Украинское руководство ищет возможности получить кредиты на преодоление кризиса от богатых государств Арабского залива (именно на таком названии они настаивают, видя в традиционном для нас названии Персидский гегемонистские устремления Тегерана). Еще в феврале руководитель Департамента экономического сотрудничества МИД Украины Павел Султанский сообщил, что Украина ведет такие переговоры, среди прочих, с Кувейтом и Объединенными Арабскими Эмиратами. Подобные ожидания Киева (до сих пор не удовлетворенные ни одной из 17-ти перечисленных тогда стран), очевидно, отразились и на ходе политических консультаций на уровне министров иностранных дел Украины с Катаром, на сегодня самым богатым государством залива. Еще до визита катарского гостя спикер украинского МИД объявил темой этих политических консультаций привлечение катарских инвестиций. В свою очередь, заместитель министра иностранных дел Катара Мохаммед Абдулла М. Аль-Румайхи сообщил в интервью, что 'политические консультации касались, прежде всего, наших двухсторонних отношений. Мы подписали меморандум о взаимопонимании по политическим вопросам между министерствами иностранных дел Катара и Украины. Мы также обсудили проблемы, представляющие взаимный интерес, среди которых - ситуация на Ближнем Востоке, реформирование Организации Объединенных Наций'.
Не будем иронизировать, что украинское руководство в лихорадочном поиске упомянутых кредитов (по нашим данным, в последнее время нескольких иностранных послов неожиданно приглашали в дом на Грушевского для часовых разговоров на эту тему) только о них и говорит. Во всяком случае, катарский гость обнадеживает: 'Мы готовим официальный визит государственного министра иностранных дел Катара в Украину, который состоится в конце мая - начале июня. Он приедет с большой группой должностных лиц и бизнесменов, чтобы обсудить возможности нашего торгового сотрудничества'. Сам подполковник Мохаммед на дипломатическую службу пришел из армии, где, получив выучку во французской военной академии Святого Кирилла, командовал артиллерией. По военному четко определяет экономические приоритеты современной дипломатии: 'Сегодня посол должен быть, прежде всего, экономистом и торговцем'.
Об Украине заместитель министра Катара отзывается не просто одобрительно: 'Мы рассматриваем Украину не только как дружественное государство. Мы видим, что Украина в будущем (пауза)... и сегодня имеет потенциал, чтобы существенно влиять на весь этот регион и играть важную роль на международной арене'. Такая оценка не только тешит самолюбие, но и придает оптимизма, поскольку Катар уже имеет поразительную репутацию в мире благодаря своей дальновидной внешней политике, о которой стоит рассказать более подробно, даже больше, - не грех и поучиться.
Катар - сравнительно молодое государство, получившее полную независимость в 1971 году, освободившись от британского протектората и попытки сожительства в федерации эмиратов ОАЭ. Началом его активной внешней политики можно считать приход к власти Эмира шейха Хамада бин Халифа Аль-Тани в 1995 году. Именно ему исследователи ставят в заслугу выработку и реализацию видения Катара как активного игрока в мире. 'Его Высочество Эмир считает, что наша активная внешняя политика является залогом нашей безопасности', - объясняет Мохаммед Аль-Румайхи. Прежде всего, Катар обезопасил себя от влияния мощных региональных игроков - Саудовской Аравии, Ирана и Египта. Инструментом такой эффективной нейтрализации стал известный на весь мир телеканал 'Аль-Джазира', основанный в 1996 году благодаря полумиллиардному гранту от Эмира (в прошлом году в рейтинге мировых брендов 'Аль-Джазира' обошла американскую 'Кока-Колу'). Телеканал быстро завоевал симпатии 'арабской улицы', как там называют общественность, поскольку первым подал в эфире те разговоры, которые до того во многих арабских государствах вели на традиционных посиделках в уличных кафе, а то и шепотом. Репортажи и свободное обсуждение событий в том или ином арабском государстве не раз стоило Катару конфликтов с 'арабскими братьями', как официально называют друг друга руководители арабских государств, что приводило не только к закрытию корпунктов телеканала, но и отзыву послов на много лет вперед. Но каждый медийный резонанс от такого конфликта на начальном этапе только усиливал уже саму осведомленность в мире о существовании маленького государства в 900 тыс. душ населения, а потом и цементировал репутацию Катара в глазах Запада как двигателя свободы во всем арабском мире. Позже это катарское реноме ударило по Соединенным Штатам, когда 'Аль-Джазира' эксклюзивно вела прямые трансляции во время интервенции в Афганистан в 2001 году, а в 2003 - войны в Ираке. Доходило до того, что госсекретарь США Кондолизза Райс звонила Эмиру с требованием изменить редакционную политику канала, но так ничего и не добилась. По большому счету, 'Аль-Джазира' стала нейтрализатором и влияния, и потенциального вмешательства США, с которым Катар имеет отношения стратегического партнерства и размещает на своей территории американскую базу со всем военным командованием в регионе.
