Несмотря на то, что эскалация российско-украинского конфликта пока остается маловероятной, политикам обеих сторон лучше уже сегодня начать размышлять о том, как реагировать, если она все же произойдет. 26 декабря 2009 года город Севастополь стал свидетелем еще одной конфронтации. Группа активистов Всеукраинского объединения "Свобода", самой крупной националистической партии Украины, попыталась провести Марш против нелегальной иммиграции через портовый город.
Как и следовало ожидать, вскоре у них произошло столкновение с пророссийской контрдемонстрацией. К счастью, севастопольской милиции в целом удалось не подпустить группировки друг к другу и, таким образом, предотвратить эскалацию конфликта. Политическая интерпретация этого события - нелегкая задача. Русские националисты назвали своих украинских противников "фашистами". Кстати, не беспочвенно, ведь "Свобода" - это организация, которая выросла из еще более откровенно ультранационалистической Социально-национальной партии Украины.
Некоторые из членов "Свободы" на этом марше демонстрировали римский салют - приветствие, которое использовалось НСДАП, а сегодня в ходу у неонацистов. В свою очередь, среди пророссийских контрдемонстрантов, по сообщению электронной газеты "Севастополь Life", были и активисты Блока Витренко.
Глава этой партии Наталия Витренко на протяжении уже нескольких лет - член Высшего совета Международного "Евразийского движения" (МЕД). Лидер этой организации, Александр Дугин, неоднократно комплиментарно высказывался о фашизме в целом и СС в частности.
Так, например, вождь "неоевразийцев" назвал в одном из своих текстов обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха, главного организатора Холокоста, "убежденным евразийцем".
За Дугиным числятся и множество других подобных заявлений, поэтому трудно поверить в то, что Витренко и ее приверженцы не в курсе дугинских фашистских наклонностей. В этой связи обвинение украинских оппонентов в фашизме со стороны людей Витренко звучит, как минимум, странно.
Как бы там ни было, возникновение подобных ситуаций в будущем, особенно на территории Крыма, вполне вероятно. В худшем случае, такая конфронтация может выйти из-под контроля и превратиться в кровавую стычку. И в Украине, и в России есть политики и политические группы, которым выгоден такой сценарий. При том, что большинство украинцев и россиян пришли бы в ужас от самой идеи силовой конфронтации двух братских народов. Тем не менее, даже относительно небольшой круг решительно настроенных экстремистов в России или в Украине в состоянии спровоцировать серьезную эскалацию - особенно, если участниками конфронтации, подобной декабрьской, с обеих сторон будут профашистские активисты.
Какими могли бы быть последствия такого кровопролития?
Разумеется, президент, премьер или "псевдо-парламент" России будут делать более оскорбительные заявления, чем они позволяли себе раньше, в отношении украинского государства и его руководства. Еще хуже будет, если в России и/или в Украине государственные и партийные лидеры начнут вступать в публичное соревнование относительно того, каким именно образом следует ответить на насилие в Севастополе или где-либо еще. Это может привести к своего рода "патриотическому аукциону" среди политиков, стремящихся продемонстрировать наибольшую "верность" мнимым национальным интересам. Рано или поздно такое состязание в наибольшей "преданности" своему народу наверняка выльется в обсуждение силового "решения" проблемы.
Хотя и российские, и украинские политики не могут не понимать, что участие армии не приведет к быстрой развязке, но острая дискуссия в России о том, как "защитить" этнических русских в Крыму, или взрыв патриотизма у украинцев, обеспокоенных сохранением суверенности их государства, несомненно, будет оказывать давление на главнокомандующих двух государств. Все это может создать динамику, которая будет все больше вытеснять рациональную калькуляцию "про" и "контра" военной интервенции. Россия своим вторжением в Грузию уже продемонстрировала, что она может мгновенно и без колебаний ввести регулярные войска за пределы своих границ, если ей покажется нужным "защитить" население, которое она считает "своим" и которое, с ее точки зрения, подвергается опасности.
