Первое чувство, которое возникает у меня каждый раз по приезде в Нью-Йорк, это то, что чего-то в нем не хватает. Отсутствие двух башен-близнецов в городских очертаниях Манхэттена - это самое заметное напоминание о прошлом, которое преследует постоянно. Это был своего рода ориентир на горизонте. Но та тень, которую отбрасывали уже не существующие башни, больше не является определяющей чертой мировой политики, как это было с тенью Берлинской стены на протяжении почти 30 лет. Большинство людей уже не ощущает, что мы живем в эпоху "войны с террором", как это было во время "холодной войны", присутствие которой чувствовали все. Нет уже такого ощущения ни в мире, ни в Америке, ни даже в Нью-Йорке.
В конце прошлого месяца министр внутренней безопасности Джанет Наполитано (Janet Napolitano) подтвердила, что администрация Обамы отказалась от термина "глобальная война с террором". Таким образом, то, что называли эпохальной борьбой - подобно "холодной войне", или "четвертой мировой войной" (это определение неоконсерватора Нормана Подгореца (Norman Podhoretz), для которого "холодная война" была третьей мировой), продлилось чуть больше семи лет, с осени 2001 года до осени 2008-го, когда Обама победил на президентских выборах.
Для большинства американцев Ирак тоже закончился. Хотя он, конечно же, не закончился для тех иракцев, которые все еще живы и вынуждены сталкиваться с последствиями войны. "До свидания, Ирак, и удачи тебе" гласил заголовок в колонке Тома Фридмана (Tom Friedman) во вторничном номере New York Times. Заголовок этот не делает чести колонке, но он великолепно и совершенно точно отражает общее отношение американцев, которое у меня, будь я жителем Ирака, вызвало бы бешеную ярость.
Как хорошо поняла скорбящая Британия, война в Афганистане продолжается. Первоначальный, необходимый и полностью оправданный ответ на теракты 11 сентября исказили и полностью предали, перенаправив ресурсы и внимание на ненужную и неоправданную войну в Ираке с катастрофическими последствиями.
Обама сделал ставку на успех в Афганистане, поставив на кон собственную репутацию, но определение успеха теперь стало гораздо скромнее - в соответствии с реалиями. Цель теперь не в процветании демократии, а в создании наполовину стабильного государства, которое не будет убежищем и рассадником терроризма. Даже в США Обама не может уже рассчитывать на поддержку общества в этой войне. Во время мартовского опроса, проведенного USA Today и институтом Гэллапа, 42 процента опрошенных сказали, что Соединенные Штаты совершили ошибку, направив войска в Афганистан. В ноябре 2001 года так считали всего 9 процентов респондентов. Таким образом, через несколько лет вполне может появиться другой заголовок - "До свидания, Афганистан, и удачи тебе".
Американцы вовсе не считают, что они теперь лучше защищены от террористических актов, несмотря на все чрезвычайные меры, предпринятые во имя того, чтобы у них возникло такое ощущение. В ходе серии опросов, проведенных исследовательским центром Pew, их организаторы спрашивали, что думают американцы по поводу возможностей террористов нанести удар по США после событий 11 сентября. В августе 2002 года 39 процентов опрошенных заявили, что возможностей у террористов столько же, 34 процента сказали, что эти возможности уменьшились, а 22 процента - что увеличились. В феврале текущего года это соотношение мнений изменилось: 44, 35 и 17 процентов соответственно. Таким образом, спустя почти восемь лет явное большинство по-прежнему считает, что возможности у террористов для нанесения удара по США остались такими же или увеличились. Может быть, эти люди ошибаются, но таково их мнение.
Существует общее и, конечно же, верное понимание того, что долговременная борьба с разными формами терроризма продолжается. Однако все меньше американцев верит в то, что войны за рубежом обеспечивают их собственную безопасность. На сей счет существуют глубокие расхождения во мнениях между основными партиями. Согласно опросу центра Pew за нынешний год, почти две трети республиканцев считает, что военные действия гораздо эффективнее снизят масштаб террористической угрозы, нежели дипломатические усилия. С демократами все наоборот. В целом, ровно половина опрошенных заявляет, что американское военное присутствие за рубежом снижает угрозу терроризма.
Не менее важно и то, что на угрозу терроризма наслаиваются, и даже затмевают ее другие проблемы, которые отчасти кажутся более актуальными, а отчасти - более важными. Во-первых, это экономический кризис. Те люди, которые вчера утром спешили на работу, проходя мимо стройплощадки на месте взрыва, конечно же, не думали о том, как в результате теракта рушатся здания. Дело в том, что этот финансовый район стал свидетелем и других потрясений - банковских, которые оксфордский экономист Пол Колье (Paul Collier) назвал преступлением банкоубийства. Поэтому спешившие на работу жители Нью-Йорка, скорее, думали о том, как сохранить ее, или как раздуть тлеющие и гаснущие угли рыночного возрождения.
Тем временем, на горизонте замаячили и другие эпохальные проблемы, такие как изменения климата и подъем Китая. Если будущие историки спросят "кто победил в войне между Америкой и "Аль-Каидой"", ответ может быть таким - "Китай". Конечно, Китай развивался и без того. Но с точки зрения геополитики он оказался в непредусмотренном и неумышленном выигрыше от этой отвлекающей борьбы, в которой Соединенные Штаты при администрации Буша нанесли себе ущерб.
Даже если оставить в стороне экономические издержки глобальной войны с террором, Абу-Грейб и Гуантанамо нанесли США гораздо больший урон, чем это смогла бы сделать "Аль-Каида" в результате прямого нападения. Но ведь террористы всегда только и мечтали об этом: спровоцировать государство, против которого они выступают, на то, чтобы оно само себе наносило ущерб в схватке этакого кровопролитного дзюдо. Давайте не будем забывать - Дик Чейни по-прежнему с нами, а его с недавнего времени обвиняют в том, что он давал ЦРУ распоряжения не сообщать Конгрессу ничего о ходе тайной антитеррористической операции, в том числе, о планах заказных политических убийств. И у Чейни еще хватает наглости заявлять, что отказ от термина "война с террором" усилит террористическую угрозу США.
Уверенно идущий к цели и проницательный Обама делает все возможное для восстановления состояния и репутации Америки до прежнего уровня - как в Мичигане (где уровень безработицы превышает сегодня 14 процентов) и Вашингтоне (где, наконец, начали заниматься реформой здравоохранения и климатическими изменениями - хотя и не без болезненных компромиссов), так и в Египте (где президент красноречиво выступил перед мусульманским миром) и Гане. Но хотя сам Обама является мощным оружием привлечения масс, имеющихся в его распоряжении ресурсов национальной власти и влияния значительно меньше, чем в январе 2001 года. А те вызовы, с которыми он сталкивается в стране и за рубежом, стали во многом масштабнее и серьезнее.
А на "нулевой отметке" уже виден фундамент из бетона и стали, который ляжет в основание новой башни. Через пять лет в очертаниях Манхэттена появится новая достопримечательность - и она не будет создавать мучительное ощущение отсутствия чего-то. По словам городских властей, новое здание будет официально называться "Всемирный торговый центр 1". Но я надеюсь, что оно сохранит свое неофициальное, первоначально предложенное название - "Башня свободы". Фундамент здания будет усилен, чтобы защитить его от террористического нападения. Но станут ли Соединенные Штаты Америки снова путеводной звездой свободы, будет ли сердце снова восторженно биться при виде сверкающей огнями панорамы Манхэттена - это будет зависеть от американской политики на многих фронтах, среди которых усиление борьбы с терроризмом это лишь одно направление, возможно, не самое важное.
