До падения стены Alexander Platz была сердцем восточного Берлина. Местом встречи служили помпезные планетарные часы. Здесь проводились официальные празднества или просто народные гулянья.
Сегодня Alex Platz, как ее зовут в народе, остается местом встреч, но теперь, спустя 20 лет после ноября 1989 года, для всех жителей Берлина и туристов со всего мира.
Это гигантский перекресток, открытый одновременно ветру западному и ветру восточному. Падение стены переместило центр тяжести Европы и послужило чем-то вроде геополитического и культурного магнита.
20 лет спустя на этой площади, которая тогда строжайше охранялась, атмосфера полностью изменилась. Никакой полиции, и – толпа туристов.
Стефани Симонис (Stephanie Simonis): Alexander Platz представляет собой, вероятно, символ восточного Берлина. Эта площадь была перекрыта и оцеплена. Она была, что называется, островком безопасности в течение 25 лет существования стены. Жители восточного Берлина собирались тут для того, чтобы направиться на Запад. И когда стена рухнула, высвободились абсолютно невероятные силы, и сегодня Alexander Platz представляет собой настоящее скрещение Востока и Запада.
Чуть более 20 лет назад по Unter den Linden, “аллее под липами”, трабанты проезжали возле Дворца республики. Он больше не существует – дворец был разрушен по причинам политическим и градостроительным.
Karl Marx Allee, ранее - Аллея Сталина, сохранила свое имя и находится под защитой государства. Здание Штази, бывшей политической полиции, тоже все еще тут. Его превратили в музей. Штази (Stasi), которую еще называли Firma, вдохновила стиль этого трактира под названием Zur Firma. Его дизайн выполнен полностью в духе ГДР.
Ностальгия по Востоку? Остальгия?
Вольфганг Шмельц (Wolfgang Schmelz), хозяин трактира: На самом деле, ностальгии нет. Просто тема, ничего больше. Штази и ГДР. Все эти вещи мне принесли клиенты, и продолжают приносить. Это обычное местное бистро. Люди приходят сюда выпить свой бокал пива. Им нравятся, что здесь можно увидеть старые предметы.
Есть остальгия или нет, стрелки часов здесь, тем не менее, идут в обратную сторону.
Посетитель : Я бывший житель ГДР. Родился я не здесь, а в Гданьске. В феврале 45 года меня оттуда выгнали. Я приехал в Берлин. С тех пор я живу здесь. Мой квартал, мой кабак, я доволен.
Атмосфера той эпохи гарантирована. Не так-то просто забыть о сорока годах существования двух республик.
А вот еще одно легендарное место эпохи до падения стены.
В этом танцевальном клубе rococo и retro осси (ossies) - жители Восточного Берлина - и весси (wessies) - жители Западного - встречаются для того, чтобы пить и танцевать до утра.
Тепло танца облегчает мучительное срастание Востока с Западом.
Срастание, но не слияние. Каждый житель двух частей города по-прежнему держится своей стороны. Таково мнение этого известного театрального актера.
Вернер Рем (Werner Rehm): В головах это деление по-прежнему существует. У нас много друзей в восточном Берлине. Доходит до того, что они ходят лишь в рестораны в своей части, и многие только в свои театры. Западные берлинцы - совсем другие. У них свои собственные традиции, им не пришлось пережить 40 лет ГДР. Они свободно перемещаются, часто бывают в центре, Mitte, который раньше находился в восточной части. Также легко посещают театры и рестораны в восточной части. Барьер все-таки существует. Это касается, например, жилья. Странно, но жители востока очень редко переезжают в западную половину. Я знаком с людьми, которые очень хорошо зарабатывают и могут себе позволить купить шикарное жилье в западной части. Намного лучше, чем в восточной. И все равно - остаются на Востоке.
Объединенный Берлин, вид сверху. Сегодня он больше Парижа.
На речке Шпрее стоят две алюминиевые фигуры - они символизируют два полюса, которые сошлись.
В центре, который раньше был просто Востоком, урбанистическое обновление дает свои плоды. Хакеше Хофе (Hackesche Hoefe), анфилада внутренних двориков, посвященных искусству и моде, напоминает скорее Сен-Жермен-де-Пре в Париже, чем бывший восточный Берлин.
Все развивается так быстро. Столица меняется с каждым месяцем, каждый раз - она другая.
В западной части испытываешь чувство deja vu. Улица Курфюрстендамм (Kurfurstendamm) была мечтой восточных берлинцев. 9 и 10 ноября сюда, как только проход был свободен, ринулись толпы жителей восточного Берлина. 20 лет спустя после падения стены она кажется чем-то вроде миража в головах людей, в их памяти. Причем видение это с течением лет становится все менее и менее реальным. Чем она станет дальше – на этот вопрос смогут ответить будущие поколения.
