Итоги торговли Китая с внешним миром за прошлую неделю производят удручающее впечатление. Сократившись в декабре на 2,8 процентов в среднегодовом исчислении, в январе объем китайского экспорта обрушился на 17,5 процентов, вызвав огромное давление на производственный сектор страны. Резкий рост безработицы в Китае уже начался.
Еще более печальны цифры по китайскому импорту. После падения на 21,3 процент в декабре, в январе объем импорта рухнул еще на 43,1 процента.
На первый взгляд, в этих цифрах можно усмотреть положительный момент: все не так плохо, как в некоторых других странах Азии. Например, экспорт Тайваня сократился в декабре на 42 процента, Южной Кореи - на 17 процентов, а Японии - на 35 процентов, что стало увенчанием падения, продолжавшегося много месяцев. Менее развитые страны Азии тоже показали худшие результаты, чем Китай, что может свидетельствовать об усилении его конкурентного преимущества перед соседями. Но именно это относительное превышение говорит о том, насколько суровой будет предстоящая корректировка. В январе положительное сальдо Китая составляло умопомрачительные 39,1 млрд. долларов, чуть ниже поставленного в декабре абсолютного рекорда в 40,1 млрд. долл., но выше декабрьских 39 млрд. Для сравнения, в первой половине 2008 г. среднее ежемесячное положительное сальдо Китая находилось на уже высоком уровне в 16,7 млрд. долл. Во второй половине оно увеличилось до 32,9 млрд. долл.
Глобальная экономика переживает резкое сокращение спроса - который должен быть 'разделен' между всеми мировыми производителями. Снижение объема экспорта Китая, безусловно, означает, что китайские производители, поглощают часть этого сокращения; но еще большее снижение объемов импорта говорит о том, что китайские потребители способствуют сокращению глобального спроса.
Сухой остаток таков, что некитайские производители должны поглощать более 100 процентов сокращения спроса некитайских потребителей. В мире сокращающегося спроса Китай, производящий гораздо больше, чем того требует спрос, по сути увеличивает глобальный избыток производственных мощностей. Будет сложно убедить торговых партнеров Китая в том, что это справедливо.
Но это не означает, что китайские политики сознательно ведут себя в мировой торговле, как хищники. Наоборот: хотя, они, казалось бы, неспособны - некоторые сказали бы 'не желают' - понять роль Китая в глобальном дисбалансе (во многом так же, как США не понимали свою роль в 1930 г.), тем не менее, им меньше всего хотелось бы резкого роста потребления в Китае. С этой целью они приступают к реализации пакета мер по фискальному стимулированию и вынуждают банки увеличивать объемы кредитования настолько высокими темпами - объем январских кредитов равняется трети объема всех кредитов, выданных в 2008 г., - что это почти наверняка приведет к резкому увеличению невозвратных кредитов.
Но, на самом деле, их усилия увеличили лишь общий уровень потребления, а не чистое потребление. В силу устаревшей китайской модели развития, серьезных просчетов банковской системы в размещении капитала и слабой потребительской базы, фискальному стимулу Китая будет очень трудно вызвать резкий рост чистого потребления.
Возьмите последний пример из сферы займов. Китайская банковская система в каком-то смысле является отражением американской. Если американские банки в условиях роста ликвидности в последнее десятилетие начали неразборчиво выдавать кредиты потребительскому сектору, то банки Китая в ответ на рост внутренней ликвидности направили кредиты на чрезмерные инвестиции.
Американские банки начали снижать объемы потребительского кредитования, но китайские банки выдают все новые кредиты производственному и инфраструктурному сектору с целью создания роста и занятости. Хотя снижение безработицы как следствие этого кредитования способствует повышению общего глобального спроса, вызванный им рост объема производства с легкостью может свести на нет это повышение, так что Китай продолжит экспортировать огромные объемы избыточных производственных мощностей в мир, страдающий от падения спроса.
Это легко может привести к ужесточению торговых противоречий. Страны Азии - от Индии до Индонезии - уже ведут яростные споры о китайском экспорте, а западные экономики - от Франции до США - склоняются к протекционистским мерам.
Но торговая война - не решение проблемы. Угрожать Китаю торговыми санкциями, если он не снизит рост своих производственных мощностей, - дело бессмысленное. В краткосрочном плане китайские политики могут сделать очень мало, чтобы не спровоцировать коллапс экспортного сектора и настолько быстрый рост безработицы, что он может привести к социальной нестабильности.
Мир должен признать, что Китай может произвести корректировку, но не сразу. Это займет несколько лет и потребует значительных изменений как его финансовой системы, так и модели развития. Для этого крупные экономики должны разработать план, который дал бы Китаю достаточно времени на трансформацию, которая неминуемо будет трудной. В рамках этого плана США, Европа и другие крупные экономики должны гарантировать китайскому экспорту свободные рынки.
Мир, во главе с президентом США Бараком Обамой, имеет уникальную возможность помочь Китаю совершить эту трудную трансформацию и, тем самым, создать новый устойчивый глобальный баланс платежей и благоприятные институциональные рамки для отношений в сфере торговли и капиталов на ближайшие десятилетия. Иначе те преимущества, которые получают страны с торговым дефицитом, возлагая все бремя корректировки на страны с положительным сальдо, будут сведены на нет глобальной атмосферой глубокого взаимного недоверия и враждебности.
Сейчас не время для нападок на Китай. Китай испытывает серьезные проблемы из-за чрезмерных производственных мощностей, которые лучше всего удастся решить в рамках глобального сотрудничества на протяжении четырех-пяти лет. Требовать скорейшего решения значит создавать новые трудности.
Майкл Петтис - профессор финансов в школе Гуанхуа Пекинского университета
