Сербская провинция Воеводина, где в последние 300 лет живут десятки народов бывшей Югославии и других стран, борется за автономию и старается сохранить мир при религиозном и культурном разнообразии. Шесть официальных языков, 26 народов, несколько религий и богатая, обагренная кровью история - все это делает Воеводину одним из самых непростых и интересных регионов Европы. В Ассамблее Воеводины, местном органе власти, заседания проходят на шести официальных языках провинции - сербском, венгерском, словацком, румынском, русинском и хорватском. Для всех языковых пар обеспечен синхронный перевод, и депутаты от партий национальных меньшинств пользуются правом выступать на родном языке.
Шесть языков плюс один
В республиканском парламенте - Скупщине - ситуация иная. Формально депутаты имеют право выступать и составлять документы на своем родном языке, предупредив об этом заранее, чтобы канцелярия смогла обеспечить синхронный перевод или перевод документов на сербский. Однако на деле все используют сербский. Депутат Скупщины Балинт Пастор, член Сою┐за венгров Воеводины, говорит, что использование в Скупщине сербского языка депутатами других национальностей подчеркивает их уважение к государственному языку и лояльность. Для Пастора родной язык - венгерский, и своего сына, родившегося две недели назад, он отправит в венгерский садик и венгерскую школу. 'Сербский язык можно выучить на улице', - говорит Пастор.
В мультикультурной Воеводине положение такое же - сербский язык является 'лингва франка' для общения нацменьшинств между собой, так как крайне похожи между лишь сербский и хорватский (термин 'сербохорватский язык' не нравится националистам, и хорваты на протяжении последних десятилетий активно вводят в официальное пользование новые слова, чтобы подчеркнуть различия). Сербы не понимают венгров, русины не понимают румын, и так далее. 'Двуязычие не является обоюдным. Если нацменьшинства в Воеводине обыч┐но владеют двумя-тремя языками, то сербы ча┐сто говорят только на сербском', - сказал Пастор. Роберт Чоре, глава администрации деревни Мали Иджош, где живут венгры, говорит, что если заставлять венгерских детей учиться на сербском языке с малых лет, они не овладеют ни одним из языков. По оценке Чоре, в Воеводине нынешняя система изучения сербского рациональна - дети обычно начинают учить его в старших классах.
Венгры имеют самую сильную организацию и представительство на политическом уровне в Воеводине и во всей Сербии. В парламенте республики у Союза венгров Воеводины 4 депутата. Однако Пастор отмечает, что в его провинции и в Сербии в целом трудно встретить представителя национального меньшинства на посту руководителя крупного учреждения или организации. Пастор добавил, что многонациональной провинции Воеводина предстоит сделать еще несколько шагов для обеспечения толерантности. 'В 2004-2005 годах у нас было много нападений на представителей нацменьшинств. Моральные ценности еще не встали после войны на свои места', - сказал Пастор.
Новое меньшинство
Самым молодым официально зарегистрированным меньшинством в Сербии являются хорваты. Катерина Челикович из Института хорватской культуры в городе Суботица на севере Воеводины говорит, что это - большое достижения для ее народа. 'Ранее хорваты были одной из основных наций Югославии', - поясняет Челикович. Выделение хорватов в отдельное национальное меньшинство властями Воеводины рассматривается как шаг к примирению между народами, лишь несколько лет назад воевавшими между собой. При этом сербский и хорватский языки очень похожи между собой, хотя первый использует кириллицу и содержит больше иностранных слов.
