Примечание редактора: Спустя тридцать лет после того, как Рональд Рейган затребовал крупного расширения вооруженных сил США, и двадцать лет после окончания холодной войны, Соединенные Штаты содержат огромное число военных баз и поставщиков вооружений, стоящих сотни миллиардов долларов в год.
Президент Барак Обама сделал несколько пробных шагов в сторону усмирения отрасли, названной президентом Эйзенхауэром «военно-промышленным комплексом», но, как замечает в своем эссе бывший аналитик ЦРУ Мелвин Гудман, ему противодействуют влиятельные интересы, нацеленные на защиту статуса-кво.
За последние два десятилетия стратегия национальной безопасности, полученная в наследство президентом Бараком Обамой, подверглась значительной милитаризации. Это произошло, несмотря на падение Берлинской стены, смерть Варшавского договора, развал Советского Союза и конец холодной войны.
Президент занимается решением проблемы постепенно, сократив рост расходов в своем первом оборонном бюджете, объявив о расписании вывода американских вооруженных сил из Ирака, вернувшись к переговорам с Россией по вопросу контроля над вооружениями и поддержав международную дипломатию в роли инструмента решения таких проблем, как ядерная программа Ирака.
Однако в то же время президент Обама назначил слишком много генералов в отставке на стратегические должности в системе национальной безопасности, оказал слишком большую поддержку новым вооружениям, системам наблюдения и разведки, и продолжил поддерживать членство Грузии и Украины в Североатлантическом альянсе.
Результат текущего обсуждения на высоком уровне, касающегося отправки дополнительных войск для поддержки непродуманной противоповстанческой стратегии в Афганистане, станет показателем готовности президента демилитаризировать сферу национальной безопасности и реструктуризировать гражданско-военные отношения, сильно перевешивающие в сторону Пентагона.
С 1981 года предшественники президента Обамы сделали очень многое, чтобы милитаризировать стратегию национальной безопасности США.
Президент Рональд Рейган потребовал беспрецедентного для мирного времени роста расходов на оборону, в то время как Советский Союз находился в упадке. В 1986 году он также поддержал Акт Голдуотера-Никола (Goldwater-Nichol Act), создавшего новый класс военных наместников, которые занялись региональной внешней политикой, тем самым, отодвинув на обочину политической жизни Госдепартамент США.
Спустя всего лишь месяц после падения Берлинской стены президент Джордж Буш-старший отправил 26 тысяч военнослужащих в Панаму (операция «Правое дело»), показав, что использование силы не будет отодвинуто на вторые роли, несмотря на новую международную обстановку.
Президент Билл Клинтон ослабил наши возможности в области международной дипломатии, упразднив Агентство по контролю над вооружениями и разоружением и Информационное агентство США, а также значительно сократив финансирование для Агентства международного развития (USAID).
Клинтон стал первым президентом за 35 лет, не смогшим противостоять Пентагону по поводу соглашения о контроле над вооружениями. Это произошло, когда он оказался не готов бросить вызов военной оппозиции Договору о всеобъемлющем запрете на испытания ядерного оружия.
К сожалению, президент Обама до сих пор не назначил нового главу Агентства международного развития и не высказал своей поддержки Договору.
Милитаризация стратегии национальной безопасности или опора на вооруженные силы для решения задач, которые следовало бы решать другими способами, достигли своего апогея при президенте Джордже У. Буше. Он объявил «войну с террором» или «длинную войну», и дал Пентагону возможность стать ведущим агентством по борьбе с терроризмом по всему миру.
Его политика односторонних действий и превентивных атак, провозглашенная во время выступления в военной академии Уэст-Пойнт в 2002 году, обозначила радикальную революцию в американской внешней политике. Он также неэффективно положился на бряцание оружием против Ирана и Северной Кореи, вместо того, чтобы воспользоваться традиционными дипломатическими инструментами для ограничения их ядерных программ.
Наконец, он аннулировал Договор по противоракетной обороне, являвшийся краеугольным камнем сдерживания с 1972 года, и профинансировал создание национальной системы ПРО, чья действенность до сих пор не была доказана, но которая до сих пор остается крупнейшей статьей расходов на системы вооружений в оборонном бюджете страны.
Конкуренция в области создания американских систем вооружения очень слаба, а сам процесс создания уже давно отстает от графика, и превысил бюджет, в то время как Соединенные Штаты тратят огромные суммы на вооружения, совершенно не нужные для борьбы с терроризмом.
Соединенные Штаты тратят больше, чем весь остальной мир на свои вооруженные силы (670 миллиардов долларов), свою разведку (75 миллиардов долларов) и национальную безопасность (50 миллиардов долларов), оставляя Госдепартамент и Агентство международного развития с серьезным недостатком финансирования. В прошлом году перерасход средств на крупнейшую систему вооружений превысил 300 миллиардов долларов.
Соединенные Штаты также ответственны за 70 процентов всех продаж на мировом рынке вооружений, включая 30 миллиардов долларов в продажах странам развивающегося мира с ограниченными ресурсами. Пентагон доминирует в сфере обучения и экипировки иностранных вооруженных сил, при этом за этой деятельностью нет практически никаких законодательного наблюдения.
За последние двадцать лет Конгресс урезал финансирование дипломатии и позволил зарубежным штаб-квартирам наших региональных главнокомандующих увеличить свой размер вдвое по сравнению с периодом холодной войны.
