'Британский народ полностью разочаровался в социализме. Тридцатилетний эксперимент явно провалился - и теперь народ готов попробовать что-то другое'. Так рассуждала Маргарет Тэтчер накануне своей первой победы на всеобщих выборах 3 мая 1979 г. Но сейчас, с приближением тридцатой годовщины переезда 'железной леди' на Даунинг-стрит, многие британцы приходят к выводу: 'полностью провалился' еще один 'тридцатилетний эксперимент'. На сей раз, однако, речь идет о самом тэтчеризме.
Конец эпохи Тэтчер - событие мирового значения. Многие шаги, впервые предпринятые ее кабинетом в Британии, копировали и другие страны - приватизацию, дерегулирование, снижение налогов, отмену контроля над валютным курсом, попытки ослабить влияние профсоюзов и акцент на создании, а не распределении богатства.
Г-жа Тэтчер пришла к власти на полтора года раньше Рональда Рейгана; позднее между этими двумя лидерами завязался 'идеологический роман'. Но подлинный триумф тэтчеризма наступил, когда эти идеи невероятным образом пустили корни в столь негостеприимную почву, как советская или французская.
В начале 1980-х, когда Тэтчер впервые в истории проводила приватизацию, французский президент Франсуа Миттеран оптом и в розницу национализировал банки и крупные промышленные корпорации. Но если британский премьер решительно проводила свою рыночную политику, заявив 'леди не пристало сворачивать с пути', то Миттерану в 1982 г. пришлось повернуть на 180 градусов. Он завершал пребывание в должности уже в роли 'приватизатора'.
К концу тэтчеровской эпохи рыночные реформы полным ходом шли в Китае, Восточной Европе, Индии и СССР. В ходе последнего визита в качестве премьера в горбачевскую 'перестроечную' Россию, Тэтчер иронически заметила, что нового мэра Москвы можно назвать адептом ее собственного экономического гуру - Милтона Фридмена (Milton Friedman). Двое ее ближайших советников опубликовали книгу с экстравагантным заголовком 'Приватизация планеты' (Privatising the World). Сама г-жа премьер торжествующе заметила: 'Никто уже не боится подхватить 'британскую болезнь'. Наоборот, все выстраиваются в очередь за 'британским лекарством''.
Однако сегодня, почти через 20 лет после того, как Тэтчер покинула резиденцию премьера, дела в британской экономике снова идут хуже некуда. Почти все, против чего выступала г-жа Тэтчер - национализация, повышение налогов, кейнсианская экономическая политика - снова вошло в моду. Главные меры и достижения тэтчеровской эпохи последовательно демонтируются.
Ее знаменитое решение о снижении верхней планки подоходного налога до 40% уже отменено. На прошлой неделе правительство объявило, что максимальная ставка налогообложения повышается до 50% - и, насколько можно судить по данным социологических опросов, британцы горячо поддерживают этот шаг. Кроме того, крупные британские банки сегодня фактически национализированы - как это происходило во Франции при Миттеране.
Из всех реформ дух тэтчеровской эпохи больше всего символизировал 'большой взрыв' - дерегулирование финансового сектора в 1986 г., создавший предпосылки для расцвета лондонского Сити. Сегодня, однако, британский фондовый рынок 'просел', а власти лихорадочно вводят меры регулирования отрасли финансовых услуг. Некогда Тэтчер заявила: 'печатный станок остановлен раз и навсегда'. Но сегодня эмиссия возобновилась - под благовидным названием 'ослабления количественных ограничений'. Поскольку врачи запрещают леди Тэтчер выступать публично, защитить свое наследие или сориентировать своих оставшихся 'учеников' она не может.
Тэтчеризм вышел из моды и в мировом масштабе. В 2007 г., когда Николя Саркози был избран президентом Франции, он негласно поощрял разговоры о том, что его следует воспринимать как 'французский вариант Тэтчер'. Сегодня, однако, Саркози предпочитает фотографироваться с томиком 'Капитала' в руках. Тэтчер преклонялась перед свободой предпринимательства в США. Но нынешний американский президент, как это ни парадоксально, все внимательнее присматривается к европейской модели 'социального государства'.
Но главное, тэтчеризм утратил ореол нравственного превосходства. В свое время 'железная леди' с легкой угрозой провозгласила: 'Экономика - только метод. Наша цель - изменить душу людей'. Она имела в виду, что британцам необходимо вернуться к традиционным ценностям - прилежанию и бережливости. Времена государственной 'кормушки', закончились, предупреждала она.
Однако представление о том, что принципом тэтчеровской эпохи стало справедливое вознаграждение за усердный труд, было, по сути, подорвано такой противоречивой картиной: люди видели, как банкиры, доводившие свои компании до банкротства, в награду получали миллионные бонусы и щедрые пенсии.
Та же проблема возникла и с зарубежными 'версиями' тэтчеризма. В России приватизация свелась к сомнительной с моральной точки зрения 'прихватизации' активов нарождающейся прослойкой олигархов. В США общественность давно уже возмущается баснословными жалованьями топ-менеджеров.
Так можем ли мы сказать, что тэтчеровская эпоха завершилась окончательно и бесповоротно? Экономические катаклизмы и меры, принимаемые правительствами в последние месяцы, указывают на положительный ответ.
Тем не менее, основания для сомнений сохраняются. Экономическая политика Тэтчер была плодом многолетних размышлений будущего премьера и ее советников. Сегодняшние же политические лидеры, напротив, используют для борьбы с кризисом любые инструменты, что окажутся под рукой. Решения о национализации британских банков и возобновлении денежной эмиссии представляют собой чрезвычайные меры, а не результат тщательно продуманной идеологической и политической программы.
Одна из самых знаменитых фраз г-жи Тэтчер звучала так: 'Альтернативы нет'. И на сегодняшний день ни один влиятельный политический деятель в Британии и на Западе в целом не сформулировал внятной альтернативы принципам свободного рынка, унаследованным от тэтчеризма. Пока этого не произойдет, эпоху Тэтчер нельзя считать окончательно завершенной.
