет время и придет новая команда, которая скажет: 'Мы готовы взять ответственность и сделать непопулярные вещи'. Лучшим ответом на кризисную реакцию является бюджет года. А если мы боимся провести бюджетную дискуссию, боимся представить этот бюджет, все остальное, простите, - это пустые слова, поскольку без бюджета мы кризис не преодолеем.
- Виктор Андреевич, дайте свою оценку вторничным парламентским событиям вокруг позиции фракции 'Наша Украина - Народная самооборона' и, в частности, отставки руководства фракции.
- Думаю, это хороший процесс. Это процесс очищения. Это процесс, который я давно ожидал, поскольку нужно было, чтобы люди определились в своем идеологическом выборе, в своем партийном состоянии. Они это сделали, я уважаю их выбор и думаю, что во вторник был достойный в политическом смысле день.
- Господин Президент, как вы оцениваете намерения Партии регионов 'поднять на уши' всю страну, если в течение ста дней правительство госпожи Тимошенко не сформирует ответов на злободневные экономические вызовы? Стоит ли сегодня будоражить народ?
- Думаю, вообще будоражить народ стоит, однако политические силы существуют для того, чтобы посредством диалога смягчать кризисы. Для этого и существуют партии как способ гармонизации общественной и властной позиций. Они созданы не для того, чтобы углублять кризис, а для того, чтобы разрешать его. Однако в реплике такого порядка, думаю, стоит провести параллель с боксом, когда каждый спортсмен показывает, в каком он халате выходит, какая у него обслуга, как они его душат одеколоном, как массажируют. Думаю, в данном контексте речь идет именно об этом.
- В телевизионном обращении к народу на следующий день после избрания спикером Литвина премьер-министр Юлия Тимошенко заявила, что последние парламентские события связаны с 'пустопорожней борьбой за второй президентский срок любой ценой'. Вы приняли решение о своем участии или неучастии в грядущей избирательной президентской кампании, осознаете ли, какой жестокий реванш может состояться в 2009 году?
- Я дам очень спокойный ответ на этот вопрос. Это не моя проблема. Это ваша проблема - людей, которые имеют честь сегодня представлять украинскую журналистику и 47 миллионов украинцев. Это выбор, который в том числе сделал и я. Я свою жизнь прожил так, как хотел - достойно прожил и был убежден, что наилучшим для нации, если мы говорим о ее перспективе, является режим демократии. Я - самодостаточный человек и знаю, зачем родился, чего достиг, и я буду там, где я захочу.
Не нужно быть идеалистом, нужно быть реалистом. Украина 17 лет независима. 17 лет для человека - это период становления, а мы ведь говорим о государстве, которое уважаем, любим. Я на днях посетил чудесный творческий юбилейный вечер Евгения Александровича Сверстюка (лауреат Шевченковской премии, известный правозащитник, литератор и ученый отпраздновал на днях свой 80-летний юбилей. - Авт.), который дал блестящий ответ, прежде всего для молодежи. Ответ заключается в том, что мы приняли независимость Украины с большой кучей мусора, где у нас была украдена история, потеряна ментальность, сдавлена мораль, разбита церковь. Другими словами, мы столетиями жили, как филиал - атрибутики государственности не было! Рефлекса защищать, отстаивать государственность и сегодня у большинства политиков нет. Не дай Бог, оттуда пальчиком покажут! А это все, знаете, ощущение увечья, когда мы в полный голос не можем говорить о критериях, на основании которых строится нация и государство. В каком государстве мы собираемся жить? В государстве, которое не уважает свой язык? Тогда и государства такого быть не может. Мы собираемся жить в государстве, не помня его имени? Каждое государство по крупинке собирает свою историю, и этим оно демонстрирует, что это - одна из основ его идентичности. И поэтому, когда мы говорим о том, кто должен быть Президентом Украины, я думаю, что это должен быть человек, который не ассоциирует слово 'патриот' с бранью, человек, который закрепит украинскую демократию - лучшее, что у нас есть от оранжевой революции. Дай Бог, чтобы у этого президента было большинство в парламенте. Дай Бог, чтобы у него было правительство. Такую гармонию во власти я лично очень хотел бы видеть. Но основа всего - чтобы мы не топтали демократию. То, что у нас есть,- легко забывается, но именно демократия - это уникальный инструмент, позволяющий во всех смыслах худшее отличать от лучшего.
- А если опустить риторику за рамки: вы решили, будете ли принимать участие в приближающейся избирательной кампании?
- Скажу так: я все еще обдумываю это решение. Убежден, что время для такого рода заявлений еще не пришло. Придет время - уверен, мы об этом обязательно поговорим.
- Ваш прогноз касательно дальнейшей судьбы национальной валюты?
