СМОТРИТЕ ТРЕЙЛЕР ФИЛЬМА НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ!
- После успеха ваших двух первых картин ("Девушка из Парижа" и "Счастливого Рождества") вы, наверное, получили немало предложений. Почему вы остановились на "Прощальном деле", которое рассказывает историю завербованного Францией полковника КГБ?
Кристиан Карион: Человеческие качества Фаруэлла и его одиночество в Москве, геополитические последствия его действий, возможность изобразить в фильме Миттерана и Рейгана - все это очень меня заинтересовало. Мне хотелось войти в жанр шпионских фильмов свободным от ненужных условностей.
Я засел за написание сценария. Мне позвонили около шести человек, которые утверждали, что им есть, что мне рассказать. Первый сразу же выбил меня из колеи, спросив, видел ли я когда-нибудь тело агента Фаруэлла. Конечно же, нет. Мы располагаем лишь переданным его вдове извещением о смерти. "Если эта информация исходит от КГБ, то ей
естественно можно безоговорочно доверять", сыронизировал он. За несколько минут он научил меня сомневаться во всем. Ведь вся эта история основана лишь на свидетельствах.
- Есть ли какие-то более достоверные доказательства?
- Переданные им документы.
- Каково было их значение?
- Фаруэлл нанес очень серьезный ущерб СССР, так как выявил методы работы абсолютного оружия Cоюза - КГБ. Этот совершенный инструмент вербовал сотрудников среди лучших людей общества, ему удавалось быть в курсе всех научных, космических и военных разработок Запада, за которым СССР был просто не в состоянии поспевать. Он предпочитал
платить огромные деньги за открытия других, а не вкладывать их в собственные исследования.
В первую очередь Фаруэлл переслал пришедшие с Запада документы. Еще он раскрыл имена элиты советской разведки, в результате чего КГБ потерял свои источники. Политический гений Рейгана заставил всех думать, что у него есть козырь в рукаве: проект "Звездные войны". СССР решил потягаться с ним и в конце концов пошел ко дну. Конечно, нельзя
утверждать, что одно лишь дело Фаруэлла привело к падению берлинской стены.
- Почему Фаруэлл не перебрался на Запад?
- Это идеалист, разочаровавшийся в коммунистической системе. Он мстит за унижения от бюрократов, которые мешают его продвижению по службе. Его личная жизнь крайне запутана. Эта история позволяет ему вырасти. Он хочет передать как можно больше документов, перед тем как его
схватят. Он не строит никаких иллюзий относительно своей собственной судьбы. Пять раз ему предлагают помочь уехать из страны. Он отказывается. Отправиться на Запад для него равнозначно трусости. Он жертвует собой во имя любви к своей родине, своей земле
- Вы планировали работать с актером и сопродюсером из России, но ни с тем ни с другим так ничего не получилось. Что же произошло на самом деле?
- В самом начале я обратился к влиятельному режиссеру и продюсеру Никите Михалкову, который кроме всего прочего еще и достаточно близок к российской власти. Я предложил ему главную роль. Он согласился и даже предложил стать сопродюсером фильма, но затем понял, что его собственные проекты не оставляют ему свободного времени.
Далее мой выбор пал на Сергея Маковецкого. Тот приехал в Париж для проб в гриме и костюмах. Когда же он отправился на такси в аэропорт Руасси, ему позвонил по телефону российский посол в Париже: "Сергей, вы - великий актер. Российский народ вас обожает. И он не поймет,
почему вы играете предателя и поддонка. Подумайте, хорошенько подумайте". Прилетев в Москву, он заявил, что отказывается от роли ради спасения карьеры. Как, наверное, и Михалков. Тогдашний посол был одним из 47 дипломатов, которых Миттеран выслал из Франции в апреле 1983 года из-за дела Фаруэлла. Сейчас же он занимает пост министра
культуры. Мне запретили любые съемки в России. До начала съемок оставалось шесть недель. Фильм был обречен.
Мне ничего не оставалось, как найти другого актера из Восточной Европы и снимать фильм за пределами России. Директор по кастингу посоветовала мне Эмира Кустурицу, который согласился, сказав мне: "Мой отец был
коммунистом. Он никогда бы не допустил, чтобы этот идеал смешали с грязью. В сценарии есть фразы, которые мне нравятся: "В 1917 Россия жила еще в Средневековье. Сорок лет спустя мы отправили человека в космос". Так говорил мой отец".
- В кино вы пришли довольно поздно, но сразу же добились успеха. Каким был ваш путь?
- Мои родители были крестьянами в Па-де-Кале. Отец не хотел, чтобы я занимался хозяйством, хотел, чтобы я продолжил учиться. Ему самому не удалось этого сделать из-за войны. Я обожал родителей и старался приносить домой хорошие отметки, чтобы их порадовать. До рождения
детей они трижды в неделю ходили в кино. Затем наступила эпоха телевидения, и мы смотрели много фильмов: кино-клуб в пятницу вечером и полуночное кино в воскресенье. Ночью я сам придумывал сценарии, но ни с кем об этом не говорил.
Я поступил в инженерную школу, где научился строить водные замки и проникся волшебством насосов. Во время каникул я работал над короткометражными фильмами. Однажды я был статистом в фильме Седрика Клапиша (Cédric Klapisch). У меня был готовый сценарий, и я дал его продюсеру, но он ему не понравился Я написал еще три сценария и отослал их ему. Два месяца спустя он ушел с этой работы, оставив все
сценарии.
На смену ему пришел Кристоф Россиньон (Christophe Rossignon). Тогда я все еще был инженером в министерстве сельского хозяйства. Кристоф согласился продюсировать "Девушку из Парижа". Фильм вышел 5 сентября
2001 года. 6 сентября я уволился. Мне было 38 лет. Моя предыдущая жизнь научила меня, что между строительством здания и съемкой фильма существуют аналогии: это раздробленная армия, которую нужно объединить
и повести в одном направлении.
Успех "Девушки из Парижа" оказался просто невероятным: было продано 2,4 миллиона билетов.
И это несмотря на 11 сентября, из-за которого опустели все залы! Я снимал этот фильм, внутренне извиняясь за то, что занимался кино. Я не принадлежал к этому кругу. Я чувствовал себя чужим, не до конца принятым. Такой поздний и успешный старт вызвал немало зависти и
презрения.
Когда я захотел снять "Счастливого Рождества" на трех языках, мне возразили, что война 1914 года была неважным выбором. Предлагали заняться продолжением "девушки". Кристоф Россиньон все же отстаивал идею "Счастливого Рождества", а Тьерри Фремо (Thierry Frémaux) изменил
судьбу фильма, представив его во внеконкурсной программе на Каннском фестивале. Показ был просто волшебным: эйфория, аплодисменты во время реплик, овация в конце. Вернувшись в свой номер в отеле "Карлтон", я проплакал целый час. Когда я начал работу над "Прощальным делом", у меня была вера в себя. Мне больше не было стыдно.
____________________________________________________________
Дело Фэруэлла ("The New York Times", США)
Рональд Рейган и план саботажа Советов ("The Washington Post", США)
