"Мы просим у поляков прощения за то, что сделали националисты, но это лишь часть нашей истории", − сказал президент Украины в интервью "Rzeczpospolita".
− Существует ли такая опасность, что после президентских выборов 17 января Украина приостановит интеграцию с Европой?
Виктор Ющенко: Январские выборы покажут, что народ поддерживает того или иного политика. Можно говорить о возможном олигархическом варианте развития, если принять во внимание систему ценностей и приоритетов, исповедуемых Юлией Тимошенко или лидером оппозиции Виктором Януковичем. Украину, базирующуюся на таких ценностях, в Европе никто не ждет. Они играют по правилам бизнеса, им не нужна демократия. Одновременно, что любопытно, около 50 процентов избирателей до сих пор не определились, за кого голосовать, это позитивный сигнал, я вижу в этом шансы.
− Вы верите в свою победу?
− Моя оценка ситуации осталась неизменной: я одержу победу. Я говорю это не для того, чтобы кого-то оскорбить или продемонстрировать мои нездоровые амбиции. Я выйду во второй тур выборов и консолидирую вокруг себя демократический электорат. Я настроен оптимистически и каждый день напоминаю своим соотечественникам: в январе вы должны сделать свой выбор, определиться не с конкретным именем, а с системой ценностей. Тимошенко не создаст прозрачную конкуренцию и равные шансы для бизнеса, она будет использовать политические и экономические репрессии. Эти претензии не относятся лично к Тимошенко, но она представляет такую систему ценностей, которая мне совершенно не подходит.
− Вмешивается ли Россия в выборный процесс на Украине, так, как она это делала в предыдущие годы?
− Сейчас Россия вмешивается в политическую ситуацию на Украине более открыто и цинично, чем когда-либо ранее. Начиная с критических писем [от президента Дмитрия Медведева Ющенко – прим. "Rzeczpospolita"], заканчивая объяснениями, кого следует или не следует поддерживать на украинских выборах. Такие действия унизительны для нашего народа. Мы не нуждаемся в советах, касающихся выборов. Россия приложила усилия, для того чтобы воспитать в рядах моих политических противников "малороссов" или "янычар" [так называют сторонников пророссийского Виктора Януковича – прим. "Rzeczpospolita"]. При этом роль Москвы сейчас не так велика, как пять или десять лет назад, украинцы начинают жить самостоятельно, меньше реагируют на указания Кремля, принимают собственные решения.
− 22 ноября Украина отмечала пятую годовщину оранжевой революции. Большинство украинцев разочаровалась в ее результатах. Стала ли революция упущенным шансом и должны ли лидеры киевского Майдана понести за это ответственность?
− Я не разочаровался в результатах Майдана. Пять лет, прошедших со дня этих переломных событий, стали самым счастливым периодом в 18-летней истории независимой Украины. Я всегда буду ставить знак равенства между оранжевой революцией, объединением Украинской Народной Республики и Западноукраинской Народной Республики в 1918 году и провозглашением независимости Украины в 1991 году. События 2004 года сделали из нас настоящих украинцев, мы стали другими. Этот шанс не был упущен. Пять лет назад Украина должна была выбрать президента и была на пороге гражданской войны. Пять лет назад, когда я был в Донецке, мне пришлось перелазить через забор, чтобы выбраться с территории аэропорта, а подъездные пути были оккупированы полуторатысячной толпой агрессивных противников. Несколько дней назад я снова поехал в Донецк: не было никаких протестов или митингов против меня. Я смог выступить по донецкому телевидению и сказать журналистам: вы заметили, что стали другими людьми? Кто-то в контексте оранжевой революции говорит о колбасе или сале, я же говорю о свободе слова и свободе выбора.
− Как вы оцениваете украинско-польские отношения?
− Отношения отличные. Меня радует, что простой украинец может наконец-то сказать: поляк − мой друг. Я, в свою очередь, могу сказать, что моими друзьями в Польше являются президент, премьер-министр, спикеры Сейма и Сената. Мы ведем с ними открытый и откровенный диалог, я высоко ценю их отношение к украинцам и Украине. Важным примером является история наших отношений, демонстрирующая, что два демократических государства невзирая на сложное прошлое смогли простить друг друга и прийти к взаимному примирению. Мы ценим открытую политику Польши, поддерживающей стремление Украины в Европу. Это говорит о том, что у нас общая система ценностей, цель, которая нас объединяет, а прошлое нас не пугает. Меня расстраивают лишь некоторые регулярные инциденты, исходящие с польской и украинской стороны.
− Какие инциденты?
− Я имею в виду протесты, сопровождающие визиты представителей польских и украинских властей, акции, связанные с одним эпизодом нашей общей истории, интерпретируемой с односторонней, шовинистической позиции.
− Вы имеете в виду акции, связанные с деятельностью Организации украинских националистов и Украинской повстанческой армии?
− Я пытаюсь донести правду об УПА до определенных кругов в Польше. Когда мы говорим об этой части истории, касающейся деятельности УПА, мы не рассматриваем ее конфликт с поляками изолированно. Мы хотим говорить не об этом, мы готовы склонить головы и сказать "простите нас еще раз за этот эпизод в истории наших двусторонних отношений". Наш же интерес сосредоточен на роли этого движения в процессе национального освобождения, в этом нет антипольского элемента. Мой отец воевал на стороне Советской армии, а в то же самое время в 1943 году полтора миллиона украинцев боролось за независимость Украины на стороне УПА. Мне не кажется, что солдаты УПА и мой отец, которого я считаю героем, и который боролся за освобождение Украины от немцев, были противниками. Это люди, достойные восхищения, которые боролись против империи и встали перед историческим выбором. Не будем их судить.
− Вы присутствовали на открытии стадиона "Металлист" в Харькове. На этой неделе УЕФА решит, будут ли все четыре выбранных ранее города принимать у себя Чемпионат Европы по футболу 2012 года. Каким может быть это решение?
− Вердикт УЕФА, принятый в Кардиффе, был мудрым: финальная часть европейского футбольного первенства никогда раньше не проходила в этой части Восточной Европы. Возможно, гораздо легче было бы провести чемпионат в Испании или Германии, где уже есть гостиницы и стадионы, однако Платини (Michel Platini) избрал верную и современную стратегию: посредством спорта интегрировать все страны Европы, взяв направление на восток. Важно и то, что организацией Евро 2012 мы занимаемся вместе с нашими польскими друзьями, для нас это удачная попытка консолидации с интеграционными процессами. В течение этих двух с половиной лет у меня не возникало сомнений в том, что Украина и Польша несмотря на все сложности справятся с обязательствами, связанными с подготовкой чемпионата. Ни у одной из стран, принимавшей в последние 30-40 лет первенство Европы по футболу, не было тех проблем, с которыми борется Украина: от границ и таможенных служб до строительства дорог и инфраструктуры. Я не сомневаюсь в том, что решение УЕФА по вопросу организации Украиной и Польшей этого чемпионата будет положительным.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Мой отец воевал на стороне Советской армии, а в то же время полтора миллиона украинцев боролось за независимость Украины на стороне УПА. Мне не кажется, что солдаты УПА и мой отец были противниками. Люди боролись против империи и встали перед историческим выбором. Не будем их судить.
