Вне зависимости от исхода "зеленой революции" в Иране в ближайшем будущем, она уже стала исключительно важным событием. Иранские граждане с риском для жизни защищают свое право голоса и опровергают мысль о том, что демократия не может давать всходы на враждебной почве без внешнего влияния. Это крайне важно для людей, живущих в условиях автократии, особенно для граждан России, моей родной страны.
Иранская диктатура пожинает горькие плоды своей собственной политики радикализма. Десятилетиями она использовала в своих интересах фанатичные религиозные убеждения и устраивала массовые демонстрации. Теперь эти силы восстают против правящего режима. Граждане, которые когда-то скандировали "Смерть Америке", сегодня жаждут крови аятоллы Хаменеи.
Эти новости вызывают воодушевление, но диктаторы учатся друг у друга и у истории тому, как удерживаться у власти. Российский премьер-министр Владимир Путин видит в Михаиле Горбачеве не великого реформатора, а слишком слабого руководителя, не сумевшего сохранить Советский Союз. Другие познают ценность жестокой силы на примере Китая, зверски подавившего выступление на площади Тяньаньмэнь. Поэтому весьма интересен тот факт, что иранский президент Махмуд Ахмадинежад во время беспорядков в стране совершил визит в Кремль.
Для Путина очень важен исход иранских событий. Поскольку российская экономика шатается под напором кризиса, ему нужно резкое увеличение цен на нефть, чтобы предотвратить крах своего правительства. Поэтому он стремится усилить напряженность на Ближнем Востоке, а теперь усмотрел выгоду в иранском кризисе - конечно, если Ахмадинежад одержит верх.
По данным нефтяных аналитиков, Иран сможет добывать на четыре миллиона баррелей нефти в день больше, если иностранные компании получат разрешение на модернизацию нефтяной инфраструктуры страны. Быстрое увеличение объемов добычи нефти в Иране может вызвать падение цен на нее. Однако, если Ахмадинежад останется у власти, иностранные компании в Иран вряд ли пригласят, а Израиль может столкнуться с необходимостью нанести удар по иранским ядерным объектам. Все это приведет к повышению цен на энергоносители.
Увидев, как иранский режим хладнокровно убивает собственный народ, израильский премьер-министр Беньямин Нетаньяху уже не может говорить своим людям, что существованию Израиля ничто не грозит - даже если Иран станет обладателем ядерного оружия. Правительство Ахмадинежада утратило свою нравственную легитимность, и в связи с этим оно, скорее всего, с большей готовностью поддержит войну против Израиля силами ХАМАС и "Хезболлы", надеясь сплотить свой народ против внешнего врага.
Для Путина во всем этом есть один неизвестный фактор: как на происходящее в Иране отреагирует Запад. Он задумается, если Ирану будут грозить реальные и значительные карательные санкции за применение смертоносной силы против мирных демонстрантов. Это удивительно, но европейские лидеры демонстрируют необычную для них напористость в осуждении иранского режима.
Но пока здесь есть одна заминка, заключающаяся в отсутствии лидерства Соединенных Штатов. Президент Барак Обама подчеркнул важность ненасильственных действий только в своем втором заявлении на тему Ирана, когда прошла уже неделя кризиса. Но он так и не поддержал иранских демонстрантов. Я понимаю его нежелание давать иранским руководителям возможность очернять протестующих, называя их американскими марионетками. Но неужели лидер Свободного Мира не может сделать ничего более впечатляющего, чем играть роль свидетеля происходящего, когда режиму безразлично, кто за ним наблюдает?
Сенатор-республиканец от Индианы Ричард Лугар (Richard Lugar) и Фарид Закария (Fareed Zakaria) выступили на CNN в защиту крайней осторожности Обамы - наряду с другими людьми. Закария даже сравнил действия нынешнего президента с робкой реакцией Джорджа Буша-старшего в 1989 году на приближение краха Советского Союза и его контроля над Восточной Европой. Он объяснил это так: "Эти режимы могли легко применить суровые меры против протестующих, а Советский Союз мог послать против них танки". Это так. Но Советский Союз использовал танки для подавления протестов только тогда, когда он мог это сделать. Диктаторы используют силу тогда, когда могут остаться безнаказанными, а не тогда, когда американский президент делает жесткие заявления.
Президент Дуайт Эйзенхауэр (Dwight Eisenhower), видимо, усвоил этот урок в 1956 году, когда он промолчал, а Советы все равно направили танки в Будапешт. Точно так же, Советы пошли на жестокие меры против Чехословакии, хотя Запад мало выступал против таких действий. Независимо от того, что скажет Обама, иранские лидеры используют всю имеющуюся в их распоряжении силу, чтобы сохранить власть.
Нет никаких причин для отказа от внешнего давления, которое может нарушить равновесие в Тегеране. Лидер иранской оппозиции Мир Хоссейн Мусави (Mir Hossein Mousavi) не идеальный демократ. Но если он и его сторонники придут к власти, они будут обязаны этим внезапно получившему большую силу иранскому электорату. Разумно предположить, что народ потребует от правительства Мусави предоставить ему те свободы, за которые он сегодня борется, рискуя жизнью.
Миллионы иранцев борются за то, чтобы стать частью Свободного Мира. Самое меньшее, что мы можем сделать для героического народа Ирана - это громко и четко сказать ему, что его ждут в этом мире с распростертыми объятиями.
Гарри Каспаров - лидер коалиции "Другая Россия", внештатный редактор газеты Wall Street Journal.
___________________________________________________________
Иран: разгорается дипломатическая битва ("The Independent", Великобритания)
Иран - компромисс себя исчерпал ("Deutsche Welle", Германия)
