На саммите НАТО, проходившем в Европе 3-4 апреля, президент Обама дал понять, каким он хотел бы видеть будущее организации. Он явно предпочитает, чтобы она была не альянсом против усиливающейся авторитарной России или лигой демократий, укрепляющей и распространяющей свободу в Восточной Европе, а организацией коллективной безопасности, которая бы совместно с Россией боролась с общими угрозами, такими как терроризм и распространение ядерного оружия.
На последнем саммите НАТО праздновала свою 60-летнюю годовщину. По любым стандартам она является одним из самых успешных военных союзов в истории. Создана она была в 1949 году, чтобы помогать экономическому и политическому восстановлению Европы, однако превратилась в военный альянс, сдерживавший Советский Союз в ходе 'холодной войны'. НАТО первой выработала стратегию ядерного сдерживания - опасный, но необходимый дипломатический подход, заключавшийся в том, чтобы не дать Советскому Союзу нанести удар или осуществить эскалацию конфликта первым, угрожая ему переходом конфликта на следующий уровень.
Это могло выглядеть парадоксом, но идея заключалась в том, чтобы избежать войны, угрожая войной, в том числе ограниченной ядерной (так называемая 'стратегия контрсилы'). Многие эксперты сейчас считают, что в этом не было необходимости. При этом они умалчивают о том, что во время 'холодной войны' ядерное оружие было широко развернуто, и в критические моменты стороны угрожали его использовать. По их словам, никто, включая советского премьера Никиту Хрущева и президента Кеннеди во время Карибского кризиса, на самом деле не собирался применять ядерное оружие. Однако здесь они основываются скорее на внутренней убежденности, чем на фактах. Факты же свидетельствуют о том, что г-н Хрущев рисковал развязать ядерную войну, даже если ее и не хотел. В ответ также поступал и г-н Кеннеди.
Карибский кризис отрезвил соперников, хотя в дальнейшем ракеты еще не раз приводили в боевую готовность, когда случался очередной кризис, такой, например, как война 1973 года на Ближнем Востоке. В конце концов, исход конфликта решили дипломатия и соревнование экономических и политических систем.
В 1991 году рухнули советская экономика и государственность и Советский Союз исчез. Но все это происходило уже по ту сторону обновленной стены военной защиты и сдерживания, созданной НАТО по настоянию президента Рейгана, после того, как СССР вторгся в Афганистан. Г-н Рейган, считал, что единственный способ обеспечить мир, это убедить Советский Союз в том, что он никогда не сможет победить Соединенные Штаты ни в войне, ни даже в гонке вооружений.
С тех пор, как закончилась 'холодная война', НАТО пыталась найти для себя новую задачу. Останется ли она как раньше союзом против врага, подобного СССР? Станет ли лигой демократий, порожденной концом 'холодной войны' и распространяющей демократию в Восточной Европе, потенциально включая и Россию. Или она должна стать институтом коллективной безопасности наподобие ООН, которая включает в себя все страны - демократические и недемократические, не считая угрозой ни одну из них, и имеет дело с общими для всего мира угрозами?
После окончания 'холодной войны', НАТО, казалось, лишилась смысла существования - не только потому, что враг исчез, но и потому, что в дальнейшем роль гаранта безопасности в мировом масштабе брала на себя ООН. В 1991 году она осуществила первую в своей истории коллективную военную операцию, прогнав Ирак из Кувейта. Однако позднее кризисы в Боснии и в Косово оказались для нее слишком сложными. Россия наложила на вмешательство ООН вето, и прекращать кровопролитие на религиозной и этнической почве в бывшей Югославии пришлось НАТО, нашедшей для себя, таким образом, новую функцию.
В Восточной Европе НАТО, расширяясь, начала играть роль лиги демократий, укрепляющей и распространяющей свободу. В 1999 году в нее вступили Польша, Венгрия и Чехия. В 2004 году к альянсу присоединились еще семь стран, в том числе три бывшие советские республики - Эстония, Латвия и Литва. В 2009 году членами НАТО стали также Хорватия и Албания
В 2000 году Соединенные Штаты созвали в Варшаве Сообщество демократий, собирающееся с тех пор раз в два года, чтобы укреплять и усиливать в мире новый голос свободы.
Тем временем, для НАТО настала нелегкая пора. Она не смогла отреагировать ни на террористическую угрозу, ни на подъем национализма в России. После терактов 11 сентября Соединенные Штаты отвергли предложенную альянсом согласно пятой статье Североатлантического договора ('угроза одному - угроза всем') помощь в борьбе с режимом талибов в Афганистане. Два года спустя Соединенные Штаты своим решением вторгнуться в Ирак усилили раскол в НАТО.
Одновременно с этим начала действовать Россия, недовольная действиями НАТО в Боснии и Косово и приемом в альянс бывших советских республик. Она потребовала от Запада не приглашать в НАТО Украину и Грузию и не размещать в Восточной Европе противоракетных систем для отражения иранской угрозы. В последние годы Россия использовала свое влияние, чтобы агрессивно вмешиваться в политику на Украине и в балтийских республиках, а в прошлом году она вторглась в спорные области Грузии.
Таким образом, как военный союз НАТО сейчас висит на волоске. Ей подчиняются западные силы в Афганистане, однако лишь немногие из ее членов направляют туда войска или жизненно необходимое снаряжение, такое как вертолеты.
На саммите перед НАТО стоял серьезный выбор. Должен ли альянс перестроиться для борьбы с реальным врагом, таким как 'Аль-Каида', и противостояния все более самоуверенной России? Должен ли он продолжать распространять демократию в Восточной Европе, готовя Украину и Грузию к членству в НАТО? Или он должен согласиться с присутствием в Грузии российских войск (так и не выведенных даже с бесспорно грузинских земель, как требовалось по условиям договоренности о прекращении огня), отказаться от решения развернуть противоракетную оборону от Ирана и совместно с Россией противостоять общим угрозам, таким как терроризм или распространение ядерного оружия?
Г-н Обама выбрал последний вариант. Он отвел вопросы, связанные собственно с альянсом на второй план, ничего не сказав ни о российской армии в Грузии, ни о вступлении в НАТО Грузии и Украины, и не получил новых солдат для боевых подразделений НАТО в Афганистане.
Его решение отказаться от ПРО в Восточной Европе, если Россия поможет обуздать тягу Ирана к ядерному оружию, стало ударом для новых демократий Польши и Чехии. Кроме того, он принял амбициозную программу спешных переговоров с Россией о контроле над вооружениями с намерением подписать новый договор СНВ до конца года.
Г-н Обама играет по-крупному. Он поставил на кон беспрецедентный успех НАТО как военного альянса и сообщества демократий ради рискованного коллективного партнерства в сфере безопасности с Россией, которая имеет все меньше и меньше общего с демократическими странами Запада. Если, что вполне вероятно, Россия не выполнит свою часть сделки, г-н Обама еще может пожалеть о своем выборе.
Генри Нау - профессор политологии и международных отношений Института международных отношений им. Эллиотта (Elliott School of International Affairs) при Университете имени Джорджа Вашингтона (George Washington University), автор статьи 'Консервативный интернационализм: от Джефферсона до Рейгана' (Conservative Internationalism: From Jefferson to Reagan // Policy Review. ?. 150 (August/September 2008), P. 3-45).
