В понедельник сквозь тучи европейской энергетической политики пробился маленький лучик солнца, когда пять стран-транзитеров подписали соглашение о трубопроводе Nabucco. Но энергетической политике безопасности Европы по-прежнему грозят серьезные испытания.
Проект Nabucco - дело далеко не решенное, поскольку непонятно, откуда в трубу пойдет газ. У Ирана, Туркменистана и Ирака имеются большие запасы, но их вряд ли можно назвать безопасными и надежными источниками поставки. А Азербайджан будет стравливать Европу и Россию, которая ищет источники природного газа для своего трубопровода "Южный поток".
Оптимисты отмахиваются от таких тревог и беспокойств по принципу "поживем - увидим". Они полагают, что газопровод надо сначала построить, а газ придет сам. Ближний Восток и Центральная Азия настолько богаты голубым топливом, что когда появится путь для его доставки на рынок, недостатка в предложениях не будет. Возможно. Но если боящиеся рисковать частные инвесторы думают иначе, заключенное в понедельник соглашение можно будет считать мертворожденным.
Это станет крушением надежд для Европейского Союза. На кон поставлено гораздо больше, чем дешевый газ. Все иллюзии по поводу рискованной зависимости Европы от доброй воли Москвы разбились вдребезги прошлой зимой во время газовой ссоры между Россией и Украиной. ЕС, который был создан как единый рынок угля, не может допустить, чтобы его граждане снова мерзли из-за нехватки топлива.
Поэтому необходимо решить две неотложные задачи. Первая это диверсификация: почти половину своего газового импорта ЕС получает из России, которая готова приносить поставки топлива в жертву своим политическим целям. При помощи Nabucco такую зависимость можно снизить - но отдаться на милость Ирану или Туркменистану это вряд ли более привлекательная перспектива.
Чтобы ликвидировать свою зависимость от отключений, ЕС должен создать определенные резервные мощности по импорту - пусть даже за счет неполной подачи топлива в нормальной обстановке. Он должен также повернуться в сторону рынка наличного газа. Необходимо преодолеть проблемы с финансированием и проектированием заводов по регазификации сжиженного природного газа, а также поддержать развитие глобального рынка наличного СПГ. Гибкость и приспособляемость, обретаемую Европой в результате подобных действий, следует считать благом для общества, которое оправдывает государственные затраты при условии надлежащего регулирования.
Вторая и еще более важная задача носит внутренний характер: Европа должна объединить свой энергетический рынок. Восточные члены ЕС, не имеющие альтернативы российским поставкам, на себе вынесли основную тяжесть январского кризиса. Если у Европы появится интегрированная инфраструктура и единый энергетический рынок, основанный на конкуренции, она будет лучше защищена в условиях возможных отключений.
Настоящим испытанием для Nabucco станет то, сможет ли Европа, наконец, выступить единым фронтом в вопросах энергетики. Во время церемонии подписания один из руководителей призвал: "Больше прагматизма и меньше геополитики". Но в энергетике геополитика это то, что не может игнорировать ни один прагматик.
_______________________________________________________
Трубопроводная политика ("The Times", Великобритания)
Транзитная сделка по Nabucco: а покажите-ка мне деньги и газ ("New Europe", Бельгия)
Позиция транзитных стран снимает напряженность вокруг Nabucco ("The Financial Times", Великобритания)
Турция дает добро ("Die Welt", Германия)