- Я как человек, который ввел гривню, в конце концов, сделал все для того, чтобы Украина имела надежную денежную единицу. Национальный банк эту реформу провел. На мой взгляд, это была одна из самых прогрессивных реформ в Европе за последние 50-60 лет. Это реформа, которая удалась, и которая попала в хрестоматию. Эта реформа организовывалась в непростое время, когда мало кто верил (за исключением нескольких людей), что это возможно. И когда я воскресным вечером шел на телевидение объявлять о денежной реформе - не было даже еще соответствующего указа президента. Говорили: 'Давай, давай, а там посмотрим'. Сейчас же ключевой момент состоит в том, что гривня состоялась как национальная денежная единица, на ней сформировалось доверие к банковской системе. Другими словами, десять лет, которые прожила гривня, она прожила как достойная леди. Был ряд потрясений, возникающих на пути, но мы из них вышли достойно. Я доверяю Национальному банку. Мы говорим о наднациональном институте, для которого правительство, частные лица или бизнес - все равны, и в этом его особенный статус, а также особенная ответственность. Национальный банк не должен легко поддаваться атакам, оценкам, соблазнам, и мы должны делать все, чтобы этот институт оставался независимым. Это первое. Второе. Представляем ли мы, когда говорим о курсе гривни, из чего состоит этот курс? Национальный банк не устанавливает курс, а фиксирует его. Курс устанавливается на рынке: с одной стороны - покупатель, с другой - продавец. И как раз соревнование этих двух потоков и формирует курс. У Национального банка есть одна особенность: у него есть валютные резервы, которые он может использовать для атаки, если курс под угрозой из-за определенного эпизода. Другими словами, валютный резерв - это инструмент НБУ, который может быть использован для сглаживания эпизода, но не тенденции. Курс - это интеграл, к которому сведены пучки очень многих политик, а Национальный банк является лишь фиксатором.
Когда мы видим изменение курса, нам нужно искать причину не в Национальном банке. Причина в том, что либо торговая, либо платежная, либо бюджетная политика имеют серьезные проколы - где-то из ведра вытекает вода.
Думаю, одна из основных проблем Национального банка - это слабая коммуникация. Убежден в том, что НБУ с утра до вечера должен быть на телевизионном экране и объяснять свою правду. А теперь цифры. За два месяца отток депозитов населения составил 48 млрд. грн., а у нас сегодня по статистике депозитов в национальной валюте 107 млрд. Кто их обслуживал? Только Национальный банк. Других ресурсов практически не было. Население в это время купило 6 млрд. долларов валюты, и НБУ, хотя от этого серьезно теряет экономика, также должен обслужить этот процесс. Национальный банк сделал большую работу, даже ту, которую ранее не делал, поскольку такого уровня кризиса этот сектор еще не знал.
Есть причина - есть последствие. Курс - это последствие. Если в торговой, инвестиционной, бюджетной политике будет мало сделано, проблемы с курсом могут продолжаться. Вместе с тем, у нас есть много позитивных сигналов, и стабилизация, на мой взгляд, практически достигнута. Я и сейчас уверяю, что гривня передевальвирована, и основной фактор, который привел к этому, - это ажиотажный спрос. Это психология, которую не удалось перебить информационными, правительственными, банковскими действиями. Другими словами, фактор, который наиболее ударил по ситуации на украинском валютном рынке, - это психологический фактор, породивший колоссальный спекулятивный спрос. Поэтому задание номер один - стабилизировать валюту. На прошлой неделе мы впервые имели ситуацию, когда люди продали долларов больше, чем купили. Это первый сигнал того, что общество насытилось. Эта тенденция держалась два или три дня. Но даже сегодня разница между куплей-продажей составляет два миллиона, а была - 50. Два миллиона - это еще не стабильность, но, можно сказать, уже предвестник. Проще говоря, процесс выдыхается.
Национальный банк начинает серьезные интервенции через аукцион, который он будет проводить ежедневно, и я думаю, что уже сегодняшний день, возможно, впервые покажет стабильность национальной валюты. У нас есть все основания говорить о позитиве, говорить о том, что точка равновесия практически достигнута и может быть реализована уже в самое ближайшее время.
N 232, пятница, 19 декабря 2008
______________________________________
Виктор Ющенко: Я - самодостаточный человек и прожил свою жизнь так, как хотел ("День", Украина)
Киевский Макиавелли ("Spiegel", Германия)
Виктор Ющенко: Мы готовы, если готовы вы ("The International Herald Tribune", США)
Ющенко: "Голодомор - возможно, самая крупная гуманитарная катастрофа" ("Frankfurter Allgemeine Zeitung", Германия)
Виктор Ющенко: Голодомор ("The Wall Street Journal", США)
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
Ну, достал он Кремль (Общественная палата читателей ИноСМИ)
За что Сталин расстреливал своих генералов? (Общественная палата читателей ИноСМИ)
Лидеры "окраин" метят на кремлевский трон (Общественная палата читателей ИноСМИ)
Туркменизация России (Общественная палата читателей ИноСМИ)
Ющенко: мы - не хохлы! (Общественная палата читателей ИноСМИ)
