Трагедия, случившаяся на площади Тяньаньмэнь в ночь с третьего на четвертое июня 1989 года, стала кульминацией ряда конкурирующих и разнонаправленных процессов, шедших в то время в Китае. Больше десяти лет экономической либерализации - она была начата еще в 1978 году - привели к гигантской социальной и культурной перестройке страны. Коррупция среди чиновников и рост инфляции вызывали недовольство и озлобление у нарождающегося среднего класса - ключевой городской прослойки. Фоном всему этому служила опасная международная ситуация, точнее стремительная либерализация в Восточной Европе и в Советском Союзе, заставившая многих как в самом Китае, так и вне его ожидать, что китайская компартия также воспримет идею фундаментальных перемен.
Именно на этот фактор - ожидания политической либерализации - Дэн Сяопин (Deng Xiaoping) - тогдашний верховный лидер страны, человек, которого обычно обвиняют в том, что именно он отдал войскам приказ стрелять - возложил, в конечном счете, вину за кризис.
Сейчас, двадцать лет спустя, память о событиях июня 1989 года в Китае несколько заглохла. Во многом этому способствовали усилия правительства, которое препятствует открытому разговору о них, однако и само младшее поколение плохо помнит, о том, что случилось двадцать лет назад и относится к прошлому с равнодушием и безразличием. Однако, несмотря на это, площадь Тяньаньмэнь оставила свой след - в первую очередь на совести лидеров Китая. В результате, в последние годы они то и дело пытаются произвести переоценку происшедшего в 1989 году. Кроме того, существует смутное, но сильное ощущение, что тогда, в 1989-м, была сделана попытка подтолкнуть необходимые - как тогда, так и сейчас - политические реформы. И с той, и с другой точки зрения Тяньаньмэнь остается серьезным обвинением.
С 1989 года и по сей день официальная позиция правительства состоит в том, что тогда, на площади произошли 'контрреволюционные выступления' и 'беспорядки', спровоцированные 'антикитайскими элементами', враждебными стабильности и процветанию страны. Однако те в Китае, кто был связан с событиями или поддерживал студентов, смотрят на это совсем по-другому: для них 1989 год символизирует упущенные возможности, которые Коммунистическая партия Китая растоптала из страха уступить потенциальной оппозиции хотя бы часть власти. Позиция партии неверна в своей основе, считают они: как бы политически наивны ни были студенты, какими бы нереалистичными с точки зрения политики не были их требования, их цели были патриотичны - они хотели видеть свою страну более открытой, ответственной и сильной. Однако открытое обсуждение подобных вопросов вознаграждается лишь гневными запретами, в чем не раз убеждалась глава 'Матерей Тяньаньмэнь' Дин Цзылинь (Ding Zilin) за годы попыток пролить свет на обстоятельства смерти на площади своего сына и на события, предшествовавшие бойне и последовавшие за ней.
Наследие Тяньаньмэнь куда глубже, чем готова признать партия. Об этом говорит в частности то, как она обошлась с Чжао Цзыяном (Zhao Ziyang), бывшим в 1989 году ее генеральным секретарем и свергнутым за симпатии к студентам. Он находился под домашним арестом до самой смерти в 2005 году. Сам факт того, что ему весь остаток жизни не позволяли ни появляться на публике, ни говорить открыто, свидетельствует о страхе перед переоценкой событий 1989 года, который испытывают некоторые члены правительства. В опубликованных в этом году за пределами Китая мемуарах Цзыяна (так в тексте. - прим. пер.), основанных на нелегально вывезенных в Гонконг записях, содержится открытое и красноречивое осуждение неправильной и чрезмерной реакции партии на кризис.
С самого 1990 года руководство партии осознает необходимость глубоких перемен, которые разрешили бы извечное противоречие между обширными рыночными реформами жестким контролем над политической системой. С 1992 года они, вновь при поддержке Дэна, пытаются решить эту проблему, говоря о 'социалистической рыночной экономике' и 'расширении и углублении открытости'. Крайние леваки, для которых 1989 год парадоксальным образом стал подтверждением их самых глубинных страхов и лишним доказательством того, что Китаю следует вернуться к централизации и государственному контролю над экономикой, в 1992 году начали терять влияние, хотя периодически они вновь активизируются. Как заявил Дэн в 1992 году, в переломный для китайской экономики момент, в ходе поездки на юг страны, правительство обязано обеспечивать народу экономический рост и процветание и способствовать росту стандартов жизни. Государству пришлось отступить из многих областей частной и экономической жизни, и начать с большей осторожностью избирать области, которые оно желало бы контролировать. С середины девяностых, Китай стремительно интернационализировался, продолжая развивать негосударственный сектор экономики. В 2002 году он вступил во Всемирную торговую организацию.
Хотя бойня на площади Тяньаньмэнь и не свергла Коммунистическую партию, она подорвала ее самоуверенность и привела к серьезному пересмотру методов управления. На протяжении девяностых, Китай все шире проводил в деревнях прямые выборы и активно реформировал как принадлежащие государству предприятии, так и внутренние государственные механизмы. Многие считают, что Тяньаньмэнь стала водоразделом между ориентированной на деревню, крайне мягкой экономической моделью, при которой процветали городские и деревенские государственные предприятия, а стандарты жизни в деревнях резко возросли, к модели ориентированной на город и индустриальное производство, способствовавшей менее равномерному росту, и создавшей в Китае один из самых высоких в мире уровней общественного неравенства.
Справедлив этот анализ или нет, очевидно, что Китай после Тяньаньмэнь - это не то же самое, что Китай до Тяньаньмэнь. Китай может не отмечать 4 июня, но руководство страны все равно помечено событиями 1989 года, которые продолжают быть для него проблемой и по сей день.
Керри Браун - старший научный сотрудник лондонского Королевского института международных отношений (Royal Institute of International Affairs).
___________________________________________________________
Китай отвергает идею G-2 ("Asia Times", Гонконг)
На пороге Китая ("The Times", Великобритания)
Причины победы Ц.Элбэгдоржа на президентских выборах Монголии ("Жэньминь жибао", Китай)
