<!-- /* Style Definitions */ p.MsoNormal, li.MsoNormal, div.MsoNormal {mso-style-parent:""; margin:0cm; margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:12.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-font-family:"Times New Roman";} h2 {mso-style-next:Обычный; margin-top:12.0pt; margin-right:0cm; margin-bottom:3.0pt; margin-left:0cm; mso-pagination:widow-orphan; page-break-after:avoid; mso-outline-level:2; font-size:14.0pt; font-family:Arial; font-weight:bold; font-style:italic;} p {mso-margin-top-alt:auto; margin-right:0cm; mso-margin-bottom-alt:auto; margin-left:0cm; mso-pagination:widow-orphan; font-size:12.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-font-family:"Times New Roman";} p.stand-first-alone, li.stand-first-alone, div.stand-first-alone {mso-style-name:stand-first-alone; mso-margin-top-alt:auto; margin-right:0cm; mso-margin-bottom-alt:auto; margin-left:0cm; mso-pagination:widow-orphan; font-size:12.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-font-family:"Times New Roman";} span.antroponym {mso-style-name:antroponym;} @page Section1 {size:612.0pt 792.0pt; margin:2.0cm 42.5pt 2.0cm 3.0cm; mso-header-margin:36.0pt; mso-footer-margin:36.0pt; mso-paper-source:0;} div.Section1 {page:Section1;} -->
Для человека, который в одиночку стоит между Европой и ее будущим, Вацлав Клаус (Vaclav Klaus) хорошо делает вид, что его это совершенно не интересует. На прошлой неделе он ездил в Албанию, на этой в Россию. Президент Чехии исчез со сцены как раз в тот момент, когда под его дудку заплясала вся Европа.
Клаусу явно нравится находиться в центре скандала. Однако сейчас возникает впечатление, что еще важнее для него рекламировать свою книгу, отрицающую глобальное потепление.
На прошлой неделе, пока политики в Берлине, Париже, Брюсселе, Стокгольме и Праге в панике пытались понять, как им призвать к порядку главного отщепенца Европы, Клаус обедал на Адриатическом море.
Президент пять дней подряд не отвечал на телефонные звонки Фредрика Рейнфельдта (Fredrik Reinfeldt), премьер-министра председательствующей в Евросоюзе Швеции, на которого коллеги взвалили проблему Клауса. Впрочем, исполняющему обязанности премьер-министра Чехии Яну Фишеру (Jan Fischer) повезло еще меньше – ему приходится служить посредником между Клаусом и остальными европейскими лидерами. При этом уделять ему время Клаус не собирается. Фишер признал, что ему удалось только провести с ним краткий телефонный разговор, но вот назначить встречу уже не получилось.
Клаус в это время находился в Албании, где представлял свою книгу «Голубая планета в зеленых цепях», в которой он доказывает, что единственное отношение, которое люди имеют к переменам климата, заключается в том, что они создали миф о нем. Сегодня он отбыл в Москву рекламировать русское издание книги.
Сидя в Пражском замке в окружении своих подпевал, Клаус начал кампанию борьбы против Лиссабонского договора, который должен помочь Европе увеличить свое влияние в мире. Похоже, что он в одиночку пытается остановить продвижение Европы вперед. Договор готовился восемь тяжелых лет, и скоро должен вступить в силу, если Клаус не сможет этому помешать.
«Я боюсь дальнейшей интеграции Европейского Союза. Для меня это жизненно важный вопрос, - заявил он в Москве. - Не стоит думать, что я забыл, о чем говорил раньше». Он также добавил, что объяснил свою позицию президенту России Дмитрию Медведеву. По-видимому, это было рассчитанное оскорбление в адрес 27 глав европейских правительств, которым никто ничего не объяснял.
«Все это политика, причем очень личная. Президент полностью пренебрегает интересами страны», - полагает пражский социолог и политический консультант Иван Габал (Ivan Gabal).
«Он ведет себя как какой-то восточный деспот, - жалуется известный политолог Иржи Пехе (Jiri Pehe). – Лиссабонский договор поддерживают обе палаты парламента, конституционный суд и правительства 27 стран. Но нет, представители 500 миллионов людей неправы, а он прав. Он как будто действительно думает, что у него есть монополия на истину».
По мнению чешских аналитиков, шестидесятивосьмилетний президент – ходячий образец противоречия: Клаус терпеть не может Европу, но именно он привел Чехию в Евросоюз.
