В фильме 'Неповиновение', грубоватом, но благонамеренном боевике, действие которого разворачивается во время Второй мировой войны, а главную роль в котором исполняет Дэниэл Крэйг, братья Бельски спасают сотни польских евреев, воюя против нацистов в лесах Белоруссии. Снятый Эдвардом Звиком и основанный на реальных событиях, этот фильм, вышедший в прокат в январе, стал попыткой опровергнуть обычные голливудские рассказы о беспомощности евреев во время Холокоста.
Эта попытка стала объектом кратковременной дискуссии в Америке, но ее участники так и не смогли решить, удалось ли режиссеру добиться своего или же фильм лишь дал основания полагать, что те евреи, кто не боролся против своих убийц, несли частичную ответственность за свою судьбу.
Но, когда несколько недель спустя фильм вышел на киноэкраны Польши, он вызвал в стране другую шумиху. Польские кинокритики хотели знать, сможет ли Голливуд хоть когда-нибудь показать польских партизан как героев, а не как антисемитов. Пара журналистов из либеральной 'Газеты Выборча' быстро опубликовали книгу, в которой подвергли сомнению финансовые мотивы настоящих братьев Бельски, и которая вскорости исчезла из книжных магазинов из-за обвинений в ошибках и плагиате.
Потом фильм вышел в прокат, и обсуждение быстро выдохлось. Фильм быстро и тихо исчез из кинотеатров. Как оказалось, Польша уже исчерпала для себя эту тему.
По мере того, как Европа расширяется и развивается, почти каждая нация и культура континента, похоже, борется за статус жертвы. У поляков есть особенно хорошие причины рассматривать себя как угнетенных, так как большую часть прошлого столетия за их территорию боролись и их оккупировали всевозможные ужасные режимы. Постоянная борьба за политическую власть во время и после войны вкупе с другими сложностями истории польских евреев заставили некоторых из них встать на сторону Советской армии в ее борьбе против нацистов и польских партизан. Вся эта нравственная 'трясина', без которой невозможно проникнуть в польское самосознание, обычно непонятна для посторонних, многие из которых, не задумываясь, рассматривают страну (по крайней мере, в прошлом столетии) как место, где убивали евреев.
Ежи Хальберсштад - директор Музея истории польских евреев в Варшаве. В скором времени начнется строительство нового здания музея, стоимостью в 60 миллионов долларов, которое разместится рядом с мемориалом варшавскому гетто. Строительство нового здания музея оплачивается из национального и городского бюджета.
По словам г-на Хальберсштада, польский антисемитизм жив. 'Но поляки в первую очередь настроены очень проамерикански, и побочным явлением этого стало то, что Польша проводит очень сильную произраильскую политику, и в местном политическом сообществе нет никакого противодействия этой политике, - добавляет он. - Антисемитизм больше не беспокоит нас в повседневной жизни.'
Михаль Билевич, молодой еврейский психолог, специализирующийся на отношениях между поляками и евреями, соглашается с этой мыслью. Мы встречаемся с ним в его офисе в Варшавском университете, в здании, стоящем рядом с бывшим гетто, где располагалось главное управление гестапо.
Не то чтобы в Польше больше не было антисемитизма, 'но сегодня ему нет места в общественной жизни,' говорит Билевич. 'Последний раз, когда здесь проводился общенациональный опрос, а это было в 2002 году, несмотря на то, что число антисемитов слегка выросло - и в основном среди пожилых людей - число анти-антисемитов выросло гораздо больше.'
Он указывает на книги 'Страх' и 'Соседи', написанные историком Яном Т. Гроссом, в которых рассказывается о погромах в Едвабне и других зверствах, совершенных поляками против евреев во время и после войны. Эти книги спровоцировали переоценку ценностей общества и сделали отрицание польского участия в Холокосте невозможным.
Несмотря на практически полное отсутствие евреев, культура помогла поменять отношения в этой стране, не полностью, но значительно. Войдя в польский книжный магазин сегодня, вы найдете полки, заполненные книгами по еврейской истории и культуре. В Варшаве проходит еврейская книжная ярмарка, в Кракове - фестиваль еврейской культуры, не говоря уже о музее г-на Хальберсштада, который должен открыться в 2012 году.
