Говоря об общественных казахстанских реалиях, многие зарубежные и отечественные эксперты акцентируют внимание на комплексе нерешенных вопросов, ставших уже риторическими. Как правило, звучат критические высказывания относительно сложившейся в стране ситуации и деятельности государства в ней, а также в адрес поддерживающих его политику организаций. В частности, обращается внимание на нерешенность проблем в сфере борьбы с бедностью, социального обеспечения, коммунальных услуг и медицинского обслуживания населения.
Кроме того, говорится о пассивности политических институтов и непрозрачности работы исполнительных органов. И завершается данная тирада описанием проблем, связанных с отставанием политических реформ от социально-экономических преобразований. При этом традиционно подчеркивается ситуация с правами и свободами граждан. И на фоне таковой социально-экономической проблематики крайне редко упоминается проблема самоидентичности граждан Республики Казахстан (РК). Это во многом связано с деликатностью проблемы и с нежеланием 'мусолить' вечные философские проблемы относительно места человека в обществе и государстве. Однако время идет, а изучение данной проблематики пробуксовывает.
Республика Казахстан - это уникальная страна, в которой живет уникальный народ. Этот народ дружно, так сказать 'всем миром', строит иллюзию демократии во благо правящих кругов и в целях вхождения в сомнительные международные союзы. Актуальность демократических преобразований объясняется, прежде всего, необходимостью создать внешнюю репутацию страны и сказать всему миру, что мы, казахстанцы, демократичный и передовой народ, который будет не только председателем в ОБСЕ, но и когда-нибудь войдет в 50-ку наиболее конкурентоспособных народов мира. И отсюда возникает закономерный вопрос: Мы - это кто?
Проблема идентичности для казахстанского общества сводится к тому, что нет однозначного мнения относительно конечного результата национального и политического строительства. Ведь если нам необходима гражданская нация и гражданское общество, то почему мы по-прежнему указываем свою национальность в паспорте и имеем дело с однопартийным парламентом? А если мы строим многонациональное общество с авторитарным режимом, зачем нам декларировать демократию, плодить политические институты и НПО, отвешивая при этом реверансы странам ОБСЕ?
И здесь хотелось бы подчеркнуть несколько аспектов, которые необходимо учитывать при анализе данной проблематики. Политическая культура в Казахстане во многом представляет собой комбинацию конформистской модели политического поведения, подданнического типа политической культуры, а так же патриархальных этносоциальных ценностей. При этом на формирование ценностей политической культуры оказывает влияние государственная идеология, которая, в целом, релевантна этнополитической и социокультурной специфике казахстанского общества, однако в отдельных моментах противоречива. В результате, уровень политической активности в стране ниже, чем хотелось бы многим западным и отечественным экспертам и политикам. Таким образом, возрастает степень интереса к проблеме социальной, национальной и политической идентичности граждан РК. Тут следует отметить два фактора:
- во-первых, неблагоприятные внешние экономические условия, ставшие результатом финансовой катастрофы мирового масштаба. Эти факторы обостряют дискуссии между сторонниками неолиберального подхода в регулировании рынка с их идейными противниками - неоконсерваторами и неосоциалистами. Кроме того, внешние экономические условия на информационном уровне провоцируют и обостряют социальные противоречия в самых разных странах мира, в том числе и в Казахстане.
- Во-вторых, более благоприятные внутренние факторы, имеющие искусственное происхождение. Здесь может идти речь о механизмах государственного внутрисистемного регулирования, обеспечивающих общественную стабильность в стране. Данные механизмы подчас теряют идеологическое прикрытие со стороны государства и дают сбой, порождая противоречивые идейные позиции внутри казахстанского общества.
В результате, внутри информационного поля страны обостряется дискуссия об эффективности или неэффективности отдельных правительственных мер.
Казахстанский народ - это вам не монолит. Здесь живут самые разные люди, которые представляют самые разные слои общества, этносы и конфессии. И, несмотря на то, что официальная власть пытается собрать весь этот колорит в единый флакон, она не может ответить на вопрос 'кто мы?': действия официальных властей в сфере внутренней национальной политики противоречивы.