Эти стратегии все больше отдаляют Соединенные Штаты от остального мира, не разделявшего мнение о том, что война в Ираке и «война с террором» помогают международной безопасности или стабильности. Министерство обороны оказалось тупым инструментом для планирования и проведения глобальных операций против террористических угроз.
Более того, политика пыток и злоупотреблений, тайных тюрем и экстренных выдач преступников иностранными государствами означала, что остальной мир стал рассматривать Соединенные Штаты не как маяк свободы, а как империалистического хулигана, не уважающего международные законы.
Присуждение Нобелевской премии мира президенту Обаме обозначило международное признание того факта, что президент США оказался готов изменить эту политику и демилитаризировать американскую стратегию национальной безопасности.
Президент Обама должен понять, что последние 35 лет Пентагон боролся против каждого соглашения по контролю над вооружениями и разоружению, начиная с Договора о частичном запрете на испытания ядерного оружия, разработанного при президенте Джоне Ф. Кеннеди, и заканчивая переговорами об ограничении стратегических вооружений, договором СНВ, договором о всеобъемлющем запрете на испытания ядерного оружия, запретом на использование мин и договором о ядерных средствах промежуточной дальности, запретившим целый класс систем ядерного оружия.
Президенту Обаме следует расширить диалог с Россией, чтобы найти общую позицию по ограничению тактического ядерного оружия, а также начать диалог с Китаем для создания прозрачности и мер по укреплению доверия по вопросам стратегических вооружений.
Ему следует возродить умирающее сообщество по контролю над вооружениями и проконтролировать, чтобы Отдел стратегического планирования Госдепартамента начал играть более активную роль в долгосрочных планах по разоружению.
Управление общих оценок Пентагона занимается долгосрочным планированием разработки и использования ядерного оружия, но во внешнеполитическом или разведывательном сообществе нет сравнимого института, который выступал бы за контроль над вооружениями и разоружение.
Пентагон господствует в разведсообществе, так как контролирует большую часть расходов на разведывательные операции и персонал.
Большинство требований по сбору разведданных идут из Пентагона, и почтительное отношение к «воителю» со стороны внешнеполитического сообщества и Комитетов по разведке Конгресса и Сената привели к тому, что тактические военные соображения оказались главнее сбора информации для стратегических геополитических планов.
Милитаризация разведки ослабила сообщество, созданное президентом Гарри Труманом 60 лет назад, и осложнит усилия по восстановлению национальных возможностей стратегической разведки. Одной из целей Трумана было создание разведывательного управления (ЦРУ), которое бы подвергало сомнению военные оценки, а не играло бы с военными в одной команде.
Президент Обама выбрал генералов в отставке и назначил их на должности директора национальной разведки, советника по национальной безопасности, посредника по переговорам в Судане и посла в Афганистане.
Поступив таким образом, президент просто взял страницу из книги назначений своего предшественника, в которой генералы в отставке занимали должности госсекретаря США, специального посланника на Ближнем Востоке, чьей задачей было возобновление израильско-палестинского мирного процесса, и заместителя директора Управления национальной безопасности.
В текущем обсуждении стратегии в Афганистане господствуют меморандумы, подготовленные Пентагоном и штаб-квартирой генерала Дэвида Петреуса. В обсуждении не учитываются взгляды 16 военных и гражданских разведывательных агентств, чья точка зрения представлена в Национальной разведывательной оценке обстановки.
Тем временем, число кадровых дипломатов недостаточно для решения многочисленных международных проблем. Сегодня в стране больше военнослужащих, марширующих в военных оркестрах, чем кадровых дипломатов.
Администрация Буша использовала Пентагон, чтобы перевести стратегические приоритеты США от Европы и Азии в сторону Ближнего Востока, Персидского залива и Юго-Западной Азии, а ошибочные конфликты в Ираке и Афганистане привели к потере американских жизней и богатства.
Речь президента Обамы, посвященная Афганистану, которую он собирается произнести в конце этого месяца, должна предоставить множество указаний на результат кампании, в рамках которой милитаризация выставлена против демилитаризации. Его задача состоит в том, чтобы отвергнуть военное наследие администрации Буша, но это требует полномасштабной политической кампании, а не просто пары речей, посвященных Афганистану или Ираку.
Прошло двадцать лет с момента падения Берлинской стены и окончания холодной войны, и уже давно пришло время американскому президенту провести настоящие дебаты относительно роли военной мощи в проведении американской внешней политики.
Чтобы провести подобные дебаты, президент Обама должен откровенно рассказать американскому народу о провальном использовании военной силы в Ираке и Афганистане, об ограничениях военной силы и дипломатии принуждения в попытках решить ядерные проблемы Ирана и Северной Кореи, и о неспособности Соединенных Штатов решить свои серьезные внутренние проблемы из-за чрезмерного расходования средств, идущих на поддержание Пентагона, разведсообщества и Министерства национальной безопасности.
Наши задачи должны быть согласованы с нашими ресурсами.
Давным-давно Марк Твен предупредил нас, что «если единственным инструментом в нашем наборе является молоток, то все наши проблемы будут выглядеть как гвозди». К сожалению, президент Обама получил этот набор инструментов в наследство, и теперь должен заменить некоторые из молотков традиционными инструментами управления государством.