В 1997 году они с канцлером Германии Гельмутом Колем (Helmut Kohl) подписали декларацию о послевоенном примирении. Однако сейчас Клаус утверждает, что он не может подписать Лиссабонский договор, так как тот способен спровоцировать новое германское вторжение – вторжение людей, стремящихся вернуть собственность, которую потеряли их деды, депортированные с чешской территории в конце Второй мировой войны.
Дамский угодник, ненавистник феминизма, любитель поиздеваться над экологами Клаус считает прочих чешских политиков политическими пигмеями. Единственный, кого он боится, и кому завидует, в то же время его презирая, это его великий соперник - бывший президент Вацлав Гавел (Vaclav Havel).
Несмотря на это карьера Клауса сложилась необыкновенно успешно. Он был дважды избран премьер-министром и дважды – президентом. С самой Бархатной революции 1989 года, покончившей с коммунизмом в стране, он практически без перерыва находится на вершине чешской политики.
Он вправе относить на свой счет наиболее успешный переход от коммунизма к капитализму на всем пространстве бывшего советского блока. Клаус – профессиональный экономист без диссидентского прошлого - поздно вошел в состав возглавлявшегося Гавелом революционного класса 1989 года. Однако он быстро сумел подточить гавеловский «Гражданский форум», организовал его раскол, создал и возглавил собственную консервативную партию и без церемоний разрушил Чехословакию, чтобы стать главой новой Чехии.
Когда Клаус был премьер-министром при президенте Гавеле, они конфликтовали годами. Дела были так плохи, что Гавел даже отменил их еженедельные встречи. Он обвинял Клауса в том, что тот создает «бандитский капитализм». В итоге последним посмеялся Клаус – именно он стал преемником Гавела в Пражском граде.
Соперничество между ними глубоко укоренилось. Теперешние события во многом объясняются конкуренцией за место в истории: Клаус определенно одержал политическую победу, но Гавел продолжает считаться совестью страны и, вероятно, останется в истории как более значительная фигура. «Очень странно, что Гавел пока молчит, - говорит Пехе. – Мы все ждем, что он скажет нечто основополагающее».
Клаус сохраняет популярность в стране, но его скорее уважают, чем любят. В Европе его антипатию к Лиссабонскому договору разделяет только Дэвид Камерон (David Cameron). В отличие от прочих центральноевропейских лидеров Клаус предпочитает Владимира Путина председателю Европейской комиссии Жозе Мануэлю Баррозу (Jose Manuel Barroso).
Чего же хочет Клаус? Мнения по этому вопросу разделились и в Брюсселе, и в Праге. Он прославился своей несговорчивостью. Ждет ли он, что назначенный на конец месяца саммит Евросоюза позволит ему спасти лицо? Или же он специально предъявит завышенные требования, чтобы их не удовлетворили, и договор можно было не ратифицировать?
Если, как ожидается, конституционный суд Чехии не поддержит претензии к договору, а Клаус все равно его не подпишет, его могут попытаться подвергнуть импичменту, отстранить, или обойти еще каким-нибудь способом.
Игры вокруг договора
Конфликт, возникший в Праге, связан с устройством чешской конституционной системы. Чехия – парламентская демократия, однако президент Вацлав Клаус считается главой государства, и полномочия у него не только церемониальные. Он вправе накладывать вето на законы, точнее вместо подписания отправлять их на доработку в парламент. При этом дорабатывать Лиссабонский договор парламент, разумеется, не может.
Правительство обсудило договор и согласилось с ним. Затем его утвердили обе палаты парламента. Конституционный суд в Брно вынес вердикт о том, что договор не противоречит конституции страны.
Тем не менее, Клаус отказался его подписывать, решив дождаться результатов референдума в Ирландии. 2 октября ирландцы проголосовали «за» двумя третями голосов, однако Клаус все равно не стал подписывать документ. Если конституционный суд опять вынесет решение в пользу договора (это, вероятно, произойдет 27 октября), а Клаус будет продолжать упорствовать, в стране может начаться конституционный кризис. Президента может ждать импичмент, или же его признают неспособным исполнять свои обязанности и отстранят от должности.
Однако любой из этих вариантов потребует времени, и в результате договор может опять оказаться под угрозой, если в Британии консерваторы, планирующие провести по его поводу референдум, придут к власти раньше, чем он будет ратифицирован.
