Немецкая революция 1989 года – и об этом следует вспомнить – была частью и следствием русской революции. Не только потому, что из имперской дуги советской системы была вырвана ее центральная составная часть, но еще и потому, что красные цари позволили случаться тому, чему они могли бы воспрепятствовать, только, применив танки. Речь шла в ноября 1989 года, как позднее признался занимавший в то время пост министра иностранных дел Эдуард Шеварднадзе в беседе с журналистом и бывшим государственным секретарем в правительстве канцлера Коля (Kohl) Петером Бенешем (Peter Boenisch), не о германском единстве или не-единстве. «Петер, - сказал Шеварднадзе, - тогда вопрос стоял так: единство или война – атомная война». Почему Горбачев и его коллеги не остановили тогда этот ход событий? Они знали, что без размещенных в ГДР 20 элитных дивизий они не смогут защитить советскую империю. Почему не был разыгран сценарий Венгрия 1956 или ЧССР 1968?
Ответ таков – время было уже другое. Горбачев был включен в состав политбюро в 1982 году. Он был своего рода кронпринцем для генерального секретаря Андропова, и его призвали для того, чтобы спасти империю, которую уже нельзя было спасти. Афганистан был, по выражению Горбачева, «кровоточащей раной». В ходе воздушных боев на Ближнем Востоке – израильские F 16 против Миг-23 - Советы осознали, что они проиграли битву в области микропроцессоров. После этого империю должна была спасти революция сверху. Именно поэтому гласность и перестройка получили поддержку секретных служб и армии.
Однако в 1985 году цены на нефть опустились до 10 долларов, и у зиждущейся на нефти России закончились деньги. Последовали сообщения об отступлении из Африки и Азии. Европейским сателлитам были урезаны субвенции. Пришлось тогда отказаться от доктрины Брежнева во всех ее формах. В ООН Горбачев объявил об увольнении полумиллиона солдат. Активизировались усилия по контролю над вооружениями.
Когда начался этот эндшпиль? Возможно, он начался вместе с польской Солидарностью. Но, возможно, со стратегической оборонной инициативы (Strategic Defense Initiative) Рональда Рейгана (Ronald Reagan) и ее удивительным миром высоких технологий, которому русские не могли ничего противопоставить. Может быть, в Венгрии, где пали заграждения на границе с Австрией – на глазах у телезрителей всего мира.
Началом конца тогда стала цепочка событий после мрачного визита Горбачева в Восточный Берлин по поводу 40-ой и, заметим, – последней годовщины ГДР. «Кто приходит слишком поздно, того наказывает жизнь», заявил перед телекамерами кремлевский руководитель. Таким образом, восточногерманская травма 1953 года оказалась в прошлом, СЕПГ и секретная служба Штази отозвали свои гарантии сохранения строя. Советские танки на этот раз остались стоять на месте.
Все остальное было как чудо. «Вооруженные органы» СЕПГ ожидали всего чего угодно, только не этого – свечи, молитвы, никакого насилия. Кризис проходил незаметно, но остановить его было нельзя. В конце хватило одной незаконченной фразы члена политбюро для того, чтобы стена развалилась, а автоматы были опущены. Время пришло.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Немецкая революция 1989 года – и об этом следует вспомнить – была частью и следствием русской революции. Не только потому, что из имперской дуги советской системы была вырвана ее центральная составная часть, но еще и потому, что красные цари позволили случаться тому, чему они могли бы воспрепятствовать, только, применив танки.
