Институт Национальной памяти (IPN), не приводя никаких доказательств, продолжает утверждать, что Александр Квасьневский (Aleksander Kwaśniewski) был агентом служб госбезопасности.
В 1983-1989 годах Александр Квасьневский был зарегистрирован в качестве тайного сотрудника с псевдонимом Алек под номером 72204 – так заканчивает свою 55-страничную статью заместитель руководителя Отдела по люстрации Института национальной памяти Петр Гонтарчик (Piotr Gontarczyk). Публикация, обещанная уже несколько месяцев назад, появилась вчера в бюллетене Института "Репрессионный аппарат в Народной Польше".
У Гонтарчика нет сомнений, что несмотря на решение люстрационного суда от 2001 года, вынесенного в пользу бывшего президента, Квасьневский являлся агентом. Однако историк не подтверждает свои слова новыми доказательствами: не найдены ни личное дела "Алека", ни какие-либо следы его деятельности. По мнению Гонтарчика, вся документация была уничтожена или похищена в 1989 году, хотя историк не говорит, откуда у него эта информация.
Большую часть обещавшей быть разоблачительной статьи занимают записи работников органов госбезопасности 1980-х годов, когда Квасьневский руководил редакцией газеты "Sztandar Młodych", оценка его фигуры периода работы министром спорта в правительстве Мечислава Раковского (Mieczysław Rakowski) и анализ процесса люстрации.
Дело агента "Алека" вновь всплыло в апреле этого года. Руководитель Института национальной памяти Януш Куртыка (Janusz Kurtyka) заявил тогда, что бывший президент был зарегистрирован в качестве агента. "Таковы исторические факты", – сказал он и пообещал обнародовать новые документы, доказывающие, что Квасьневский сотрудничал с госбезопасностью. Статья Гонтарчика должна была подкрепить и обосновать это утверждение.
Что удалось обнаружить Гонтарчику?
Дело под названием "Телеэхо"
Особо ценным новым доказательством, открытым после окончания процесса люстрации бывшего президента, Гонтарчик называет документы дела под условным названием "Телеэхо". Именно так по названию популярной в ПНР телепрограммы службы госбезопасности назвали акцию против оппозиции, которая в 1983 году заглушала сигнал государственной телекомпании TVP: тогда на экранах телевизоров жителей варшавского района Урсинов начала появляться надпись "Солидарность". Чтобы поймать виновников инцидента руководство Госбезопасности запросило в нижестоящих отделах данные тайных сотрудников, зарегистрированных на 62 улицах района, где происходила заглушка сигнала.
На пятой странице девятистраничного списка указано, что на Полинезийской улице проживает агент, которым занимается капитан Зигмунт Вытрвала (Zygmunta Wytrwała). Псевдоним агента не называется, но "эта информация соответствует данным паспортной анкеты Александра Квасьневского за 1983 год, из нее следует, что в то время он жил на Полинезийской улице", − пишет Гонтарчик.
Вывод, что агент с полинезийской улицы это "Алек"-Квасьневский настолько очевиден для историка, что и в заключении своей статьи он подчеркивает ценность документов по делу "Телеэхо". По мнению Гонтарчика подобные материалы могут быть еще обнаружены "в самых неожиданных местах".
Далее Гонтарчик переходит к документу, датированному августом 1986 года, когда отдел кадров МВД обращался с запросом проверить дело Квасьневского в связи с наградой, которую тот должен был получить. Ответ, что "он не фигурирует" в картотеках Госбезопасности, Гонтарчик интерпретирует как "соответствующий принципам конспирации области интересов оперативных отделов ГБ".
Ошибка гэбэшников
Согласно документам служб госбезопасности, обнародованным на процессе люстрации Квасьневского, агент "Алек" вел деятельность в редакции газеты "Życie Warszawy", однако тот доказал, что никогда там не работал.
В своей статье Гонтарчик подтверждает этот факт, но, по его мнению, это означает, что ошибку допустили работники Госбезопасности: "Данная запись многозначна, ее можно интерпретировать различным образом. Возможно, "Алек" контактировал с кем-то из редакции и поэтому его посчитали внедренным в круг руководства этой газеты. Возможно, данная запись подразумевает лицо, использовавшееся для разработки круга журналистов газеты, не обязательно внедренное в данную редакцию", − размышляет историк.
Наиболее правдоподобной версией Гонтарчик считает то, что "авторы записи плохо поняли информацию, полученную от капитана Вытрвалы или от своих подчиненных, или же сами неверно описали это дело". Историк полагает, что выяснить источник данных неточностей невозможно.
Гонтарчик не в первый раз использует способ объяснения фактов, свидетельствующих в пользу лица, проходящего процесс люстрации, ошибкой функционеров. В книге Института национальной памяти "Службы госбезопасности и Лех Валенса" материалы, свидетельствующие о том, что спецслужбы фабриковали документы на Валенсу, интерпретируются исследователем как "обычная ошибка, проистекающая из недоразумения или забывчивости"
Заодно с желтой прессой
Другим, опосредованным, доказательством против Квасьневского для Гонтарчика является то, что тот, будучи президентом, блокировал вступление в силу закона о люстрации. Историк подвергает сомнению выводы люстрационного процесса 2000 года: "Он проходил на фоне массированной кампании против люстрации, проводимой СМИ, а, в первую очередь, кругами, связанными с "Gazeta Wyborcza".
Гонтарчик критически оценивает не только наше издание, он пренебрежительно отзывается и о тексте, опубликованном в газете "Dziennik", которая в августе 2009 года на материале тех же самых актов Института национальной памяти написала, что в 1980-х годах службы госбезопасности искали компромат на Квасьневского: собирали информацию о его семье, имуществе жены. "Трудно однозначно судить, идет ли в данном случае речь о полном отсутствии порядочности и стремлении к дешевым сенсациям, или же о действиях по политическому заказу", − пишет Гонтарчик.
Однако не все СМИ защищали Квасьневскго. Гонтарчик в своей статье положительно оценивает публикацию газеты "Fakt", которая в 2007 году приводила информацию о том, что Квасьневский был агентом "Алеком".
Историк, бывший член коллегии Института национальной памяти профессор Анджей Фришке (Andrzej Friszke) специально для "Gazeta Wyborcza"
Писать ни о чем на 55 страницах – это настоящее искусство. Все это ни о чем, так как доказательством сотрудничества Квасьневского со службами госбезопасности является только регистрационная запись, о которой люстрационный суд знал еще в 2000 году, когда снял с него все обвинения.
Обвинять Квасьневского в том, что он был тайным агентом только на основании существования регистрационной записи неверно, ведь нет информации о том, были ли какие-то встречи, рапорты, доносы или что он получал деньги. Зарегистрированы были многие: архиепископ Юзеф Михалик (Józef Michalik), историк Анджей Пшевозник (Andrzej Przewoźnik), Анджей Кравчик (Andrzej Krawczyk) (бывший министр канцелярии президента Л. Качиньского – прим. пер.). Случай Квасьневского совершенно идентичен.
Поход к этим регистрационным записям как к Евангелию – это доктрина Института национальной памяти, означающее проведение люстрации согласно собственной фантазии. Такие доказательства не будут иметь силу не только перед люстрационным судом, но и перед судом истории. Ведь сама такая запись ни о чем не свидетельствует.
