Сомнения в несомненности

Это ярчайший пример проявления закона о непреднамеренных последствиях.

Боб Гейтс несколько десятилетий назад помогал создавать неразбериху и хаос в Афганистане, и вот теперь справедливость весьма прозаично восторжествовала, поскольку сегодня он пытается разгрести ту кашу, которую сам когда-то заварил.

Работая в 80-е годы в ЦРУ, Гейтс вместе с Чарли Уилсоном (Charlie Wilson) (конгрессмен от Техаса Чарльз Уилсон - участвовал в организации тайной операции ЦРУ по поставке оружия силам афганского сопротивления - прим. перев.) и саудитами помогал афганским повстанцам в борьбе с оккупацией одной сверхдержавы. Сейчас Гейтс возглавляет усилия другой сверхдержавы-оккупанта в борьбе с повстанцами, воюя порой с теми самыми людьми, которых он вооружал и направлял на борьбу с Советским Союзом.

Пытаясь творить добро (что выглядело просто замечательно с точки зрения стратегии) - то есть, помогая афганским давидам отражать жестокую агрессию советских голиафов, мы создали монстров, которые сегодня вернулись и преследуют нас. И мы поняли, что совершенно не в силах управлять историей.

Мы обучили целое поколение джихадистов и вооружили их. Мы проложили путь талибам к захвату власти, а также способствовали восхождению Усамы бен Ладена. Мы породили исламистскую власть в северо-западных пограничных районах Пакистана, которые захлестнула волна афганских беженцев. Мы позволили создать надежное убежище для бен Ладена. Мы внесли свой вклад в дестабилизацию Пакистана.

В дождливый день на прошлой неделе я наблюдала в Кабуле за тем, как Гейтс залезал в кабину вертолета советского образца, который американцы используют для обучения афганских летчиков. Министр обороны оказался в том самом Ми-17, для уничтожения которых он когда-то поставлял моджахедам ракеты "Стингер". Абсурдность такой ситуации не ускользнула от Гейтса, любящего читать книги по истории и ощущающего, что наша внешняя политика слишком часто превращается в "упражнение по неверному ее толкованию".

Гейтс пообещал, что Америка не повторит свой трюк с исчезновением из Афганистана в 1989 году. Когда мы летели из Кабула в Ирак, я задала ему вопрос: не получается ли так, как было у Пола Вулфовица (Paul Wolfowitz) с иракскими шиитами - не занимается ли Гейтс этой войной из чувства вины перед людьми, которых он бросил, хотя обещал быть рядом?

"Вины я не ощущаю, но мы допустили стратегическую ошибку, - сказал Гейтс, - речь не только об афганцах; почти в то же самое время мы по сути дела разорвали наши отношения с пакистанцами. И существующее сегодня недоверие - это результат тех действий с нашей стороны".

Я спросила, что нового он почерпнул из исчерпывающего анализа Белого Дома. По словам Гейтса, старший американский военачальник в Афганистане генерал Стэнли Маккристал (Stanley McChrystal) убедил его в том, что "важнее не численность войск, а то, что эти войска делают на местах". Советы, добавил он "вторглись в страну". Что ж, мы тоже вторглись. Но Советы, по его словам, убили миллион афганцев и попытались навязать им "чуждую культуру".

Но Гейтс знает, что грязные конфликты становятся еще грязнее. Когда мы были в Кабуле, один высокий натовский начальник признался, что во время проведения совместной военной операции с афганскими войсками могли погибнуть гражданские лица.

Существует короткое окно шансов и возможностей, когда великодушная оккупирующая держава может сделать какие-то добрые дела, прежде чем к ней начнут относиться с раздражением и оказывать сопротивление.

Я показала Гейтсу статью из газеты Stars and Stripes, в которой сообщалось, что американские инструкторы считают афганских солдат и полицейских совершенно неподготовленными. Они рассказывали, как некоторые афганцы из нового подразделения в провинции Баглан трусливо прячутся в траншеях, воруют американское топливо и оружие. Многих из них подозревают в сотрудничестве с талибами.

Тыловой офицер из провинции Баглан капитан Джейсон Даутвейт (Jason Douthwaite) рассказал корреспонденту этой военной газеты, что он чувствует себя в большей мере следователем, нежели наставником. "Мне чаще приходится не учить их, как заниматься делом, а допрашивать, выясняя, сколько сегодня они украли у американского государства", - заявил он.

Учитывая то, что эффект самомнения в Вашингтоне существует, я спросила министра обороны, что он делает, дабы не превратиться в Роберта Макнамару (Robert McNamara) (министр обороны США - сторонник и символ эскалации войны во Вьетнаме - прим. перев.).

"Я никогда не считал себя самым умным, - сказал он, - я хочу, чтобы окружающие меня люди говорили мне о том, что я двигаюсь в неверном направлении, если они так думают. И я много читаю".

Гейтс смеется над тем, что его называют "осликом Иа". Но он полагает, что "слишком часто возникает стремление к несомненности и определенности, когда это невозможно". Вспоминая воинов "холодной войны", которые считали, что ограниченная ядерная война возможна, он выражает сомнение и возражает им: "Когда все начинается, мне кажется, что самая главная и самая существенная проблема состоит в том, как взять ситуацию под контроль и удержать ее под контролем".

Буш-младший говорил, что вторжение в Ирак поможет порвать порочный круг с оказанием поддержки безнравственным диктаторам. Но глядя на клан Карзаев, который ведет себя как мафиозная семья на военном положении, как можем мы быть уверены в том, что не создаем и не поддерживаем очередного безнравственного диктатора?

"Надо относиться к фактам реалистично, понимая, что для развития событий в нужном нам русле необходимо время, - отвечает Гейтс, - если мы сможем наделить полномочиями традиционные местные центры власти, племенные советы "шура", старейшин и тому подобное, и наложить на это систему защиты прав человека, то это будет шаг в правильном направлении, не так ли?"

"Я с подозрением отношусь к попыткам изменения истории резкими и короткими мазками. Я думаю, это очень рискованно".