Происходящее сегодня в Иране можно увидеть в основном только на низкокачественных видеокадрах, снятых на мобильный телефон. Прошло полгода с момента выборов, которые побежденный кандидат Мир-Хоссейн Мусави (Mir Hossein Mousavi) назвал государственным переворотом, и сегодня лидеры оппозиции либо находятся в тюрьме, либо сидят под домашним арестом, либо лишены возможности действовать свободно. Но и у угнетателей все совсем не так хорошо. Роль и влияние аятоллы Али Хаменеи снизились. Для многих иранцев он верховный правовед и не более того. Насилие над арестованными в тюрьмах и дурное обращение с ними вызвали негодование во всем мире по отношению к государству, декларирующему ценности ислама.
Поскольку режим постепенно утрачивает свою легитимность, в рядах консервативной элиты появляются серьезные разногласия по поводу целесообразности поддержки президента Махмуда Ахмадинежада. Каждое событие в иранском календаре превращается в очередное политическое препятствие, которое элите приходится коллективно преодолевать. Последним таким препятствием стал День студента. Следующим может стать Ашура - шиитский день поминовения имама Хусейна, внука пророка Мухаммеда.
Сталкиваясь с неугасающими внутренними протестами и возмущениями, закоренелое ядро правящего режима начинает отступать, цепляясь за политику, которая может дать лишь временное облегчение. Это политика арестов. Кадры государственного телевидения, на которых показаны, как говорят дикторы, сторонники оппозиции, топчущие и рвущие на части портреты основателя Исламской Республики Иран аятоллы Рухоллы Хомейни (Ruhollah Khomeini), очень похожи на постановку, и служат предлогом для все новых арестов. Параллельно режим на всех парах ведет борьбу против США. Вчера он объявил, что три американских путешественника, обвиненные в прошлом месяце в шпионаже, предстанут перед судом. Отвергнув предложение о переработке низкообогащенного урана в России и Франции, Иран сталкивается с угрозой применения против него новых санкций, которые госсекретарь США Хиллари Клинтон назвала сокрушительными.
То, что хороших вариантов действий в отношении Ирана нет, уже стало газетным штампом. Но это не означает, что каждый раз, когда терпят неудачу переговоры, Вашингтон обречен выбирать самый худший вариант - за исключением военного нападения. Возможно, было ошибкой дать дипломатии всего три месяца на достижение результата, после чего могут быть введены очередные санкции, которые в целом действуют уже более двадцати лет. Такой же ошибкой могло быть ограничение повестки переговоров вопросом обогащения. Есть много других областей, в которых следует налаживать взаимодействие с Ираном, если Соединенные Штаты хотят вывести свои войска из Ирака и Афганистана. Нельзя отрицать, что Иран обладает существенным влиянием в регионе, пусть даже это влияние и пагубное. Налаживание контактов с различными центрами власти в Иране не влечет за собой автоматически поддержку режиму, подавляющему внутреннее инакомыслие. Эти контакты можно использовать для расширения возникающих трещин. Умное взаимодействие может оказаться гораздо более эффективной тактикой, нежели санкции, которые вот-вот введут против этой уставшей и измотанной страны.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Режим утрачивает легитимность, и в рядах консервативной элиты появляются разногласия по поводу целесообразности поддержки Махмуда Ахмадинежада. Каждое событие в иранском календаре превращается в очередное политическое препятствие, которое элите приходится коллективно преодолевать.
