Эту статью обнаружил и перевел наш читатель Александр Трибунский, за что мы ему крайне признательны.
Итак, на днях я наконец-таки посмотрел «Бесславных ублюдков». Должен признать, до этого я был более чем склонен игнорировать новое детище Тарантино. Этот фильм представлялся мне нестоящим со всех сторон: ну что может быть хорошего в очередной картине про Вторую мировую войну с упором на Холокост и злыми нацистами? Как и наш «Военботан», я терпеть не могу тему Второй мировой, а что до Холокоста, могу только повторить народное: скукота-аа, скукоти-иища…
Однако я оказался неправ. «Бесславные ублюдки» обладают всеми признаками превосходного фильма — здесь и остросюжетность, и прикол, и элемент неожиданности, и насилие, и сексуальность, и некий вызов. Более того, это очень смелая кинолента, вот только смелость ее ускользнула от внимания большинства тупиц. Дело в том, что «Бесславные ублюдки» — это прежде всего великий гимн былой европейской породе — тех времен, когда у европейцев еще билось сердце и были клыки.
Хотя номинально фильм повествует о возмездии злым нацистам со стороны отважных евреев, все упустили самое главное: Тарантино обожает своих белых злодеев — европейцев, которые тогда еще стоили внимания и усилий художника. Величие сложенной им оды в честь белых европейцев заключается в том, что любовь Тарантино на порядок выше и сложнее примитивного, идиотского преклонения перед «арийцами» со стороны среднестатистического расиста или антисемита. Выведенные у Тарантино образы нацистов и их пособников смотрятся столь живыми и привлекательными, не потому что перед нами «высшая раса» или «бедные простые работяги», которых эксплуатируют евреи с неграми, — они просто-напросто интересны как личности. А интересны они именно потому, что у европейцев времен Второй мировой еще были клыки. Тогда они в последний раз были бестиями, волколаками — и не пугались своей звериной сущности. Должен признаться, мне чертовски не хватает тех волколаков! Я вовсе не получаю удовольствия, глумясь над современными европиндосами, за то что они европиндосы. Ну ладно — чморить европиндосов мне на самом деле нравится, но это отнюдь не означает, что я променял бы их на тех старых волчар.
Меня изумляет, что никто до сих пор не разглядел этого в «Бесславных ублюдках». Ну да народ нынче пошел слишком неотесанный. Ультраправые «нордические» типажи легко повелись и заклеймили фильм, так и не поняв его настоящей сути, а многочисленные воинствующие антифашисты для таких наблюдений слишком чопорны и прямолинейны. А ведь там есть очевидные подсказки: вся глубина, объемность, сложность, комичность и трагизм в картине достались немецким персонажам, в то время как герои-евреи и негр-работник кинотеатра вышли максимально плоскими, двухмерными. Разве вам не кажется странным, что из всего отряда Еврейских Мстителей все внимание режиссера уделено единственному белому европейцу и христианину — персонажу Брэда Питта (возможно, это его лучшая в жизни роль)? Да Тарантино просто неинтересны его еврейские герои — не из склонности к тупому антисемитизму или расизму, просто он слишком увлечен возвращением к жизни уже вымерших белых европейцев той старой закалки, а также всеми захватывающими возможностями, которые открывает перед режиссером их воскрешение.
Возьмите для сравнения трех лучших персонажей-арийцев. Вот полковник СС Ганс Ланда отрывается, как никто другой в фильме, вовсю злоупотребляя властью, с кошачьей ухмылкой на лице — такой же сальный и скользкий (и терпеливый), как Комиссаров в «Докторе Живаго», только намного веселее и с осознанным садизмом. Вот немецкий солдат, отмечающий в подвальной пивной рождение своего сына Макса — это самый человечный, наиболее «американский» образ во всей картине: уязвимый, испуганный, желающий во что бы то ни стало выжить. Или охотник на нацистов Хьюго Стиглиц, самый кровожадный ариец в фильме, но при этом «наш» ариец. Даже британец здесь выглядит рельефнее и интереснее, чем персонажи-евреи, и опять же не из-за евреев как таковых. Просто жертвы нацистов уже миллионы раз воплощались в экранных образах, в то время как все самое примечательное и прикольное, что было в европейцах до 1945 года, вроде как и не существовало для художников. До сих пор.
Именно в этом заключается смелость «Бесславных ублюдков» — если только кто-нибудь это просечет. Может быть, Тарантино чисто для алиби сделал своих евреев отважными бойцами и отвел роль рассказчика Сэмьюэлу Джексону? Тем самым он позволил всем нам насладиться Белым Человеком во всей красе — каким он был, прежде чем Гитлер, клоун хренов, влез и испоганил Европу на веки вечные.