Рассмотрим, к примеру, Ассамблею народов Казахстана. После последних поправок в Конституцию этот орган приобрел особый статус. Теперь в Мажилисе будут сидеть девять представителей этой организации, которые будут представлять самые многочисленные народы страны. Но почему их только девять? Ведь народов в Казахстане больше сотни. С учетом абсолютной непрозрачности деятельности культурных центров можно только догадываться о том, что там творится на самом деле. В начале 'лихих девяностых' культурные центры в целом и Ассамблея народов в частности решали задачу сглаживания острых и противоречивых углов в межнациональных отношениях. Однако с течением времени структура этих центров превратилась в организацию, чья деятельность мало освещается в прессе и остается загадкой для представителей разных народов, проживающих в Казахстане. Этот факт дает основание полагать, что Ассамблея народов Казахстана является сферой интересов самопровозглашенных национальных элит, пользующихся административной государственной поддержкой. И доступ простого национально-культурного обывателя к интересам данной элиты, как правило, ограничен. Понять все это в принципе не сложно, ведь речь идет о местах в парламенте. А там и 'кресло' под надежной 'крышей', и микрофон с прямым подключением к государственным СМИ, да и платят, вроде, немало.
Но пока одни удобно устраиваются в депутатском кресле, другие задаются вопросами, ставшими традиционно риторическими. Например, зачем Казахстану такое количество политических партий, если по факту власть принадлежит только одной? Подойдите к простому обывателю, сидящему в парке, и поинтересуйтесь у него о поименном списке тех политических партий и лидеров, которые работают на казахстанском политическом поле. Скорее всего, он не сможет вам перечислить и половину. И будет прав. В данной неосведомленности будет виноват не он, а руководство тех партий, которые не прилагают усилий для самопиара. А во время следующих выборов они снова наберут по одному проценту и будут плакать в жилетку заезжим наблюдателям, жалуясь на низкую явку, давление со стороны административного ресурса и массовые нарушения в процессе подсчета голосов. И будут не правы, поскольку власть в Казахстане не виновата в том, что ее оппоненты не способны показывать результат. Ведь народ голосует в первую очередь за силу, а потом уже за идею. Проанализируйте большинство казахстанских партий, и вы не увидите в них силу, в них нет ничего кроме пафосных заявлений и тонн макулатуры, в которую превращаются все их обращения в парламент и правительство. А простой гражданин, сидящий перед телевизором, где покажут очередной разогнанный митинг оппозиционеров, просто пожмет плечами и пообещает сам себе, что на следующие выборы он не пойдет, поскольку голосовать за власть не позволяет совесть, а голосовать за оппозицию не позволяет разум.
Так кто же мы в большинстве своем - либералы, консерваторы, или может коммунисты? Складывается впечатление, что большинству населения просто наплевать на любую из идеологий. Мы не хотим стремиться куда-то вперед, поскольку со своей ипотекой и трудоустройством проблем хватает. А тут еще западные капиталисты со своим экономическим кризисом и глобальным потеплением пихают нам глобальные проблемы, из-за которых доллар прыгает то вверх, то вниз.
Национальная идея у нас проста, незамысловата. Она сводится к банальному бытовому лозунгу: 'Делайте что хотите, только меня не трогайте!'. Рядовому среднестатистическому гражданину не нужна свобода. Ему необходимо равенство. Поэтому подавляющее большинство населения голосует за президентский курс, обещающий стабильность и с большими сомнениями относится к другим партиям, видя в них угрозу этой самой стабильности. К слову сказать, такое же пассивное общество передается и по наследству подрастающему поколению казахстанцев.
Главная ошибка молодежных организаций заключается в непонимании специфики стратификации молодежи. Подавляющая часть современных молодежных организаций условно разделяют молодежь по стандартным критериям. Например, по возрастному или национальному признакам. Не учитывая при этом того, что молодые парни и девушки могут отождествлять себя по индивидуальным критериям. Ведь после распада СССР в жизнь молодых людей стали вливаться свободные ценности западной цивилизации. И, как результат, у молодого поколения начало формироваться кардинально отличное от советской молодежи мировосприятие - глобалистское, что позволяет нашим молодым людям на равных общаться с молодежью других стран. И в этот момент наш молодой человек начинает невольно отвечать на риторический вопрос относительно его идентичности. Знакомясь в каком-нибудь 'чате' со своими сверстниками из других стран, он идентифицирует себя по гражданскому признаку, с определенной долей гордости или стеснения заявляя: 'Я - казахстанец!'. После чего начинает рассказывать про свою страну, открывая ее для собеседника.
