Барак Обама обычно с удовольствием рассуждает о надежде. На прошлой неделе в Организации Объединенных Наций у него хватило смелости для того, чтобы испугаться. Президент США нарисовал картину мрачного мира: 'Экстремисты сеют террор: Затяжные конфликты все продолжаются и продолжаются. Происходит геноцид и массовые акты насилия. Все больше и больше государств становятся обладателями ядерного оружия. Ледники на горных вершинах тают, население подвержено разрушительным воздействиям'. Вот картина нашего общего будущего, как его видит Обама, если мировые лидеры не начнут совместный поиск 'глобальных решений для глобальных проблем'.
Как будто в качестве иллюстрации его тезиса об опасном мире спустя два дня было объявлено о том, что у Ирана есть еще и второй - секретный завод по обогащению урана. Возникающая в сознании картина со всеми этими бородатыми муллами, наблюдающими за вращающимися центрифугами на секретном предприятии в горах, больше напоминает сюжет из фильма о Джеймсе Бонде. Но, тем не менее, это как раз тот международный вызов, о котором говорит господин Обама. Вопрос только в том, окажутся ли мировые лидеры на высоте положения.
Если главные мировые державы смогут создать объединенный фронт и изменить поведение Ирана, то это было бы настоящим триумфом кооперативного интернационализма, поддерживающего внешнюю политику господина Обамы. К сожалению, существующий в мире расклад не сулит ничего хорошего.
В краткосрочной перспективе публикация данных о втором иранском заводе по обогащению урана может оказаться очень полезной для американских усилий, направленных на пошаговое увеличение давления на Иран. Правительство в Иране может теперь разрешить международным наблюдателям провести инспекцию нового завода на месте. Если сотрудничество Ирана будет недостаточным - а все идет к тому, - то тогда будет легче получить поддержку для новых санкций ООН.
Однако дипломатический прогресс не надо смешивать с прогрессом реальным. Экономическая и политическая ситуация в Иране достаточно нестабильны, и это не дает оснований надеяться на то, что дополнительное давление со стороны мирового сообщества может привести к изменению политики. Однако любой пакет санкций, приемлемый для России и Китая, обладающих правом вето в Совете Безопасности, окажется, скорее всего, слишком слабым для того, чтобы нанести ущерб иранскому режиму. Китайцы, к примеру, очень сильно заинтересованы в сохранении своих бурно развивающихся отношений с Ираном в энергетической сфере.
Многие американцы уже давно потеряли веру в ООН. Однако господин Обама продолжает верить, что ООН остается единственным международным органом, обладающим возможностью наложить масштабные международные санкции, а также решить вопрос о законности военных действий. Однако, Совет Безопасности часто блокируется русскими, а китайцы относятся исключительно осторожно к проповедуемому американцами интервенционистскому подходу по всем вопросам - от Дарфура до Ирана. Даже если Совет Безопасности и договаривается о совместных действиях, это часто ничего не меняет. Иран уже является объектом применения санкций ООН, как это было и в случае с Ираком. Резолюция Совета Безопасно по вопросу о Газе, принятая ранее в этом году, была беспечно проигнорирована.
Тем временем сама легитимность Совета Безопасности все более ставится под сомнение, поскольку этот орган все еще отражает тот баланс сил, который сложился после окончания второй мировой войны. Не лучше обстоит дело и с другими принимающими решения органами ООН. Состоявшийся на прошлой неделе саммит по климату ООН не намного приблизил перспективу заключения глобального соглашения. Генеральная Ассамблея ООН в значительной степени лишена власти, и она вообще превратилась в форум для произнесения напыщенных речей наименее приятными мировыми лидерами. Если взглянуть глубже, то можно заметить, что общее настроение в ООН движется в сторону, противоположную либеральной. Как показывают данные исследования, проведенного Ричардом Гованом (Richard Gowan) и Франциской Брантнер (Franziska Brantner) для Европейского Совета по внешней политике, в Генеральной Ассамблее наблюдается устойчивая 'эрозия поддержки западной позиции по правам человека'.
Все это вызывает мрачные мысли у тех западных лидеров, которые надеются на то, что ООН поможет справиться с пугающими вызовами, на которые указал господин Обама. Один из ведущих европейских политиков, находившийся в Нью-Йорке на прошлой неделе, раздраженно заметил: 'Что касается таких вопросов как Иран, Ближний Восток и изменение климата, то мы знаем, чего мы хотим добиться. Но нам, судя по всему, просто не хватает рычагов воздействия'.
Если работа ООН блокирована и неэффективна, то будет продолжаться поиск новых форумов и методов. Встреча в верхах G20, проходившая на прошлой неделе в Питтсбурге, смотрелась как образец эффективности и сотрудничества после того цирка, который был устроен на заседании Генеральной Ассамблеи ООН. За столом переговоров G20 представлены самые крупные с точки зрения численности населения государства, обеспечивающие 85 процентов мирового производства, что делает этот форум более легитимным, чем Совет Безопасности или G8. Однако G20 работает только потому, что этот форум ограничил сферу своей деятельности довольно бескровными вопросами международной экономической координации. Если бы этот форум ненароком натолкнулся на такие вопросы как Иран, то тогда могли бы появиться именно те препятствия, которые слишком часто блокируют работу Совета Безопасности.
У президента Джорджа У. Буша (George W. Bush) был свой ответ на проблему глобального управления - G1. При Буше США вполне были готовы к тому, чтобы действовать в одиночку, если это необходимо. Однако односторонние действия США не могут привести к изменению режима в области глобального климата или принятию эффективного пакета санкций, направленных против Ирана.
Единственный вариант односторонней политики США в отношении Ирана - это вооруженная интервенция, однако любой ответ такого рода полностью бы противоречил всем тем принципам, которые провозглашает господин Обама. Но, тем не менее, дело, возможно, дойдет и до этого. Пока я слушал дебаты во время заседания Генеральной Ассамблеи на прошлой неделе, мне постоянно приходила в голову известная фраза, приписываемая Отто фон Бисмарку - прусскому политику и patron saint (фр. святой покровитель - прим. переводчика) реалистов в области внешней политики. 'Великие вопросы времени решаются не речами и не постановлениями большинства, а железом и кровью'.
________________________________________________________
Иран подписал смертный приговор себе и всему миру ("Maariv", Израиль)
Победим экстремистов так же, как победили Советский Союз ("The Washington Post", США)
