"Стоя здесь, на берегу Обамы, мы вместе с президентом Обамой отдаем дань уважения огромному мужеству американских солдат, отдавших свои жизни".
Большинство из вас подумало, что это какая-то оговорка по Фрейду или ошибка телесуфлера (сам Обама частенько страдает от таких ошибок). Но может быть, здесь есть над чем задуматься?
Сегодняшняя Европа во многом отличается от того континента, на котором 65 лет назад высадились войска союзников. В тот день начала операции союзных войск в Европе речь шла только о жесткой силе. Все привлеченное к высадке, от десантных судов, джипов и танков до солдат и боевой техники, было сосредоточено на выполнении одной задачи - применении всей этой военной мощи для взятия гитлеровской крепости под названием "Европа".
Но сегодня, хотя в Нормандии все еще стоят многочисленные немецкие ДОТы (выглядят они внушительно, и взять их было бы сложно даже при помощи современного оружия), Европа уже давно не та. Сейчас все ее внимание сосредоточено на мягкой силе, главным образом, на дипломатии и помощи.
Многие, если не большинство, европейцев считают, что мягкой силе принадлежит главная заслуга в достижении и поддержании того мира, которым они наслаждаются десятилетиями. Полагая, что их версия кантианского всеобщего мира родилась в комитетских кабинетах Евросоюза (а не на фундаменте побед западных держав во Второй мировой и "холодной войне"), они выдвигают мягкую силу в качестве образца и модели для всего остального мира.
На их взгляд, для устранения зачастую очень острых разногласий между государствами и для формирования их решений требуются в основном переговоры и взаимопонимаие. Важность нашей военной мощи принижается и порой даже считается главным препятствием для обеспечения мира. И даже когда ее значение признается, это выглядит как поверхностная и какая-то шальная мысль.
Многие либералы в настоящее время призывают принять такое мировоззрение и Соединенные Штаты. Но его бесплодность и ничтожность видна сегодня во всем: от провала переговоров по удержанию Ирана и Северной Кореи от реализации их ядерных программ в последние пять лет (за это время они только активизировали свои усилия) до весьма невыразительной реакции на вторжение России в Грузию.
Границы мягкой силы сбивали с толку не только Обаму, но и Джорджа Буша. После весьма усердных действий по оказанию давления на Северную Корею в 2006 году администрация Буша в начале 2007 года ослабила свои позиции, и Пхеньян сделал вывод, что ему теперь снова можно отказаться от своих обязательств. Двумя годами позже такие усилия по "вовлечению" Северной Кореи, которые администрация Обамы продолжала даже после проведения Пхеньяном 5 апреля ракетных пусков, привели КНДР к выводу о том, что она может вполне безнаказанно проводить все новые ракетные пуски и испытания ядерного оружия. Так она сегодня и поступает.
Здесь проблема заключается не только в чрезмерном доверии к процессу переговоров и попыткам достижения взаимопонимания - как будто дипломатия это просто общение и устранение чувства оскорбленного самолюбия. Нет, речь здесь идет о взаимодействии и взаимовлиянии, которое порой сопровождается жестким столкновением интересов и идеологий. Это серьезный вопрос, и к нему невозможно относиться серьезно, если отгонять прочь мысли о применении в случае необходимости жесткой силы для решения проблем.
Похоже, что Обама не понимает этой связи между жесткой и мягкой силой. Характерной чертой его деятельности все чаще становится то, что он говорит одно, а делает другое. Так, Обама утверждает, что Америка должна "сочетать военную мощь и усиленную дипломатию". Но заняв президентский пост, он не сделал почти ничего, чтобы доказать свою реальную преданность делу формирования такой политики, в которой сочетается американская военная мощь и дипломатическая стратегия.
Чтобы быть эффективным лидером и арбитром в мировом порядке, Америке нужны первоклассные вооруженные силы и готовность поддерживать их на высочайшем уровне. А для этого требуются средства: в среднем не менее 4 процентов от валового внутреннего продукта страны на нужды обороны. К сожалению, предлагаемый Обамой военный бюджет на следующий год и взгляды министра обороны Роберта Гейтса (Robert M. Gates) на "перебалансировку" вооруженных сил никоим образом не увязаны с тем широким кругом стратегических приоритетов, которые должна выдвигать и реализовывать такая сверхдержава как Соединенные Штаты Америки.
Если наша страна допустит ослабление жесткой силы, ее лидеры утратят критически важный элемент дипломатического влияния. Это уже дает о себе знать в западной части Тихого океана, где некоторые наши ключевые азиатские союзники ставят под сомнение способность Америки противостоять растущим амбициям усиливающегося Китая. Недавно Австралия опубликовала официальный документ по вопросам обороны, в котором главное внимание уделяется потенциальному снижению военного превосходства США и последствиям этого снижения для австралийской безопасности и стабильности в Азиатско-тихоокеанском регионе. А последние события никоим образом не успокаивают.
Способность США успокоить своих друзей, сдержать соперников, воздействовать силой принуждения на воинственные государства и разгромить врагов основана отнюдь не на преданности наших политических лидеров дипломатии. Она зиждется на фундаменте мощных вооруженных сил. Соединенные Штаты преуспеют в продвижении своих целей дипломатическими средствами только в том случае, если по-прежнему будут держать в руках "большую дубинку". И лишь создав и укрепив во всех отношениях свои вооруженные силы, Америка сможет успокоить своих многочисленных друзей и союзников, а также рассчитывать на их поддержку в будущем.
Следующий руководитель Великобритании, а также все остальные наши союзники должны знать, что они в любой момент могут рассчитывать на помощь США в любом месте, где это необходимо. Но для этого потребуется жесткая сила, а не просто мягкие дипломатические выражения, нежно журчащие во время тихой прогулки по "берегу Обамы".
Ким Холмс бывший помощник госсекретаря США. В настоящее время является вице-президентом фонда Heritage. Он автор книги "Главная надежда свободы: лидерство Америки в 21-м веке" ("Liberty's Best Hope: American Leadership for the 21st Century").
____________________________________________________________
ошмарный сценарий ("Foreign Policy", США)
Прощай, 'Американский век' ("The Nation", США)
