Россия, по-видимому, серьезно перевыполнит обязательства по сокращению выбросов парниковых газов, которые она взяла на себя по Киотскому протоколу, однако ее достижения могут в итоге сорвать подписание нового договора по борьбе с глобальным потеплением, считают чиновники и аналитики, следящие за ходом переговоров.
Спор идет об огромном объеме неиспользованных квот, которые скопились у России, занимающей по выбросам третье место в мире, благодаря щедрым нормам Киотского протокола 1997 года. Кремль настаивает на сохранении этого запаса после того, как будет заключен новый договор, однако экологи убеждены, что это выхолостило бы соглашение, так как покупать квоты будет в таком случае дешевле, чем сокращать выбросы.
«Это очевидная проблема, которую никто не замечает», - считает исследователь России Сэмюэл Чэрап (Samuel Charap) из вашингтонского Центра американского прогресса (Center for American Progress). По его мнению, администрация Обамы должна обсудить этот вопрос с руководством России.
Маловероятно, что этот спор будет разрешен на предстоящем в следующем месяце международном саммите по изменению климата. Чэрап вместе с рядом других экспертов полагает, что проблема российского запаса квот может в последний момент сорвать переговоры. «Если мы рассчитываем достичь продуктивного соглашения, возможное сопротивление России может все испортить», - говорит он.
В 2012 году, когда истечет Киотский протокол, Россия, скорее всего, заявит о большем сокращении выбросов в абсолютных цифрах по сравнению с уровнем 1990 года, чем любая другая из подписавших соглашение стран. Однако это сокращение практически полностью следует отнести на счет произошедшего в1991 году распада советской экономики, а не на счет экологических инициатив правительства. Поэтому критики считают, что Москва не заслуживает сохранения своих квот, так как она не прилагала никаких специальных усилий для того, чтобы их заработать.
Россия утверждает, что то, как именно были сокращены выбросы, не должно иметь значения. Значение, по словам российских дипломатов, имеет только одно – реальное и значительное сокращение выбросов, которое было достаточно сильным, чтобы перекрыть рост выбросов в Соединенных Штатах за тот же период. Они заявляют, что речь идет о честности и о национальной гордости, зачастую связывая сокращение выбросов с серьезными экономическими трудностями которые страна переживала в девяностые.
«Возможно, мы этого не планировали, но, тем не менее, мы пережили тяжелые времена и заплатили за сокращение выбросов высокую цену, - считает директор московского Центра по эффективному использованию энергии Игорь Башмаков, консультировавший Кремль по вопросам связанным с глобальным потеплением. - Мы уже это сделали, пока все остальные только рассуждали».
По его словам, сохранить за Россией неиспользованные квоты необходимо, чтобы признать ее вклад в общемировые усилия и создать «стратегический резерв» квот, который позволил бы российским лидерам с уверенностью взять на себя обязательства по дальнейшему сокращению выбросов.
Как и многие развивающиеся страны, Россия утверждает, что в связи с тем, что по стандартам жизни она отстает от более богатых стран, ей необходимо вести политику быстрого роста, приводящую к росту выбросов. Хотя сейчас уровень выбросов на 35-40 процентов меньше, чем в 1990 году, с 1998 года он возрос почти на 15 процентов.
В июне Россия предложила к 2020 году зафиксировать выбросы на уровне на 10-15 процентов ниже, чем в 1990 году, чем вызвала недовольство экологических организаций, так как это означало ускорение роста выбросов. Однако в этом месяце европейские лидеры заявили, что президент Дмитрий Медведев за закрытыми дверями дал понять, что Россия готова взять на себя обязательство к 2020 году остановиться на уровне на 20-25 процентов ниже 1990 года.
Для того, чтобы достичь этой цели, не замедляя экономический рост, Россия должна осуществить масштабный план по повышению эффективности использования энергии и начать активнее пользоваться энергией из возобновляемых источников, полагает Башимаков. Так как это слишком трудная задача, России, по его мнению, необходимо сохранить запас неиспользованных квот в качестве резерва.
Однако сопредседатель российской экологической организации «Экозащита!» Владимир Сливяк убежден, что России следует поставить перед собой еще сложную цель – сохранение нынешнего уровня выбросов в 2020 году - и отказаться при этом от лишних квот. «Нам они не нужны, и сокращать выбросы они не помогают», - говорит он.
Благодаря тому, что в качестве точки отсчета был избран 1990 год, Россия и прочие страны бывшего советского блока фактически получили серьезное преимущество, так как к 1997 году, в котором был подписан Киотский протокол, их промышленность заметно ослабела. Соответственно, и выбросы парниковых газов были намного ниже установленного уровня.
Установленная Киотским протоколом система торговли квотами дает стране, у которой возникают проблемы с сокращением выбросов до обещанного уровня, возможность покупать квоты у стран, перевыполнивших норму по сокращению. В теории, при этом общие темпы сокращения не меняются. Однако преимущества, щедро предоставленные бывшим коммунистическим странам, создали, как считают критики, систему «приписок» - квот, не связанных с реальным сокращением выбросов.
Директор вашингтонского Центра политики чистого воздуха (Center for Clean Air Policy) Нед Хельме (Ned Helme) убежден, что если России будет позволено сохранить лишние квоты, Польша и другие страны Восточной Европы потребуют того же и для себя, а против этого выступает Европейский Союз.
Излишки российских квот к 2012 году должны предположительно дойти до 5-6 гигатонн двуокиси углерода, а прочие восточноевропейские страны могут довести общую сумму до 7-10 гигатонн, полагает старший научный сотрудник Финского института международных отношений Анна Корппооо (Anna Korppoo). Сохранение этих квот «поставит под сомнение экологическую эффективность договора» и серьезно увеличит мировой уровень выбросов, говорит она.
Член российской делегации на переговорах по выбросам Сергей Тулинов считает, что сейчас еще слишком рано обсуждать излишки квот, так как пока непонятно как по новому соглашению будет выглядеть система торговли ими. «Для нас этот вопрос очень важен, но конструктивная дискуссия будет возможна не раньше, чем будет достигнута договоренность о режиме в целом», - заявляет он.
Россия также требует, чтобы новый договор признавал роль, которую ее обширные леса играют в поглощении парниковых газов. Экологи относятся к этому скептически, так как они сомневаются в официальных данных о площади российских лесов и полагают. что непредсказуемые лесные пожары способны быстро опрокинуть любые расчеты.
Впрочем, по мнению директора Центра экономики окружающей среды Высшей школы экономики Георгия Сафонова, это требование дает России шанс на сотрудничество с Соединенными Штатами – одной из немногих стран, обладающих обширными лесами, способными поглощать парниковые газы. Москва и Вашингтон могут совместно выработать правила, позволяющие сохранять леса и лучше управлять ими, считает он.
