Казалось бы, клуб офицеров Вооруженных сил в Абу-Даби - не самое подходящее место для проведения мирной конференции. Но среди стеклянных шкафов с винтовками Heckler & Koch и револьверами Percussion собрались делегаты самых проблемных регионов мира - Ирака, Сектора Газы и Западного берега, Ливана, Нигерии и Сомали.
Их оружие - спорт, при помощи которого они собираются лечить раны, нанесенные войной их обществам. Их главнокомандующий - наследный принц Иордании Фейсал аль-Хусейн. Второй сын покойного короля Хусейна и наследник миротворческой роли Хашимитов на Ближнем Востоке, он горячо отстаивает идею о том, что спорт может способствовать разрешению конфликтов.
Вместе с Тони Блэром, возглавляющим аналогичную инициативу, принц Фейсал твердо убежден в том, что спорт - это сила добра. Поэтому он надеется, что его миссия Generations for Peace поможет всего за десять дней превратить 60 молодых лидеров в 'первопроходцев мира'. Этот лагерь организуется уже третий год подряд, но впервые он проводится за пределами Иордании - после того, как инициатива получила финансовую поддержку правящего в Абу-Даби рода аль-Найянов, который распространяет свое влияние в спорте вслед за покупкой футбольного клуба 'Манчестер Сити'.
'Положите футбольный мяч перед любым ребенком в мире, и тот начнет его гонять. Спорт преодолевает расовые, социально-экономические и религиозные барьеры, поэтому это способ свести детей вместе, чтобы они увидели друг в друге индивидов, а не представителей племен, которые не могут дружить, - говорит принц Фейсал, член Международного олимпийского комитета. - Мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы мир стал добре и безопаснее. Спорт - один из способов достижения этой цели'.
Даже если миротворчество у принца в крови, экстремисты не прислушиваются к его словам о спорте как великом уравнителе в геополитике. В марте был изрешечен пулями автобус команды Шри-Ланки по крикету, направлявшийся на матч серии Test в пакистанский Лахор.
Удар в сердце единственной объединяющей силы региона и первое прямое нападение на спортсменов после убийства 11 израильтян на мюнхенской Олимпиаде 1972 г. подчеркивают масштаб вызова. Он называет эту атаку, в ходе которой погибло восемь пакистанцев 'совершенно отвратительной', но говорит, что она не уменьшила его решимость.
'Люди могут относиться к этому цинично и говорить, что уже действует множество мирных инициатив, зачем еще одна? - говорит он. - Честно говоря, слишком много быть не может'. Посему - вперед на семинары, где его делегаты учатся теории решения конфликтов у профессора Сорбонны Оливье Фора (Olivier Faure), и тренировки по футболу, баскетболу, волейболу и софтболу под руководством бывших спортсменов, в том числе, бывших игроков Национальной баскетбольной ассоциации. По окончании курса они должны вернуться на родину и делиться полученными навыками.
Для достижения этого каскадного эффекта в первый год им нужно обучить еще 20 тренеров и работать со 100-200 детьми. Если эта система заработает, то ее участниками станут десятки тысяч людей.
Его подход нельзя назвать новым. Олимпийское перемирие - идея о том, что заклятые враги должны отложить оружие, чтобы участвовать в мирном состязании - так же старо, как пелопонесские холмы древней Греции. Однако, закончив состязаться в метании копья, борьбе и гонках на колесницах, они продолжали убивать друг друга за лоскут земли или мстя за неуважение к своим богам.
Современные Олимпийские игры, основанные на духе священного перемирия, в действительности служат лишь его имитацией. На Играх в Пекине прошлым летом можно было видеть нелепое зрелище: матч между женскими командами России и Грузии по пляжному волейболу шел в то время, когда их страны обстреливали друг друга из минометов.
Смогли ли рождественский футбольный матч на нейтральной полосе в годы Первой мировой войны и пинг-понговая дипломатия 1970-х приблизить прорыв этого самоубийственного цикла человеческого поведения? Джордж Оруэлл в своем эссе 1945 г. 'Спортивный дух' (о визите футбольной команды 'Динамо' в Англию) утверждал, что спорт может только усугубить положение - сама суть состязания может спровоцировать насилие между странами.
'На международном уровне спорт, откровенно говоря, служит заменой войны, - писал он. - Он полон ненависти, зависти, хвастовства, презрения ко всем правилам и садистского удовольствия в лицезрении насилия: иными словами, это война без стрельбы'. Кристофер Митчелл (Christopher Mitchell), заслуженный профессор конфликтологии университета Джорджа Мейсона в Вашингтоне, говорит, что эти дебаты во многом сформированы 'бездумным повторением мифов, а не убедительными свидетельствами'.
'Бывали такие случаи, когда спортивные события символически использовались для начала процесса решения конфликта, особенно, когда стороны общались друг с другом только ради взаимных нападок, - говорит он. - Но обычно это первый шаг в процессе, который может занять несколько поколений'.
Уилфрид Лемке (Wilfried Lemke), советник генерального секретаря ООН Пан Ги Муна по спорту, считает, что инициатива принца Фейсала - не пустая говорильня. 'Это работа абсолютно необходима. Это как снежный ком, и я уверен, что в мировом масштабе она может принести результаты, - говорит он. - У нас нет иного выбора'.
Итак, путь принца Фейсала, возможно, так же эффективен, как любой мирный саммит. 'Ни у кого нет монополии на поиск решений мировых конфликтов, но в Иордании мы традиционно не ограничиваемся разговорами, - говорит Лемке. - Если мы можем начать с самых молодых, то будем надеяться, что они научат своих детей. Именно они смогут осуществить большие перемены - и это покажет только время. Это еще не мир, но это начало'. Или, как мог бы сказать Джон Леннон, дайте спорту шанс.
