Десять лет назад Грозный был похож на послевоенный Сталинград. Сегодня он выглядит как какой-нибудь из районов Брюсселя. Здесь, в центре неспокойного северокавказского региона, появился город с новыми ярко окрашенными зданиями и аккуратными тротуарами с рядами деревьев. На перекрестках цифровые таймеры отсчитывают секунды до появления красного света, а местные жители пьют кофе в кафе с такими названиями как Da Rizzi и Rafaello. На экранах на канале MTV исполняет свои зажигательные произведения Дженнифер Лопес.
Но ощущение процветающей провинциальной идиллии это просто фасад. В одном из таких приятных кафе я встретился с двумя женщинами, каждая из которых рассказала мне свою ужасающую историю - одну из многих, что мне довелось услышать в этом регионе.
Светлана Бажаева теребит платок и тихо рассказывает о событиях двух последних месяцев. Эта 51-летняя женщина воспитала двух сыновей-близнецов, которым сейчас 25 лет, а также двух племянников, сыновей сестры, приехавших из села, где нет школы. Она преподавала русский язык и литературу в местной школе. Ее так сильно любили все ученики, что школа в прошлом году выдвинула Бажаеву в качестве претендентки на путинскую премию "Лучший учитель России". Она победила и получила денежную премию в размере 100000 рублей (около 2000 фунтов стерлингов).
Но 18 июня все переменилось. Один из ее племянников, Адам, шел по улице в центре Грозного, когда его остановили милиционеры для проверки документов, что происходит довольно часто. Когда милиционеры проверяли его паспорт, прогремели выстрелы. Один милиционер был убит на месте, а Адам получил ранение в руку. Он забежал в ближайший дом, где женщина перевязала ему рану и спрятала в подвале. Однако спасение оказалось недолговечным. Позднее милиция и спецназ обнаружили Адама и убили его, забросав подвал гранатами.
Почти в любой другой точке нашей планеты это стало бы трагедией, в которой семья тихо оплакала бы погибшего, а правоохранительные органы попыталась найти убийцу. Но в Чечне именно они и расправились с Адамом, что дало властям возможность заявить об уничтожении очередного "террориста". Несмотря на наличие неопровержимых доказательств того, что милиционер был убит выстрелом в спину, и все выглядело как внутримилицейская разборка, было объявлено, что Адам являлся боевиком, убившим милиционера, а затем покончившим с собой.
Но это было лишь начало. Милиция почуяла, что у нее появилась возможность увеличить счет "ликвидированным террористам", и решила начать охоту за остальными членами семьи. В тот вечер мужа Светланы забрали на допрос и спросили, где находятся его сыновья и племянник. Он ничего не сказал, и его жестоко избили, отпустив затем домой. Семья решила спрятать его и троих юношей, однако поиски были беспощадными.
Сестру Светланы и мать Адама Берлану Бажаеву спустя два дня привезли в морг на опознание собственного сына.
"Вот собака, убившая одного из наших офицеров, - сказал сопровождавший ее милиционер, - почему ты плачешь?" От нее потребовали, чтобы она отреклась от собственного сына перед телекамерой, не признавая его, однако Берлана отказалась это сделать.
Теперь вооруженные милиционеры регулярно наведываются в дом Светланы, угрожая семье и требуя рассказать, где находятся остальные ее члены. Ей говорят, что ее родственников найдут и убьют, где бы они ни находились. Во время нашей встречи в грозненском кафе за соседний столик уселись двое мужчин. Они ничего не заказали и молча наблюдали за нами, постоянно посылая текстовые сообщения.
В прошлую пятницу ее снова вызвали в милицию. "Мне заявили, что раз воспитанные мною дети убийцы, то я недостойна учить других детей, - сказала она, - они вызвали мое школьное руководство и прямо в моем присутствии приказали меня уволить".
Итак, в течение полутора месяцев Светлана Бажаева лишилась племянника, стала свидетельницей того, как был жестоко избит ее муж, отправила в бега четырех своих родственников и потеряла работу.
