Заявив на прошлой неделе, что контр-террористическая операция в Чечнем закончена, Россия перевернула страницу в книге о войне, которая началась в 1999 году. Эти новости преподносятся в России и Чечне как победа над террористической угрозой повстанцев-сепаратистов в этой северокавказской республике. 'Мы стерли угрозу международного терроризма и экстремизма и защитили целостность России', говорит Рамзан Кадыров, поддерживаемый Москвой президент.
Но аналитики в Москве предупреждают, что проблема мятежей в регионе не решена, и выражают беспокойство тем, что решение о прекращении контр-террористической операции дает еще больше контроля деспотичному Кадырову. 'Это не победа для Москвы, это компромисс, - говорит Алексей Малашенко, аналитика московского Карнеги-центра (Carnegie Moscow Center). - Для России существует необходимость экономии денег, которые тратятся на помощь Чечне, из-за [экономического] кризиса. Для Кадырова это шанс стать диктатором.'
Когда Владимир Путин был назначен российским премьер-министром в 1999 году, Чечня была де-факто независимой республикой, где Россия уже провела одну кровавую войну. Одним из первых действий Путина, еще до того как он занял президентское кресло, стало начало второй чеченской войны. Отец Кадырова, Ахмад, был введен в должность [главы республики] Москвой в рамках новой стратегии 'чеченизации' конфликта, которая заключалась в передаче власти местным повстанцам-превратившимся-в-союзников.
После Ахмад был убит взрывом в 2004 году, Путин ввел Рамзана в должность премьер-министра, а затем и президента; между этими двумя установились близкие отношения. 'Если бы не Путин, Чечня бы не существовала. Я обязан Путину своей жизнью', Кадыров недавно заявил о своем политическом покровителе в интервью 'Российской газете'.
Кадыров был ответственен за искоренение повстанцев и восстановление Чечни, миллиарды долларов финансирования которого были присланы из Москвы. Но правозащитные группы подвергают сомнению тактики, использованные для достижения столь превозносимого 'возрождения' Чечни и относительной стабильности. 'Наследием [контр-террористической операции] остается абсолютная безнаказанность за вопиющие нарушения прав человека, такие как исчезновения, убийства и пытки', говорит по телефону из Чечни Татьяна Локшина, сотрудница организации Human Rights Watch. По оценкам правозащитной организации с 1999 года в республике произошло 5000 исчезновений.
Число нарушений уменьшилось за последние несколько лет, но Локшина замечает, что силы безопасности Кадырова продолжают совершать 'серьезные правозащитные нарушения'. 'Кадыров играет по своим собственным правилам, - говорит Локшина. - Под его руководством Чечня превратилась в анклав, существующий вне правовой структуру России, и Кремль не вмешивается в это.'
И хотя восстание в Чечне было подавлено за последние пару лет, благодаря агрессивной тактике Кадыров, уровень насилия в соседних республиках растет. 'Зараза перекинулась на окружающие регионы, - говорит Аслан Дукаев, директор северокавказского бюро Радио Свобода. - 'Повстанческое движение и анти-российские чувства распространились по Северному Кавказу, даже в [соседнюю] Ингушетию, которая раньше была лояльна [Кремлю].'
Да и в Чечне все не так мирно, как утверждает Кадыров. Лишь несколько часов спустя после окончания контр-террористической операции российские силы вступили в перестрелку с повстанцами в южной Чечне. 'Я подозреваю, что остаются еще несколько сотен, возможно до тысячи воинов-повстанцев. Практически в каждой деревне у них есть сочувствующие', говорит Дукаев, который, тем не менее, признает, что боевые действия сократились.
Объявление, сделанное Москвой, приведет к выводу примерно федеральных частей численностью примерно 20 тысяч человек. Но объявление 'победы' в Чечне также усиливает ощущение, что Кадыров стал хвостом, который виляет российской собакой. Он лоббировал вывод войск несколько месяцев, и эксперты говорят, что он позволит ему усилить и без того крепкую хватку. 'Он построил государство в государстве, - говорит Дукаев. - Правительство Кадырова - это проблема для Москвы. У них нет над ним никакого контроля. Это решение дает ему свободу поступать, как он хочет.'
Кадыров уже контролирует свою частную армию и налагает свои собственные законы и налоги. Теперь Кадыров ожидает исполнения своего давнего желания получить международный статус для грозненского аэропорта, вместе с которым в республике появится возможность для открытия полномасштабной таможни. Это не только привлечет инвестиции, но также, по словам эспертов, позволит Кадырову экспортировать и импортировать капитал и свободно покидать страну, что даст ему еще больше независимости от Москвы. 'Рамзан [Кадыров] знает, что он может заработать много денег, пока Чечня является частью России, - говорит Малашенко. - Но он хочет быть не как все, как будто он иностранное государство внутри российских границ.'
