В ходе прошлогодней кампании тогда еще сенатор Джо Байден (Joe Biden) произнес свои ставшие известными слова том, что в случае победы на выборах, 'мир подвергнет Барака Обаму испытанию' на внешнеполитической арене, 'как это случилось с Джоном Кеннеди', и долго ждать не придется. На прошлой неделе президент Обама, мастерски воспользовавшись вверенными ему полномочиями, умудрился провалиться на этом испытании целых два раза - уступив давлению России и позволив Ирану обвести себя вокруг пальца.
С учетом упадка экономики и имеющихся запасов природного газа, достаточных для производства электроэнергии в течении 270 лет и экспорта излишков, Иран едва ли нуждается в производстве электроэнергии на АЭС, которая обойдется куда дороже производимой на его газовых электростанциях. С другой стороны, исходя из его собственной системы ценностей, у Ирана достаточно причин стремится к обладанию ядерным оружием: оградить себя от американской интервенции, подстраховаться на случай возрождения Ирака, создать противовес соседним ядерным державам - Пакистану, России и Израилю, сделать шаг к гегемонии в Персидском заливе и суметь дать отпор обладающей большим военным потенциалом Саудовской Аравии, избавить исламский мир от господства Запада, нейтрализовать ядерный потенциал Израиля, получив в то же время возможность уничтожить его одним ударом, и наконец, прибегнув к ядерному устрашению, заставить Европу пойти против интересов США на Ближнем Востоке, что особенно актуально в контексте событий прошлой недели.
Отдельные аналитики по безопасности могут тешить себя иллюзией, что почти-уже-ядерный Иран руководствуется рациональными соображениями, но ни одна страна, до такой степени поглощенная культом мученичества и смерти, что выгоняет собственных детей на минные поля расчищать путь, не может претендовать на рациональность. Даже США, дважды применив ядерное оружие в ходе Второй мировой войны, всерьез обдумывали возможность еще раз использовать его в Корее, а после - во Вьетнаме.
Пусть Запад слишком труслив, чтобы раз и навсегда уничтожить иранский ядерный потенциал, но неужели мы докатились до того, что отказываемся от пассивной обороны? Казалось бы президент так не считает, но вы только посмотрите! Мы прекратим разработку системы защиты от иранских межконтинентальных баллистических ракет на последующие пять лет - те самые пять лет, за которые у Ирана появятся МБР - с тем, чтобы отдать предпочтение системе морского базирования. При этом с ее помощью можно отразить только те иранские ракеты, которые, будучи запущенными с территории Ирана, не будут угрозой для Рима, Парижа, Лондона или Берлина. Хотя, вероятно США сможет модернизировать зенитные управляемые ракеты модификации Block II Standard Missiles с помощью технологии ATKV (Advanced Technology Kill Vehicle), что позволит нейтрализовать иранские ракеты на стадии 'набора высоты'. Тогда наши суда, оснащенные оборонной системой 'Aegis', будут болтаться в водах мелкого и узкого Персидского залива, где любые противоракетные операции подвернутся вмешательству и даже атакам со стороны Ирана.
Ракеты-перехватчики, которые помогли бы защитить Западную Европу, слишком велики не только для вертикальных пусковых шахт судов, оснащенных системой 'Aegis', но даже для запуска с палубы. Поэтому, в свете трудностей, препятствующих уничтожению ракет на стадии 'набора высоты', господин Обама предлагает защитит Европу и США, разместив в Европе наземные ракеты-перехватчики когда-нибудь попозже. Если он готов пойти на это, почему бы не дать добро на уже имеющиеся планы? Ответ состоит в том, что несмотря на свои слова, он не станет размещать наземные ракеты-перехватчики в Европе вместо наземных ракет-перехватчиков в Европе, от установки которых он отказался по той причине, что они размещаются на земле Европы.
Налицо плохонькая импровизация в духе Льюиса Кэролла: мы откажемся от системы защиты, которую пришлось бы устанавливать пять лет, потому что угроза не будет актуальна еще пять лет. И мы не будем размещать наземные ракеты-перехватчиков в Европе, поскольку наш новый план заключается в размещении наземных ракет-перехватчиков в Европе.
Кроме нестабильности и потенциального значительного ущерба, которые станут закономерным следствием появления у Ирана ядерных межконтинентальных баллистических ракет, перед нами встают еще две проблемы, последствия которых могут оказаться куда серьезнее ситуации, их породившей. Ничего, кроме применения силы, не помешает Ирану получить ядерное оружие - то, чего он упорно добивался последних двадцать пять лет в обстановке секретности и уверток. Осенью прошлого года президент Махмуд Ахмадинежад поставил США три условия: вывести войска из Ирака, продемонстрировать Ираку свое уважение (читай: извиниться) и исключить ядерный вопрос из повестки дня.
Сейчас мы покорно выполняем выдвинутые условия. И вот, после того, как на прошлой неделе Иран отказался обсуждать свою ядерную программу, а основной консультант Ахмадинежад по политическим вопросам Муйтаба Самаре Хашеми (Mojtaba Samareh Hashemi) предсказал 'поражение и крах' западной демократии, США, как это ни удивительно, согласились вступить в переговоры, предполагающие сокращение американского ядерного потенциала. Даже зомбированная пресса очнулась от сна и принялась изводить пресс-секретаря государственного департамента П. Кроули (P.J. Crowley) вопросами. Последний ответил, что пока Иран изъявляет желание вступить в диалог, 'мы рассмотрим это предложение, ладно?'
Нет, не ладно. Когда Невилл Чемберлен (Neville Chamberlain) вернулся из Мюнхена, то он во всяком случае полагал, что получил что-то взамен своей политики умиротворения. Новая американская дипломатия не более чем сентиментальный поток односторонних уступок - а стоило Путину немного побряцать саблей, как этот поток обратился и на Россию. Решение об отказе от размещения ракетных баз - которое Дмитрий Рогозин, представитель Росcии при НАТО, прокомментировал следующим образом: 'американцы... всего лишь исправили собственную ошибку, а мы вовсе не обязаны вознаграждать кого-либо за исправление их ошибок' - по сути предоставляет России право вето на суверенные решения государств по организации оборонных мер, что решительно противоречит действиям американцев во время европейского ракетного кризиса 1983 года - последней и решающей битвы 'холодной войны'.
Сталин испытывал Трумэна блокадой Берлина, и Трумэн выдержал испытание. Хрущев испытывал Кеннеди, и во время карибского кризиса победа в 'игре в гляделки' осталась за Кеннеди. В 1983 году, Андропов решил 'прощупать' Рейгана, и, проигнорировав миллионы на улицах (которые сейчас на игровой площадке Обамы), Рейган 'переглядел' соперника. На прошлой неделе иранский президент и российский премьер-министр проверили Обаму на прочность, и он отступил не единожды, но дважды. Цена такой пассивности всегда оказывалась непомерно высокой, даже если, как это сейчас принято, счет выставят не сразу.
__________________________________________________________
Самая худшая внешняя политика за все время ("The Washington Times", США)
Заблуждаясь из-за неосмотрительности ("The Washington Times", США)
Умный шаг Обамы ("Kyiv Post", Украина)