История Светланы ужасает, но похожая тактика в Чечне используется регулярно. 32-летний бывший боевик Рамзан Кадыров в 2007 году получил в свои руки бразды правления республикой, что многие расценили как фаустовскую сделку с дьяволом. Кремль знал, что Кадыров весьма неприятная личность, но все равно передал ему власть и большие финансовые ресурсы в обмен на то, чтобы Чечня оставалась в составе России и исчезла из заголовков прессы. Кадыров восстановил Грозный и укротил жесточайшее исламистское движение мятежников-сепаратистов.
Вокруг Рамзана и его отца, бывшего президента Чечни Ахмада Кадырова, который был убит в 2004 году, возник нелепый и смехотворный культ личности. По всей республике стены зданий, жилые кварталы и рекламные щиты украшают портреты отца и сына. "Это год развития сельского хозяйства", - сообщает населению с плаката улыбающийся Рамзан. "Рамзан, мы гордимся тобой", - это еще один популярный плакат.
У тех, кто не согласен с навязанной Чечне договоренностью, жизнь далеко не радостная. Повсюду свирепствует насилие, а критика стала опасной. Сейчас кровопролитием в Чечне занимаются в основном правительственные силы, действующие против предполагаемых мятежников и членов их семей, а также против работников правозащитных организаций. В прошлом месяце возле собственного дома была похищена, а затем убита ведущая правозащитница из самой известной в Чечне организации "Мемориал" Наталья Эстемирова. На этой неделе в Грозном вместе со своим мужем была схвачена и похищена Зарема Садулаева, возглавлявшая детскую благотворительную организацию. Оба они были убиты.
Информация об убийстве довольно известных людей Эстемировой и Садулаевой попадает в мировые средства массовой информации. Но похищения людей и ужасающие случаи пыток происходят в Чечне почти еженедельно. Со смертью самой известной в Чечне активистки-правозащитницы Эстемировой стало гораздо труднее узнавать о происходящем в республике.
"Нет Наташи - значит, нет надежной информации из Чечни, все очень просто", - говорит активистка из правозащитной организации Human Rights Watch москвичка Татьяна Локшина, которая часто бывает в Чечне.
В селах по всей Чечне за чаем или подаваемым с традиционным чеченским гостеприимством сладким арбузом родственники рассказывают о похищенных членах своих семей - от подростков до мужчин среднего возраста. Происходит это обычно по ночам. Подробности похищений и пыток людей зачастую в равной степени ужасны и абсурдны, но писать о них нельзя. В тех случаях, когда люди возвращаются пусть избитыми, но живыми, их родственники по вполне понятным причинам не хотят рассказывать о пережитом. Часто их предупреждают о страшных последствиях, если они заговорят.
На прошлой неделе вечером в селе Сержень-Юрт были схвачены и похищены два юноши. Одного из них спустя два дня вернули семье - мертвого, со следами пыток на теле. Похищения и убийства продолжаются. Порой они нацелены против тех, кто испытывает симпатии к боевикам, но чаще все происходит наобум, и конечно же, безо всякого соблюдения правовых процедур.
Никто точно не знает, кто стоит за этими похищениями, хотя совершенно очевидно, что эти люди действуют совершенно безнаказанно, и закон эти факты похищений игнорирует. Они приходят по ночам, вытаскивают людей из постели, грозя оружием. Они не называют себя, и ни перед кем не отвечают. Отчасти проблема состоит в разрастании численности вооруженных сил в регионе - это федеральные войска, спецподразделения из территориальных формирований, спецслужбы и местные вооруженные банды.
Причастен ли Кадыров к ежедневным фактам насилия - остается неясным. Существуют заслуживающие доверия сообщения о том, что он лично участвует в пытках (сам Кадыров это отрицает). Но он как минимум создал атмосферу, в которой такие убийства происходят, а их исполнители не боятся наказания.