Параллельно Катар начал успешно выступать в роли посредника в решении конфликтов далеко за пределами залива. В его пользу было то обстоятельство, что ни одна из сторон не видела в нем предубежденности или игры на одну из конфликтующих сторон, во-вторых, никто не мог заподозрить маленькое государство в гегемонистских устремлениях. Конечно, катарская дипломатия была поддержана крупными финансовыми ресурсами, поскольку эмират входит в мировые лидеры по богатству от продажи нефти и газа (в прошлом году Катар опередил Люксембург, обойдя его по уровню доходов на одну душу в 90 тыс.дол.). Как правило, перед дипломатами первыми в зону того или иного конфликта шли гуманитарные миссии. Среди самых громких посреднических успехов Катара было прекращение, казалось бы, непреодолимого противостояния политических сил в Ливане в 2008 году. Посреднические попытки Египта, Саудовской Аравии, Франции там провалились, в вот Катару удалось немыслимое: побудить враждующие силы создать правительство национального единства и изменить избирательное законодательство для более справедливого представления в парламенте населения, разделенного не только по политическим, но и по религиозным, этническим, конфессиональным признакам. Недавно Катару удалось еще одно до того безнадежное дело: побудить правительство Судана и вооруженное движение 'За справедливость и равенство' в Дарфуре подписать 'соглашение доброй воли' об обмене пленными, ненападении на гражданских и доступе гуманитарным организациям. Кстати, из-за финальной фазы тех переговоров заместитель министра иностранных дел Катара вынужден был перенести начальную дату визита в Киев.
Особой позиции придерживается Катар и в израильско-арабском конфликте. С одной стороны, официальная Доха поддерживает общеарабскую позицию, известную как 'Саудовская мирная инициатива': признание и налаживание отношений с Тель-Авивом в обмен на прекращение оккупации арабских территорий и создание палестинского государства. С другой, несколько лет назад Катар разрешил Израилю открыть торговое представительство, а в рамках устроенных международных конференций принимал и высших израильских должностных лиц (последней была Ципи Ливни), пусть даже другие бойкотировали его за это собрание. Распространенная шутка, что в следующем доме после израильского представительства в катарской столице живут лидеры палестинского движения ХАМАС. И это не является большим преувеличением. В прошлом году в докладе Конгресса США указывалось, что Катар оказывает ХАМАСу финансовую помощь. Но никаких криков о якобы помощи 'террористам' из Вашингтона не прозвучало. На мой вопрос, не перечеркивает ли все надежды на мир приход к власти в Израиле ультраправых, господин Мохаммед отвечает: 'Мы всегда надеемся, что Израиль в конечном итоге поймет важность мира для всех сторон на Ближнем Востоке. И мы в Катаре много работаем с Израилем ради достижения мира. Мы не смотрим на то, какое там правительство, мы смотрим, работает ли это правительство во имя мира как для народа Израиля, так и для народа Палестины. Мы работаем как с друзьями в Палестине, так и с друзьями в Израиле'.
Не менее гибкие отношения Катар имеет с Ираном, которого арабские соседи подозревают в намерениях доминировать в регионе. Недавно слова одного иранского чиновника о том, что Бахрейн был когда-то провинцией персидского государства, вызвали гнев всех государств залива, правители которых немедленно собрались на саммит. В свою очередь, в декабре 2007 года Катар на правах хозяина пригласил на саммит лидеров государств залива иранского президента Ахмадинежада. В отличие от соседей, официальная Доха не так категорична в оценках иранской ядерной программы. 'Мы рассматриваем иранскую ядерную программу как мирную по своему характеру. Каждая страна имеет право на мирные программы. Что касается наших беспокойств, то в случае такой мирной программы мы переживаем за состояние окружающей среды, безопасности воды в заливе, от которой мы очень зависим', - говорит заместитель министра иностранных дел. Уже эти ответы подтверждают его объяснение успеха посреднических миссий Катара: 'Наше правительство создало очень гибкий механизм дипломатии для инициатив и маневров во внешней политике'.