Люди старшего поколения сталкиваются с такой же ситуацией, приезжая в другую страну с казахстанским паспортом. И в этот момент теряет свое значение твоя политическая позиция и национальная принадлежность - на первый план выходит гражданская принадлежность. Наверное, поэтому в цивилизованных странах не принято указывать в паспорте этническую принадлежность граждан. Будь ты хоть коренным жителeм далеких от Америки тихоокеанских островов, если у тебя есть американский паспорт, значит ты американец. То же самое относится практически ко всем странам мира, за редким исключением. И логика здесь проста и незамысловата. Ведь если гражданин Казахстана приезжает в какую-нибудь Папуа-Новую Гвинею, он представляет там Казахстан, а не 'казахский', 'русский', 'корейский' или какой-нибудь еще народ, проживающий в его стране. И на многих таможнях мира просто не поймут причин, по которым в паспорте фигурирует абсолютно лишняя по тамошним меркам графа. Со стороны передовых стран мира этот уникальный опыт выглядит как, мягко говоря, 'не передовой'. Даже конституционные нормы говорят о том, что гражданин Республики Казахстан имеет право указывать или не указывать свою национальную принадлежность. А главное, никто не запрещает ее менять.
Поэтому оптимальным вариантом в данной ситуации может быть мнение самого гражданина относительно его желания указать или не указать этническую принадлежность. Так должно быть хотя бы потому, что источником власти является народ, и с его мнением необходимо считаться, а государственная власть относится к сфере услуг для народа. Тем более эти услуги оплачиваются за счет источника власти. В свою очередь, монополия государства на оказание властных (управленческих) услуг будет легитимна только при условии наличия гражданской идеологии, одинаковой для всех.
Но данное направление в современной внутренней государственной политике стоит особняком и не способствует решению идейных задач. Причина этому "полуторопартийность". Если в стране нет конкурентной партийной системы, ни о какой гражданской идеологии и речи быть не может, так как монопольная партия очень сильно тормозит процесс интеграции различных этнокультурных групп в единый гражданский монолит. А если в стране не существует единой гражданской общности, идентифицирующей себя по гражданскому признаку, значит, потеря независимости страны остается вопросом времени. Ведь самый ужасный сценарий развития событий предполагает дробление общества на этнокультурные сегменты и обострение конфликтов между ними. Это не допустимо в эпоху быстрого демографического роста наших южных и восточных соседей, которые испытывают трудности с ресурсами и территориями, необходимыми для их развития.
При этих обстоятельствах главным условием, обеспечивающим стабильность в Казахстане, является информационный вакуум. Как только политическая элита перестанет контролировать поток информации, в обществе начнутся дезинтеграционные процессы. Ведь гарантии стабильности даются подчас без учета мониторинга общественного мнения, которым занимаются преимущественно неправительственные организации. На результаты данного мониторинга опираются лишь независимые средства массовой информации, которые в большинстве своем могут рассчитывать только на постоянную аудиторию, так как они связаны с представителями контрэлиты. Провластные СМИ, имеющие больший охват, отличаются продвижением государственных интересов в массы. Об этом свидетельствует редкое освещение оппозиционной деятельности в государственной прессе. Именно поэтому критиковать Казахстан за пребывание у власти одной партии с одним лидером нельзя, поскольку конкурентная борьба во внутренней политике страны может стать губительной для ее суверенитета. А значит, все, что происходит, мы должны воспринимать как данность. В конце концов, может быть нам и не обязательно задаваться вопросом о том 'кто мы?', ведь дискуссия о самоидентичности не приносит ничего продуктивного, а просто лишний раз сотрясает воздух. Предпринимать какие-либо реальные усилия по изменению ситуации станет возможным лишь при наличии информационных, коммуникативных и финансовых ресурсов, а они имеются в наличие только у государства.