Возвращаемся на Восток через Глиникский мост (Glienicker Brücke). Именно здесь во времена “холодной войны” происходил обмен шпионами.
Смена декораций.
До объединения двух Германий город Потсдам пребывал в довольно жалком состоянии. Но за 20 лет располагающаяся в нескольких километрах от Берлина столица земли Бранденбург превратилась в шикарное место. Здесь живут успешные и богатые люди. Тут граница между востоком и западом более-менее стерта. Ностальгии также не ощущается.
Менее чем в одном километре от центра располагается дворец Цецилиенхоф (Zezilienhof). Здесь в 1945 году произошло историческое событие. Именно тут три великих лидера, Черчилль, Рузвельт и Сталин, поделили между собой то, что осталось от рейха, и расчертили Берлин на секторы. Позже к ним присоединились и французы.
Но Берлин часто отклоняется от сценария. Бабельсберг (Babelsberg), храм немецкого и международного кинематографа, - легендарное место. Здесь были сняты многие шедевры мирового кино.
Бабельсберг – образец преемственности. Он существовал и в период Третьего рейха, а пик расцвета пришелся на эпоху Германской демократической республики.
Эйке Вольф (Eike Wolf): Это телефонный аппарат из фильма Das Leben der Anderen – “Жизнь других”. В 2007 году фильм получил Оскар. Все это – телефоны эпохи ГДР, из бюро Штази. Они больше ничего не стоят. Но поскольку декораторам нужен реквизит для фильма или репортажа, они имеют ценность для кино. У нас должно быть все, что необходимо.
В Бабельсберге вымысел идет рука об руку с действительностью. В магазинах реквизита можно найти ряды мундиров времен ГДР - начиная от “голубых рубашек” и заканчивая формой Союза свободной немецкой молодежи.
Кинематографическая деятельность идет полным ходом, невзирая на кризис. Недавно гигантские студии Бабельсберга использовали в работе над своими фильмами Роман Полански (Roman Polanski) и Квентин Тарантино (Quentin Tarantino). В частности, одну из самых больших - студию Марлен Дитрих.
Марлен Дитрих не стало в 1992 году, она была похоронена на кладбище в квартале Фриденау (Friedenau). Дитрих, не принявшая фашизм и бежавшая сначала в США, а затем и во Францию, успела застать объединение двух Германий.
Многие немцы осуждают актрису за то, что она покинула Германию. Однако, после падения стены ее именем назвали известную площадь. Вот здесь, на табличке на самом верху написано “Marlene-Dietrich-Platz - Площадь Марлен Дитрих”.
После ноября 89 года купол здания большой синагоги на Ораниенбург-штрассе был позолочен. “Квартал амбаров” (Scheunenviertel), откуда во время войны были депортированы более 50 тысяч берлинских евреев, был восстановлен. В еврейском квартале некоторые стены носят имена депортированных, таблички висят на домах, откуда их увозили.
Восточная Германия не сделала ничего, чтобы почтить память этих людей. Этим занималась западная Германия, а после – и объединенная Германия.
Недалеко от Бранденбургских ворот – мемориал Холокоста. 20 711 бетонных стел на 19 тысячах квадратных метров. – Чтобы побороть забвение.
Падение стены высвободило исторические воспоминания, а также новые силы, которые готовы осознать прошлое и смириться с ним. Новый объединенный берлинский сенат сыграл большую роль в моральном восстановлении. Мэр Берлина Клаус Воверайт (Klaus Wowereit) готовится в 20-летней годовщине падения стены.
Мэр Берлина Клаус Воверайт: Я до сих пор помню, как это было. Я был дома, и вдруг кто-то кричит “включай телевизор, стена рушится!” Я подумал, что это какая-то шутка, такого не может быть. Я наблюдал это зрелище и не верил своим глазам. Все началось 9 и 10 ноября, мы все тут же бросились помогать разбирать стену. Столько народу ринулось в западный Берлин!
Сегодняшняя коалиция – абсолютно левая. Социал-демократы, экс-коммунисты. Так что это – “Goodbye Lenin” или “Снова здравствуй, Ленин”?
Мэр Берлина Клаус Воверайт: Нет, время поменялось. Левая политика должна пережить ту эпоху, она должна уметь эволюционировать. Я думаю, что эта левая коалиция означает, что левые доказали, что могут решать проблемы людей, что они могут проводить прагматичную политику. Идеология – важная основа, но она не должна мешать текущей работе. Нужно решать конкретные проблемы людей. Именно это делает эта левая берлинская коалиция. Она приняла на себя этот вызов –одновременно развивать две части города и Германии.
И кстати, Ленина мы все-таки повстречали. Случайно. Одинокого, на заднем дворе здания транспортной компании. Это по-настоящему символично – Владимиру Ильичу нет больше места в объединенной столице, которая ничуть не жалеет о прошлом.
Дина Мингалиева, ИноСМИ
