Сегодня, когда финансовая система лежит в руинах и на кону - триллионы долларов государственных ассигнований, эксперты по экономическим вопросам превратились в своеобразную 'касту жрецов'. Каждый день - в эфире, интернете и печати - десятки экономистов и аналитиков выносят вердикты о том, насколько серьезен нынешний кризис и как долго он продлится. Есть, однако, основания для скептического отношения к этим прогнозам. Пусть во многих случаях речь идет о мнениях людей знающих и проницательных, объективными и беспристрастными их считать нельзя. Я это точно знаю, ведь я был одним из них. И хотя я никогда не говорил того, что не соответствовало бы моим взглядам, сами эти представления порой, пусть и исподволь, определялись теми, кто платит по счетам.
К экспертам-экономистам относиться следует так же, как к политикам и корпоративным менеджерам - или ко всем, кто что-то продает. Говард Шульц (Howard Schultz), глава Starbucks, недавно обошел все информационные телепередачи, рассказывая о своих планах предложить клиентам растворимый кофе. Он подробно рассказывал о нынешних тенденциях в потреблении этого напитка, и предпочтениях людей. Никто не сомневается в его знании рынка, но все мы понимаем: говоря все это, Шульц занимается своим прямым делом - продает кофе.
Многие профессионалы-экономисты работают на крупные инвестиционные компании. Некоторые являются их штатными сотрудниками, у других есть собственные исследовательские фирмы, продающие свои аналитические разработки хеджевым фондам, ПИФам и пенсионным фондам. Этих специалистов чаще всего интересуют не абстрактные научные проблемы, а прикладные экономические данные, которые можно использовать при принятии инвестиционных решений - например о влиянии роста безработицы на проценты по облигациям и котировки акций. Тем не менее к таким ученым часто обращаются СМИ с просьбой прокомментировать именно эти проблемы.
Подобно Шульцу, у всех подобных экспертов есть собственные соображения - они не носят злонамеренного характера, но тем не менее определяют их мировоззрение. Многие годы я работал главным экономистом в инвестиционной компании, специализирующейся на акциях, демонстрирующих динамичный рост котировок. Естественно, менеджеров, вкладывающих капиталы в такие акции, интересует 'оптимистическая' сторона вопроса. Они ищут компании, находящиеся 'на взлете'. И я, представляя эту фирму, старался оценивать ситуацию по принципу 'стакан наполовину полон', что соответствовало и моему собственному мировосприятию, и целям моих работодателей - вселить уверенность в уже имеющихся клиентов и привлечь новых.
А теперь возьмем экономиста или аналитика, работающего на фирму, играющую на понижение, или специализирующуюся на операциях с облигациями. В первом случае его скорее всего будут интересовать компании, производящие впечатление благополучных, но на самом деле слабые, а во втором - такие факторы, как процентная ставка, уровень инфляции и экономическая политика государства. Сигналы они будут искать скорее на кредитном, а не на фондовом рынке, и в своих оценках будут скорее осторожны, консервативны или пессимистичны.
У других экспертов задача иная - продать свои исследовательские разработки. Алан Гринспен (Alan Greenspan), к примеру, сделал карьеру и создал себе репутацию в качестве партнера в компании Townsend-Greenspan, чья клиентура полностью совпадала со списком тогдашних воротил Уолл-стрит. Уважаемые исследовательские компании получают солидные гонорары, и покупатели требуют от них четких, сжатых и недвусмысленных аналитических докладов и прогнозов. Инвесторам нужны не туманные теоретические рассуждения, а 'руководство к действию'. Гринспен преподносил себя как специалиста, способного разглядеть то, что другим недоступно; он предлагал клиентам четкие материалы, без всяких оговорок и неоднозначности, а они хорошо за это платили.
Прошлые ошибки не так уж и страшны, если в данный момент вы оказываетесь правы. Оценки Нуриэля Рубини (Nouriel Roubini) по прозвищу 'доктор Апокалипсис' однозначными никак не назовешь. Теперь же, после того, как прогнозы Рубини насчет обвала цен на рынке жилья и системного коллапса оправдались, спрос на продукцию его фирмы RGE Monitor постоянно растет. Вездесущий Марк Занди (Mark Zandi) - он продал свою консалтинговую компанию агентству Moody's и теперь работает там главным экономистом - постоянно говорил о необходимости масштабных финансовых стимулов, и когда администрация Обамы взяла на вооружение многие его рекомендации, комментарии этого эксперта идут нарасхват.
И это может принести немалые деньги. К примеру, аналитик рынка финансовых услуг Мередит Уитни (Meredith Whitney) не раз попадала на обложки журналов за то, что 'резала правду-матку' о банках, чью деятельность ей поручали оценить. Несколько недель назад она ушла с высокооплачиваемой должности в Oppenheimer и открыла собственную консалтинговую фирму - то есть теперь Уитни будет брать денежки с многих клиентов своего прежнего работодателя за собственные 'недвусмысленные' прогнозы.
Возможно, существуют и 'эксперты', намеренно подгоняющие выводы под собственные концепции. Но таких, на мой взгляд, немного. Проблема не столько в добросовестности 'торговцев' аналитическим 'товаром', сколько в рыночных силах, которые проводят их отбор. В благополучные времена, когда люди ощущают уверенность в себе, эксперты, придерживающиеся аналогичной точки зрения, пользуются большим вниманием, - и спросом - чем пессимисты. Если же начинаются неприятности, - а сейчас именно такой момент - мудрецами выглядят специалисты, чья точка зрения совпадает с общим мрачным настроем.
Таким образом, статус 'видных' экспертов зачастую приобретают те, чьи слова гармонируют с настроением момента, и кто испытывает меньше трудностей с продажей своей 'продукции'. Это не означает, что их анализ по определению неверен - речь идет о том, что он по определению подвержен влиянию рынка. Так что в следующий раз, слушая мнение очередного 'эксперта' по экономическим или биржевым вопросам, помните: в конечном итоге вы имеете дело не столько с Дельфийским оракулом, сколько с Говардом Шульцем от науки.
Захари Карабелл - президент компании River Twice Research