В подобной ситуации Киеву нужно помнить о том, что вооруженной конфронтации с Россией нужно избегать любыми средствами. Ведь НАТО (как показал грузинский опыт), не готово поддержать государство, не являющееся членом организации. Тем более, там не готовы к войне с ядерной сверхдержавой.
Хотя украинская армия была бы значительно более мощным противником для России, чем грузинские войска, военное столкновение даже на одном ограниченном участке, например, в Севастополе, вызовет цепную реакцию и в других районах Украины с большими общинами этнических русских. Таким образом, даже маловероятная победа Украины в относительно короткой войне, например в Крыму, поставит под вопрос целостность всего украинского государства.
Россия тоже не должна питать иллюзий на случай военного конфликта с Украиной. Действительно, Российская Федерация - атомная супердержава, которая также имеет большую регулярную армию. Она, вероятнее всего, стала бы "победителем" в такой войне. В результате Россия, возможно, даже преуспела бы в "воссоединении" с Крымом. Но такой "успех" ей дорого обойдется на международной арене. Летом 2008 России частично удалось изобразить одного из постсоветских лидеров - Михаила Саакашвили - "сумасбродом" и "безумцем". Однако убедить мир в том, что еще одно демократически избранное постсоветское правительство тоже "безумно", будет сложно. Какие бы оправдания для второй внешней интервенции Москвы ни придумали российские политтехнологи - большинство людей во всем мире, в случае новой российской военной агрессии против соседней страны, придут ко мнению, что настоящие "сумасшедшие" живут скорее в Москве, чем в Тбилиси или Киеве.
Даже относительно "пророссийски" настроенным западным правительствам в Риме, Берлине или Париже в таком случае пришлось бы под давлением общественности их стран принципиально пересмотреть свои отношения с Москвой. Скорее всего, затяжная российско-украинская война привела бы и к полномасштабной второй "холодной войне" с Западом по всем направлениям, включая экономические отношения, культурный обмен, визовый режим и так далее.
Саммиты ЕС-Россия, Олимпийские игры в Сочи, членство России в Совете Европы, участие РФ в Евровидении - эти и многие другие совместные проекты и взаимные связи России с Западом будут поставлены под вопрос. Международный Суд в Гааге, может, как в случае с бывшими сербскими лидерами, издать ордер на арест признанных виновными российских военных деятелей.
К тому же, после де-факто аннексии Южной Осетии и Абхазии, новая территориальная экспансия России наверняка заставит лидеров таких стран, как Беларусь, Казахстан или Узбекистан обдумать заново целесообразность своего альянса с Москвой. Эти и другие союзники России в Европе и Азии итак уже хранили подозрительное молчание во время и после российско-грузинской войны. Ни один из них не признал "независимость" Абхазии и Южной Осетии.
Еще одна интервенция на территории российского соседа может привести к тому, что даже те немногие сохранившиеся у РФ международные партнеры будут искать гарантий своей безопасности и партнеров для экономического сотрудничества в другом месте. Возможно, во "Второй Крымской войне" Россия ценой жизни тысячи россиян и украинцев и действительно "вернет" себе прекрасный полуостров. Но ценой еще одной явной экспансии, несомненно, станет повсеместная изоляция РФ и превращение русских в изгоев международного сообщества на ближайшие годы, если не десятилетия.
Пока что эти сценарии звучат фантастически. Однако они могут оказаться вполне реальными, как только прольется первая кровь, а российская и украинская общественность будет взбудоражена дискуссиями об адекватной реакции на первые человеческие жертвы.
Так как сегодня группы, которые извлекли бы значительную внутриполитическую выгоду из эскалации российско-украинского напряжения, набирают силу в обеих странах, вероятность такой эскалации скорее растет, нежели уменьшается. Чтобы избежать этого, лидеры, как России, так и Украины должны постоянно вспоминать о том, к чему каждую из стран, в конечном счете, может привести применение военной силы.
