- Господин 'Президент', изменилось ли что-нибудь реально в положении Абхазии после того, как Россия признала ее независимости в августе прошлого года?
- Разумеется. О признании нашей независимости наш народ мечтал давно. Я уже знаю: в Вашем следующем вопросе речь пойдет о том, что нас признала только Россия. Но мы не форсируем вопрос признания независимости Абхазии другими государствами. Мы понимаем, с какими трудностями сталкивается при этом Европа: из-за Соединенных Штатов, из-за Косово. Поэтому мы никого не просим признавать нас. Мы должны сначала сконцентрироваться на том, чтобы поставить жизнь внутри нашей республики на хорошую правовую основу.
- Не боитесь ли Вы, что на самом деле Абхазия не обрела независимость, а стала еще сильнее зависеть от России?
- Мы зависим от России ровно настолько же, насколько, например, Косово зависит от НАТО и ЕС или Лихтенштейн от Швейцарии. Абсолютно независимых государств на свете не бывает. У нас нет боязни того, что мы превратимся в придаток России. Если нас признает Белоруссия, то Абхазия и Южная Осетия, вероятно, присоединятся к российско-белорусскому Союзному государству. Это нормальный процесс развития, такой же, как в случае Европы и ЕС: жить вместе проще, чем порознь.
- Недавно специальный представитель ЕС на Южном Кавказе Питер Семнеби (Peter Semneby) побывал в Абхазии. Какие возможности Вы видите для сотрудничества ЕС с Абхазией?
- Мы готовы развивать эти отношения. Но подобный вопрос нужно задавать не нам, а Европейскому Союзу, который до сих пор придерживается той позиции, что Грузия была и остается неделимым государством и что признавать независимость Абхазии не следует. Мы - демократическое государство с независимой оппозиционной прессой и гражданским обществом, наши выборы проходят более демократично, чем в Грузии, где президенты один за другим изгоняются со своих постов незаконными методами, и где сегодня главу государства снова собираются свергнуть. Там и речи быть не может о демократических выборах. И, тем не менее, ЕС говорит, что Грузия - демократическое государство. Европейский Союз будет испытывать трудности до тех пор, пока он будет применять политику двойных стандартов. Почему для нас невозможно то, что возможно для Косово? Вопрос о нашей независимости статусе решен раз и навсегда, и ЕС должен это понимать.
- На каком основании возможно возобновление диалога с Грузией?
- Диалог с Грузией возможен как диалог между двумя государствами, которые являются соседями, и в чьей истории было много общего.
- Но в настоящее время в Грузии, вероятно, не найдется такой политической силы, которая признала бы Абхазию как независимое государство, там это было бы сродни политическому самоубийству.
- Мы не будем вести никаких переговоров и никакого диалога с нынешним грузинским правительством, с Саакашвили и его окружением. Это тоталитарный, фашистский режим, с которым мы никогда не будем разговаривать. Когда в Грузии к власти придет новое поколение политиков, которое будет понимать, что отношения с соседями нельзя построить на конфронтации и кровопролитии, тогда мы будем готовы вести речь о торговых и экономических отношениях, об энергетических и транспортных вопросах. Есть много решений, которые нужно принимать сообща. Я - реалист. Я знаю, что ни следующее грузинское правительство, ни то, что придет следом за ним, не признает независимости Абхазии. Но там должно появиться правительство, которое, по крайней мере, способно к диалогу. А сначала, разумеется, должно быть подписано соглашение о добрососедстве и отказе от применения насилия. Мы готовы вести переговоры о чем угодно, кроме одного - нашего статуса.
С 'президентом' Абхазии беседовал Райнхард Везер (Reinhard Veser)
