Китай - крупнейший зарубежный держатель американских правительственных облигаций. Но вместо того, чтобы покупать новые облигации по мере увеличения их эмиссии, связанной с резким ростом нашего национального долга, Китай в этом году продает часть принадлежащих ему облигаций американского правительства.
Китайцы - не дураки. Они знают, что все это безудержное расходование - даже когда его называют 'инвестированием' - означает грядущую инфляцию. Это, в свою очередь, означает, что те доллары, которыми будут погашаться американские правительственные облигации, будут гораздо ниже по стоимости, чем те доллары, за которые они были куплены.
Правительства всех стран мира играли в эту игру веками, обкрадывая тех, кто доверял им достаточно для того, чтобы покупать их облигации. Как и Бернард Мэдофф, они называли это 'инвестициями'.
Кроме того, инфляция означает, что все разговоры о том, что повышение налогов коснется только 'богатых', - ерунда. Инфляция - это скрытый налог, который понижает стоимость денег, независимо от величины дохода их обладателей.
Однажды Авраам Линкольн спросил у аудитории, сколько ног будет у собаки, если принять хвост за ногу. Когда ему ответили 'пять', Линкольн заявил, что правильный ответ - четыре. То, что вы называете хвост ногой, не делает ее ногой.
Как же плохо, что сегодня с нами нет Линкольна. Он мог бы освободить нас от нашей порабощенности словами. Когда вы называете нечто пакетом 'стимулирования', это не означает, что оно действительно стимулирует что бы то ни было. То, как отдельные граждане, банки и фирмы держатся за свои деньги, говорит о том, что правильнее было бы говорить об 'успокоительном' пакете.
Речь не идет о новом феномене, являющемся особенностью нынешней администрации. Пакет 'стимулирования' Джорджа Буша тоже не был стимулирующим. То же можно сказать о субсидиях Франклина Рузвельта, когда государственные деньги расходовались на то, чтобы активизировать потоки частных денег. Тогда циркуляция денег замедлилась точно так же, как сегодня.
Некоторые из наших величайших политических заблуждений происходят от того, что мы принимаем слова за реальность. Законы о 'регулировании квартирной платы' не регулируют квартирную плату, а законы о 'контроле над оружием' не контролируют оружие. Большие города с самыми жесткими в стране законами о регулировании квартирной платы - это Нью-Йорк и Сан-Франциско. Самая высокая квартирная плата - в Нью-Йорке. На втором месте - Сан-Франциско.
Этому факту есть довольно однозначное объяснение. Строгие законы о регулировании квартирной платы могут свести на нет строительство жилых домов. После того, как политики сняли все политические сливки с принятия законов о регулировании квартирной платы, им приходится думать о том, как избежать неприятных последствий возможного прекращения жилищного строительства.
Это ведет к тому, что в законе о регулировании квартирной платы создается аварийный люк. Закон не распространяется на элитное жилье, где квартирная плата превышает определенный уровень. В результате, ресурсы перенаправляются со строительства доступного жилья на строительство недоступного жилья.
До боли очевидно, что законы о 'контроле над оружием' не контролируют оружие. Очень строгие законы округа Колумбия о владении оружием никак не способствовали снижению высокого уровня убийств в Вашингтоне.
В Нью-Йорке были очень строгие законы о контроле над оружием за много десятилетий до того, как аналогичные законы были приняты в Лондоне. Но уровень убийств в Лондоне в разы превышал уровень убийств в Вашингтоне на протяжении более, чем двух веков, независимо от того, в каком городе в тот или иной период были более строгие законы о владении оружием.
В 1954 г., когда в Лондоне не было ограничений на владение короткоствольным оружием, а владельцев пистолетов было на порядок меньше, чем несколько десятилетий спустя, в английской столице произошло всего 12 вооруженных ограблений.
К 1990-м годам, когда были введены жесткие законы о владении оружием, в Лондоне ежегодно происходило более тысячи вооруженных ограблений. В конце 1990-х, после почти полного запрещения ручного огнестрельного оружия в Англии, число преступлений с применением оружия выросло еще на 10 процентов.
Причина слишком очевидна для того, чтобы ее приняла интеллигенция. А состоит она в том, что законопослушные граждане стали более беззащитными перед лицом преступников, которые и не собирались избавляться от своего оружия, невзирая на законы.
То же самое происходит и в международном масштабе. Мы могли бы иметь это в виду, глядя на то, как администрация Обамы пытается претворить в жизнь мечту о запрещении ядерного оружия. Если бы эта утопическая греза сбылась, то те страны, которые достаточно наивны для того, чтобы избавиться от своего ядерного оружия, оказались бы на милости негодяев, которые оставят его при себе.
Томас Сауэлл - журналист, публикующийся в ряде общенациональных изданий.