'Нам надо дождаться, пока политическая корректность перестанет быть просто фигурой речи', - говорит профессор английского языка новисадского университета Владислава Гордич. Гордич - одна из примерно десятка горожан, опрошенных репортером Postimees на улицах Нови-Сада, столицы сербской провинции Воеводина. Местные жители неохотно говорят о трениях между национальными группами, и большинство подчеркивают, что причиной конфликтов чаще всего становится молодость и неиспользованная энергия. Руководитель Национального совета венгров Воеводины Ласло Йожа говорит, что было бы неверным утверждать, будто проблем с насилием на этнической почве в стране нет. 'С другой стороны, было бы преувеличением сказать, что все очень уж плохо. Если вы поедете на машине с белградскими номерами в Хорватию, то хулиганам, которые, может быть, разобьют вам стекла, будет по 16-19 лет', - сказал Йожа.
Вместе или порознь?
16-летний житель Нови-Сада Борис, отдыхающий после школы в сквере у начала Еврейской улицы, говорит, что у него есть друзья среди словенцев. Сам Борис из сербской семьи. 'Я никакой не нацист, так что проблем нет', - сказал юноша. Если в Эстонии интеграция нацменьшинств часто становится предметом обсуждений, то в Сербии среди политической элиты и общественных деятелей гораздо популярнее термин 'толерантность'. В частности, в свете шумихи вокруг отмены гей-парада в Белграде из-за давления со стороны правых радикалов и православной церкви.
Когда Мариус Росу, замначальника комитета по нацменьшинствам администрации Воеводины, рассказывает о сосуществовании различных наций в провинции, то не переплетает пальцы, а показывает два кулака, прижатых друг к другу. Пример ясен - обособ┐ленная жизнь нацменьшинств является реальностью в сельской местности, а в случае со сравнительно многочисленными группами, например, венграми, избиратели голосуют за своих политиков. 'Здесь национальные общины живут рядом друг с другом, но не пересекаются слишком часто', - сказал Росу. Сам Росу - румын, но на родном языке говорит преимущественно в родной деревне, когда навещает родителей. Его дети разговаривают с бабушкой на румынском, а дома - на сербском, языке матери.
Росу отметил, что местные программы по развитию терпимости направлены на молодых людей. 'В последнее время вспышек межэтнического насилия не было, все спустилось до уровня устных оскорблений и грубых граффити. Такое встречается в Европе повсеместно', - говорит Росу.
Инфополе родины
Росу признает, что в Сербии различные группы толкуют исторические события по-разному, а именно распад Югославии и причины гражданской войны. 'Нам еще предстоит трезво переосмыслить все', - сказал чиновник. Информационное поле, в котором живут нацменьшинства, во многом зависит от их доступа к кабельным сетям и спутниковому ТВ. Представители всех национальных меньшинств, с которыми автору удалось поговорить в Воеводине, говорят, что смотрят новости на сербском, но при случае предпочитают смотреть другие передачи, с исторической родины. В Воеводине есть два общественно-правовых телеканала, один из которых (РТВ-2) вещает на 9 языках. Новостные блоки на разных языках идут один за другим. Рейтинг Второго канала Телерадиовещательной корпорации Воеводины, по словам программного директора Любише Николина, низок.
'Если представители нацменьшинства могут смотреть иностранные каналы, то смотрят их', - сказал Николин.
На другом этаже здания 'Радио-Телевизия Воеводине' располагаются редакции новостей. Журналисты из 'нетитульных' редакций в основном берут важнейшие новости у сербской редакции и снимают свои собственные материалы на тему культуры и жизни своей общины. Вдобавок каждое нацменьшинство Воеводины имеет одно или несколько печатных изданий на родном языке, обычно издаваемое на деньги правительства. Крупные независимые газеты не спешат создавать свои версии на языках меньшинств. Александр Дживульский, главный редактор ежедневной газеты 'Дневник' на сербском языке, говорит, что СМИ на языке нацменьшинств являются скорее политической мерой. 'Такие издания не могут зарабатывать деньги и нуждаются в поддержке государства', - сказал Дживульский.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Сербская провинция Воеводина, где в последние 300 лет живут десятки народов бывшей Югославии и других стран, борется за автономию и старается сохранить мир при религиозном и культурном разнообразии.
