Политика ЕС в отношении своих соседей к востоку имеет много проблем, несмотря на запуск новой программы "Восточного партнерства". Европейское общественное мнение все более настроено интроспективно, а также время от времени протекционистски. Так что необходимо сделать для 'серой зоны' к востоку от Европы - шести стран, которые сегодня находятся между ЕС и Россией? Бездействие неприемлемо. Этот регион тяжело пострадал от экономического кризиса, который усугубляют внутренние политические проблемы и серьезные угрозы безопасности.
Идея 'Восточного партнерства' (ВП) берет свое начало из польско-шведской инициативы, выдвинутой прошлым летом. По стандартам ЕС она была проведена очень быстро. Новая инициатива направлена всецело на регион к востоку от Евросоюза - Украину, Молдову, Беларусь, Грузию, Армению и Азербайджан - и была разработана для дополнения Европейской политики добрососедства. Она располагает небольшими ресурсами и имеет ограниченный бюджет для реализации технических проектов (600 миллионов евро на четыре года для шести стран). ВП направлена на предоставление позитивного сигнала этим странам, изменение климата, в котором этой регион обсуждается в ЕС, и должна помочь постепенно втянуть его на орбиту ЕС.
Это предложение вызвало раздражение у России. Однако у ЕС есть и свои проблемы с этой инициативой. Например, у него много проблем в убеждении лидеров встретиться в Праге во вторник. И те, кто согласился приехать, не являются хорошей рекламой данного региона.
Рейтинг популярности президента Украины Виктора Ющенко составляет менее 5% после того, как под его управлением страна переходит из одного кризиса в другой со времен 'оранжевой революции' 2004 года. Президенту Михаилу Саакашвили приходится бороться с протестами оппозиции после его неудачной военной операции в августе 2008 года. Протесты также происходят и в Армении после противоречивой победы на выборах Сержа Саркисяна в феврале 2008 года, которая привела к убийству десяти людей. В марте 2009 года президент Азербайджана Ильхам Алиев провел референдум по внесению изменений в конституцию, которые открыли возможность для его пожизненного пребывания на посту президента страны. Больше всего вопросов возникало в отношении 'последнего диктатора Европы' - президента Беларуси Александра Лукашенко. Ранее Беларусь даже не входила в рамки Европейской политики добрососедства.
Спустя пять лет после 'нашумевшего' расширения ЕС, которое затронуло восемь бывших коммунистических стран на востоке, Союз оказался под угрозой потери сердец и умов своих восточных соседей ввиду лицемериного и противоречивого подхода к кризисным ситуациям. Восточные соседи не похожи на государства центральной Европы, которые согласовали свое вступление в ЕС в 1990-х годах. Их государственность еще слаба, их лидеры часто еще слабее, и им не хватает консенсуса относительно их будущего в Европе, которая способствовала проведению трудных реформ в Польше, Словакии и странах Балтии.
Пройдя через множество бюрократических проволочек, сегодня ВП на востоке воспринимается многими, как просто ответ ЕС на глобальный экономический кризис, а не как стратегия, разработанная для этого региона. Так президент Молдовы Владимир Воронин отклонил эти предложения как 'сладкие посулы'.
Однако технократическая направленность ЕС на структурные реформы все-таки оказывает свое влияние на регион. Все шесть стран, за исключением Беларуси, сегодня имеют больший объем торговли с ЕС, чем с Россией. Однако политическая значимость этих меняющихся экономических реалий практически сведена к нулю. Возможно, регион двигался в неправильном направлении, увеличивая угрозы безопасности и даже войн (в Грузии прошлым летом). Фальсификация выборов быстро становится нормой. Все шесть стран не имели ни времени, ни желания "проглатывать"европейскую бюрократию залпом.
Россия, обжегшись на жестком вмешательстве на Украине в 2004 году, смогла реконструировать свой подход к региону. Сегодня она использует обширный набор методов кнута и пряника, несколько несоразмерные с мерами ЕС - например, использование военных баз, которые она смогла обеспечить себе в каждом из шести государств. Кроме того, она принимает те же меры, что и ЕС, и делает это лучше, известный пример (до недавнего времени) - более открытый рынок труда. Россия также использует меньше жестких мер и больше посулов, предлагая экономическую помощь, гарантии безопасности и идеологию 'суверенной демократии', что притягательно для большой части постсоветской элиты.
"Восточное партнерство" - это типичный долговременный технократический инструмент ЕС. ЕС обязуется помочь установлению 'государственных институтов на западный манер', а также трансформировать экономики восточных стран посредством обширных договоренностей о свободной торговле.
Все это хорошо, однако ЕС нужно действовать быстрее. ЕС должен показать, что его миссией является подъем слабых государств, помощь в преодолении кратковременных кризисов, а также поддержка демократии, а не относится к ним как к простым инструментам для экспортной политики ЕС. ЕС следует провести встречи для обсуждения вопросов миграции, виз и борьбы с терроризмом, а также постараться найти возможности для интеграции Украины и Молдовы в энергетический рынок Европы.
В качестве альтернативы выступает создание стены нестабильности, которая, в конечном итоге, станет ближайшим соседом Европы. Как это произошло с США и Мексикой, последствия увеличения разницы в жизненных стандартах, хорошем управлении и власти закона, неизбежно смогут преодолеть границы. К восточной политике ЕС стоит относиться не как филантропии, а как к стратегии продвижения четких пан-европейских интересов.
______________
Чай с отравленным вареньем ("Telegraf.by", Белоруссия)
Новые инструменты европеизации ("День", Украина)
