Отказ Ирана от международного соглашения о дополнительном обогащении его запасов урана заставил администрацию Обамы вновь оказаться в центре внимания. Теперь Вашингтон должен продемонстрировать, какими именно последствиями он грозил Ирану в случае отрицательного ответа.
Тегеран, несколько недель подряд намекавший на будущий отказ, в среду заявил, что он не может принять план, выработанный 1 октября на переговорах при посредничестве ООН с участием США, Франции и России.
План предполагал, что Иран до конца года отправит примерно 70 процентов своих запасов низкообогащенного урана в Россию и Францию, где он будет переработан в топливо для тегеранского исследовательского реактора .
Это еще на год лишило бы Иран возможности создать ядерную бомбу и дало бы президенту Обаме пространство для маневра, которое позволило бы ему попытаться ограничить иранские ядерные амбиции предпочитаемым им дипломатическим путем.
Однако теперь, когда Тегеран официально сказал «нет», на г-на Обаму будет оказываться серьезное давление, как со стороны Конгресса, так и по дипломатическим каналам, со стороны таких партнеров, как Франция, Британия и Израиль. От него будут требовать ужесточить международные экономические санкции.
В пятницу Обама возвращается в Вашингтон после долгого турне по Азии. Его внимания ждет множество других проблем– от военного присутствия в Афганистане, до предстоящего на следующей неделе государственного визита премьер-министра Индии Манмохана Сингха (Manmohan Singh). Ранее он неоднократно заявлял, что он дает иранцам срок до конца года, чтобы продемонстрировать на словах и на деле готовность к предложенному им сотрудничеству.
Решение, принятое Ираном, сокращает эту дипломатическую паузу.
Контрпредложение Ирана
Отклонив в среду сделку, Иран заявил, что в вопросе об урановом запасе он готов рассмотреть другие варианты, при условии, что уран останется в стране, и призвал вернуться к переговорам.
Однако, по словам госсекретаря Хиллари Родэм Клинтон (Hillary Rodham Clinton), соглашение было уже обговорено и повторно обсуждаться и исправляться не будет.
Подобный поход вызвал резкую реакцию министра иностранных дел Ирана Манучехра Моттаки (Manouchehr Mottaki), заявившего в интервью иранскому информационному агентству: «В дипломатии нельзя делить все на черное и белое. Давить на Иран, заставлять его согласиться с тем, что они [Вашингтон] хотят - недипломатично».
Тем не менее, решение Ирана, по-видимому, не оставляет администрации Обамы других возможностей. Она обязана будет обеспечить Ирану те «последствия», к которым, как неоднократно говорила госсекретарь Клинтон, должен привести отказ от соглашения.
В Вашингтоне члены Конгресса и специалисты по Ирану, сомневавшиеся в перспективах сотрудничества с Ираном, сразу же начали призывать к санкциям.
«На мой взгляд, идею о том, что мы можем каким-то образом заставить иранцев покориться с помощью диалога или предоставить давить на них кому-то другому, теперь следует забыть», - полагает исполнительный директор вашингтонского Образовательного центра по политике нераспространения ядерного оружия (Nonproliferation Policy Education Center) Генри Сокольски (Henry Sokolski).
Трудности Обамы
Соединенным Штатам будет нелегко заставить прочие мировые державы ужесточить санкции против Ирана. У России и Китая – важных торговых партнеров Тегерана – есть право вето в Совете безопасности, и они могут воспрепятствовать любой резолюции о санкциях. Однако, как считает г-н Сокольски, с другой стороны, все зависит от Вашингтона.
«Мир смотрит на то, что мы делаем, а сейчас он особенно внимательно смотрит на то, что мы будем делать в данном случае, - утверждает он. - Если США проявят настойчивость, возможно все. Если нет, о наших планах гарантировано можно забыть».
В ходе своего азиатского турне Обама обсуждал вопрос об Иране как с российским президентом Дмитрием Медведевым, так и с китайским президентом Ху Цзиньтао (Hu Jintao). Г-н Медведев повторил то, о чем он говорил в сентябре ходе встречи с Обамой на Генеральной ассамблее ООН: что Россия рассмотрит возможность ввести санкции, если Иран откажется от урановой сделки. Президент Ху, в свою очередь, не проявил публично никакого энтузиазма в отношении дополнительных санкций, а выдвигал ли он во время личной встречи с Обамой другие предложения, остается неясным.
Однако, по мнению аналитиков, даже неоднократно подтвержденная готовность Медведева ввести санкции не означает, что Америка может рассчитывать на поддержку Россией соответствующей резолюции в Совете безопасности. «Неизвестно, что на самом деле стоит за словами Медведева», - считает эксперт по России из вашингтонского Никсоновского центра Пол Сондерс (Paul Saunders).
Ранее Россия предпочитала уклончивую позицию, которую она могла занимать все то время, пока Иран колебался по поводу сделки, говорит г-н Сондерс. Однако теперь Москва, подобно Вашингтону, также окажется в центре международного внимания.
