Китай председателя Мао через 60 лет

Каждая страна создается на протяжении какого-то периода истории, но при этом страны часто фабрикуют и переписывают свою историю. История о том, как мы стали теми, кто мы есть, нужна, чтобы поддержать наше чувство племенной солидарности и успеха. Наш триумф и добродетели преувеличены; наши злодеи навязаны нам извне; наши неудачи скрыты. Все это делает изучение истории потенциально бунтарским, но чрезвычайно ценным занятием. Хорошие историки поощряют нас быть честными по отношению к себе. Они разрушают наш самообман.

Это особенно верно, когда речь идет о наших небезупречных героях, как мы сегодня видим из истории о том, как Коммунистическая партия трактует период Мао Цзэдуна. Шестьдесят лет назад в октябре Мао стоял на площади Тяньаньмэнь ('Врата небесного спокойствия') в Пекине и объявил об образовании Народной республики. Момент обозначил окончание многолетней войны и ужасных лишений; революция была выиграна благодаря крови, жертвам, героизму и ошибкам врагов, а также манипуляционной помощи Сталина, который претендовал на звание друга. Времена алчных военных диктаторов, хищных империалистов и японских завоевателей были закончены; Китай мог подняться - хотя предстояло вынести еще много страданий, так как тирания Мао пустила свои корни.

Вердикты по поводу Мао очень различаются. Для коммунистов, придерживающихся жесткой линии, он был героем трижды - как историческая личность, как патриот и как фигура мирового масштаба. Но по словам смелого и харизматичного диссидента Вэй Цзиншэна, Мао 'вверг практически весь Китай в состояние жестокости, лживости и нищеты'.

Официальный вердикт Коммунистической партии, несомненно, продукт страстных идеологических дебатов, таков: он был великим марксистом и революционером, чей вклад в развитие Китая перевесил его 'крупные ошибки' во время Культурной революции. В вердикте говорится, что 'его заслуги первичны, а его ошибки вторичны'.

Коммунистическая партия Китая не допустит какого-либо оспаривания этой оценки. Утверждение власти Мао над Китаем, его 'инъекция гордости' стране, которая была сильно разделена и унижена внешними и внутренними силами на протяжении полутора столетий, и его романтическая легенда как мирового революционного лидера - все это способствует моральной и политической легитимности, которую ищут китайские политические лидеры. То, что они не могут получить через демократические выборы, они получают благодаря истории революции и сегодняшнему политическому триумфу.

Но темная сторона Мао не может быть полностью вычеркнута. Слишком много людей помнят, что случилось. Это глубоко личная часть их семейных историй.

Был 'большой скачок вперед', который привел к массовому голоданию и, возможно, 38 миллионам смертей. Затем сумасшествие Культурной революции, когда сильно страдали миллионы людей, многие умерли, а еще больше людей вели себя бесчестно, так как Мао стремился ликвидировать тех, кто спас Китай от его предыдущих глупых поступков. Знаменитая биография Мао, написанная Юн Чжан и опубликованная в 2005 году, подробно излагает ужасные события с такими жестокими подробностями, что заставляет нервничать коммунистических пропагандистов - и делает некоторых ученых синологов критичными из-за того, что в ней недостаточно отражены достижения Мао.

Мао, конечно, более интересная фигура, чем были многие тираны - поэт, интеллектуал, студент факультета истории, а также последовательный дамский угодник, который, по словам его доктора Ли Чжисуя, любил плавать в воде, а не мыться в ней. Я не знаю более обворожительного описания какого-либо политического лидера 'с изъянами и недостатками', чем описание, сделанное в книге Ли 'Частная жизнь председателя Мао' .

Я помню, как мне рассказали историю о Китае, которая заставляет верить великодушному вердикту, вынесенному Мао коммунистическим руководством. Мать китайского журналиста (сейчас живет за пределами страны) была одной из тех, кто вернулся после 1949 года на свою родину вместе со своим мужем и семьей, оставив комфортную жизнь в американском университете. Они считали свое возвращение патриотическим долгом.

Семья пожертвовала всем. Они были измотаны постоянными тираническими кампаниями Мао против 'правых', начиная от замалчивания критики после 'Движения цветочной сотни' в 1956 году. Семья жила в нищете. Отец умер от дурного обращения во время Культурной революции.

Но мать никогда не жаловалась. Она верила, что ее семья принесла такую жертву ради освобождения и подъема страны. К концу жизни ее расположение духа изменилось. Она увидела в 1990-х годах начало экономического подъема Китая - ранние годы производящего глубокое впечатление роста. Она стала свидетелем возврата жадности и коррупции, которые, по ее мнению, разрушили Гоминьдан в 1930-х и 1940-х годах. Почему, она спрашивает себя, моя семья так много страдала, если это было только прокладывание пути к нынешней ситуации?

Однако, именно китайское экономическое возрождение - некоторые из последствий которого так взволновали женщину - стало самым выдающимся событием в современной мировой истории. Экономический поворот начался под руководством Дэн Сяопина, который выжил после чисток Мао и мог следовать по его стопам. Он стал архитектором возрождения Китая как мировой державы. Сотни миллионов китайцев, которые были выведены из нищеты в результате реформ Дэна, со временем будут считать его большим героем, чем Мао.

Но, какими бы ужасными не были провалы Мао, во времена его абсолютной власти присутствовало ощущение общей цели и солидарности, которое помогало справиться с общими проблемами. Маоизм был любопытной и уникальной смесью классовой борьбы и социальной уравниловки, все сформулированное человеком, который считал, что отдельные люди - или, по крайней мере, сам Мао - могут скорее формировать историю, чем быть сформированными ее приливами и течениями.

Это вероисповедание определенно пережило своего создателя. Прагматизм с лицом ленинца стоит на повестке дня. Счастье от того, что ты богат, оказалось сильнее желания испытывать лишения из-за патриотических чувств. Мао сделал Китай гордым, Дэн сделал его процветающим.

Что произойдет дальше? Ради нашего же блага, я надеюсь, что в будущем Китай не свернет с пути экономического прогресса. Однако будет сюрпризом, если он не изменит свою закостеневшую и несгибаемую политическую систему.