Такие фильмы как 'Пианист' Романа Поланского, выпущенный в 2002 году и рассказывающий о еврее, пережившем Холокост, позволяют допустить, что немного польской порядочности пережило войну. Выпущенный в 2007 году фильм Анджея Вайды 'Катынь', рассказывает об убийстве 15000 польских офицеров, расстрелянных Красной армией. Полякам было запрещено обсуждать тему этой резни при Советах. Выход этих фильмов является частью культурного процесса, позволяющего публично распутать весь сложный клубок современной польской истории. Вайда сказал, что он снял свой фильм сейчас, чтобы достучаться до поколения польских 'кинозрителей, для которых важно, что мы - это общество, а не стихийная толпа'. Другими словами, он хотел достучаться до поколения, которому не терпится разобраться с прошлым.
То, как посторонние видят Польшу, тоже медленно, но меняется. Несколько дней назад автобусы с израильскими школьниками приехали, как они обычно это делают, к мемориалу варшавского гетто. Школьники заворачивались в израильские флаги и пели патриотические песни. Сотрудники израильской службы безопасности следили за периметром, но в это серое, холодное утро вокруг не было никого, и голоса подростков отдавались эхом на молчаливой площади, окруженной жилыми домами, построенными при Советском Союзе.
Лидер группы объяснил, что это - обычная экскурсия по еврейским мемориальным местам Польши. В течение многих лет подобные поездки усиливали впечатление израильтян, что Польша, по словам бывшего министра иностранных дел этой страны Влодзимеша Цимошевича, это 'одно большое кладбище' для евреев.
Но, оказывается, что несколько подростков, участвующих в поездке, должны встретиться с польскими школьниками. Последние пару лет Музей истории польских евреев и организация под названием 'Форум для диалога между нациями' организуют подобные встречи.
'Конечно, существуют исторические причины, по которым Польшу воспринимают так, как есть, - говорит Анджей Фольвачны, президент форума. - С другой стороны коммунисты говорили полякам, что страдания евреев были лишь частью общих страданий польского народа, и что первые 150 тысяч жертв Аушвица были польскими политическими узниками. Поэтому, когда после падения коммунистического режима все больше и больше евреев стали приезжать сюда и говорить 'Аушвиц - это наше место страданий', внезапно эти две группы, ничего не знающие об истории друг друга, столкнулись в вопросе о том, кто из них жертва.
'Но постепенно все больше и больше поляков начали понимать, что их история - это не только белое и черное, что мы должны гордиться поляками, которые спасали евреев, но что мы также должны признать, что другие поляки убивали евреев, и что нашей культуре чего-то не хватает, - под этой нехваткой он имеет в виду тот факт, что до войны в Польше жило три миллиона евреев, а сейчас тут осталось лишь несколько тысяч - и за это мы несем ответственность.'
Психолог Билевич соглашается. Он описывает два исследования, которые он провел недавно. В рамках одного из них разные группы израильских и польских подростков были собраны вместе, и одной из них было предложено обсудить свою подростковую жизнь, а второй - разговаривать только о войне и Холокоста. Участники первой группы легко нашли общий язык. Участники второй не смогли понять друг друга. 'И тем и другим нужно научиться лучше сочувствовать,' заключает Билевич.
В рамках другого исследования ученый общался с жителями той части Варшавы, где раньше находилось гетто. Сегодня там не осталось почти никаких следов еврейского прошлого, не считая названий улиц и мемориала. Даже исследователи были удивлены, когда оказалось, что для многих жителей еврейская история их района была крайне важна для их собственного чувства гордости и дома. Исследование показало, что памятники, музеи и другие культурные напоминания о прошлом были крайне важны для поддержания коллективной памяти этого округа.
'Историю переписывают здесь каждый день, - говорит Биллевич. - Почему вы в Америке верите, что можете измениться, но поляки навсегда останутся неизменными?'