В случае с убийством Эстемировой убийцы смогли проехать несколько блок-постов, прежде чем выбросили тело. А это значит, что у них были специальные пропуска, позволяющие избежать обыска. В случае с Садулаевой нападавшие после похищения женщины и ее мужа вернулись в офис благотворительной организации, чтобы забрать мобильные телефоны и машину этой семьи. Это говорит о том, что они знали о собственной неуязвимости.
Один из методов давления, используемый властями против родственников предполагаемых боевиков, это карательные поджоги домов. В недавно опубликованном докладе Human Rights Watch сообщается, что в прошлом году как минимум 25 домов было сожжено по указанию чеченских властей. Спецслужбы обычно появляются ночью, методично укладывают всю мебель и прочие горючие предметы в поленницу, поливают ее бензином, а затем поджигают дом. Они держат обитателей дома под прицелом как минимум час, выжидая, пока огонь не уничтожит все строение, чтобы пламя нельзя было погасить. Такова цена, которую приходится платить семьям предполагаемых боевиков за то, что они не могут убедить их "вернуться из леса".
Из находящегося неподалеку от Грозного Аргуна пришли вести о поджоге двух домов в качестве наказания. Я поехал в Аргун вместе с фотографом, чтобы найти эти дома и выяснить, что же произошло. Прохожие, которых мы просили показать эти дома, с тревогой смотрели на нас и спешили уйти прочь, бормоча, что ничего не знают. Пришлось осторожно наводить справки на местном рынке, чтобы выяснить местонахождение одного из домов. Когда мы прибыли туда, то оказалось, что он заперт и брошен. Остов когда-то красивого белого здания обуглился, и единственными узнаваемыми предметами домашней утвари были брошенные возле ворот сковородки.
Из дома напротив появились три молодых человека, с подозрением глядя на непрошеных гостей. У всех троих было борцовское телосложение, и выглядели они как бесстрашные чеченские воины из легенды. Но когда их спросили о преступлении, совершенном в доме по соседству, мужчины замолчали. Мы расспрашивали их о случившемся, но они отвечали, что ничего не знают.
"Вы можете сказать нам хотя бы фамилии живших здесь людей, чтобы мы выяснили, где они сейчас?", - спросил мой спутник. "Знаете, - тихо сказал один из них, в тревоге глядя по сторонам, - я не хочу говорить об этом".
Такая реакция вряд ли может вызывать удивление. Один из самых поразительных и гнетущих фактов жизни в кадыровской Чечне - это постоянный страх, в котором живет население. Чеченцы на протяжении всей истории и по литературе были известны как смелый и благородный горный народ, неумолимый и безжалостный в мести, но исключительно преданный и честный в отношениях с друзьями и родственниками. Однако после десяти с лишним лет войны с последовавшим за ней жестоким, систематическим, но беспорядочным насилием последнего времени, чеченское общество стало раздробленным и запуганным.
Боясь оказаться каким-то образом связанными с жертвами чисток, поджогов домов и похищений (при этом неважно, виновны эти жертвы или нет), люди просто закрывают на все глаза. Когда в прошлом месяце рано утром похищали Эстемирову, соседи видели, как группа мужчин заталкивала правозащитницу в машину возле ее дома, а она кричала, что ее похищают. Но никто не позвонил в милицию (люди полагают, что похищения проводятся с ведома и при участии властей), никто не посмел никому ничего сказать об увиденном. Лишь после обеда, когда коллеги по работе не дождались Эстемирову и не смогли выйти с ней на связь, они пошли к ней домой наводить справки, где и узнали о похищении.
Правозащитное сообщество Чечни очень малочисленно, и с каждым новым нападением оставшиеся в живых начинают все чаще задумываться о том, что им дороже: работа или жизнь.
"Я пережила здесь две войны. Я никогда не боялась искать и добиваться правды, - сказала мне одна активистка-правозащитница, когда мы на прошлой неделе пили в ее грозненской квартире чай, - я никогда не думала, что буду думать о том, чтобы уехать. Но это просто слишком. Я начинаю думать, что пока еще это возможно, отсюда надо убираться".
________________________________________________________
