Жизнь в Темир-Канате не менялась поколениями. Высоко в горах Тянь-Шань тысяча его жителей, потомки кочевников, жили как будто в безвременье в окружении джайлоо - горных лугов, на которых паслись драгоценные табуны лошадей и над которыми кружили ручные охотничьи орлы. Этот древний образ жизни сохранялся до последнего времени. Его не смогла разрушить череда завоевателей – от монгольских орд до армий советской России.
Однако там, где потерпели неудачу Тамерлан и комиссары кремлевской империи, возникает другая опасность: нищета и вынужденное пробуждение кочевого менталитета, заставившие целое поколение молодых мужчин покинуть деревни и искать работу за рубежом. Судя по некоторым тревожным признакам, над столетиями киргизской культуры и традиций нависла беспрецедентная угроза.
Безработица в сельской местности носит характер эпидемии, а так как переживавшие экономический бум соседние Россия и Казахстан нуждались до последнего времени в притоке трудовых мигрантов, примерно 800 000 киргизов, в первую очередь мужчины в возрасте от 18 до 35 лет, просто покинули страну. Жизнь Темир-Каната, который покинуло 75 процентов населения в трудоспособном возрасте, - грустное свидетельство того, что происходит с теми, кто остается.
В это время года средняя температура здесь - минус 15, но иногда она достигает минус 40. Между тем бремя поддержания жизни в селе, представляющем собой ряд полуразвалившихся домов в 200 милях к востоку от Бишкека – столицы страны, добраться до которой из Темир-Каната можно лишь по обледеневшей дороге, петляющей по горным перевалам на высоте 2 000 метров, – сейчас лежит на плечах пожилых женщин. При этом пенсию киргизские бабушки получают скудную - всего 25 фунтов стерлингов в месяц.
В результате Темир-Канат, что в переводе означает «железное крыло», превратился в «деревню-призрак». Таких мест в Киргизии тысячи. Населяют их почти исключительно старики и дети. Сформировавшийся за много лет уклад жизни с выпасом скота, изготовлением таких продуктов как кумыс –популярный напиток из ферментированного кобыльего молока – в них потихоньку умирает.
74-летняя Какен Кыргызова говорит, заворачиваясь в тяжелые складки цветастой войлочной накидки – такие здесь носят для защиты от проникающего всюду холода: «Мой сын уехал работать в городе. Я осталась смотреть за тремя внуками. Это мой долг. Сын не может посылать мне деньги, так что живем мы на мою пенсию - на 1600 сомов [23 фунта] в месяц. Это непросто. Мы питаемся лапшой и чаем, потому что я больше не могу выращивать урожай. Топить нам приходится навозом. Вот во что превратилась наша жизнь». Все земное богатство Какен составляют украшенный замысловатым узором традиционный войлочный ковер – так называемый «ширдак» - и запас зерна, за которым она приглядывает по просьбе соседа. Живет она в одной комнате с соседями и старается чтобы две ее внучки и внук все же продолжали ходить в школу, которую они посещают по очереди. Внук, 13-летний краснощекий Болсунбек, уже знает, что он хочет сделать, как только достаточно подрастет, чтобы самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. «Я хочу стать строителем, как отец, и уехать отсюда», - говорит он.
Миграция и долги постепенно подрывают общинные обычаи, поддерживающих культуру одной из наименее изученных стран Центральной Азии, в которой люди до сих пор охотятся с орлами - берут их птенцами из гнезда, приручают и птицы живут рядом с хозяином до конца своей 40-летней жизни.
О том, сколь слабо современная цивилизация изменила киргизское общество, говорит, например, огромная популярность в стране традиционных видов конного спорта, самый известный из которых - «кок бору» или «серый волк». Киргизы – прославленные наездники – готовы круглый год играть в эту жестокую версию поло, в которой вместо мяча борьба идет за обезглавленную тушу козла – чтобы «забить гол» ее надо забросить на высокую земляную платформу.
Отток молодежи (который, как считают критики становящегося все более авторитарным киргизского режима, власти только приветствуют, так как уезжает та прослойка общества, которая с наибольшей вероятностью могла бы стать движущей силой политического восстания), означает, что на джайлоо остается все меньше людей готовых поддерживать старые традиции. Уже сейчас многие семьи вынуждены компенсировать отсутствие рабочих рук, платя пастухам, следящим за их стадами, в том числе за табунами лошадей, которых держат не только как верховых животных, но и ради мяса. Раньше такую работу выполняли члены клана.
78-летний Саламат Омуров, местный старейшина или «аксакал» (буквально это значит «белая борода»), провел всю жизнь на окружающих деревню пастбищах, летом живя в традиционной юрте – войлочной палатке. «Раньше навыки пастухов, охотников, наездников передавались от деда к внуку. Кто сейчас проведет на одном месте 40 лет, чтобы заботиться об охотничьем орле?», - с тоской говорит он.
Киргизию иногда называют Швейцарией Центральной Азии за нетронутые горные ландшафты на границе с Казахстаном, Китаем, Таджикистаном и Узбекистаном. Однако если забыть о великолепии снежных пиков, в частности в неприступных горах Тянь-Шань, которые, высясь над Темир-Канатом, отделяют страну от восточного соседа – Китая, в остальном легендарная земля 40 киргизских племен мало похожа на европейское альпийское государство.
В составляемом ООН рейтинге бедности страна находится ниже Экваториальной Гвинеи и Гайаны. Ее ВВП на душу населения (численность которого составляет 5,2 миллиона человек) равен 951 доллару и сравним с ВВП Гаити или Чада. Однако в период с 2004 по 2008 год примерно 800 000 мужчин и женщин (последние все чаще также снимаются с места) сумели набрать от 100 до 500 долларов, которые необходимы, чтобы уехать из киргизского сельскохозяйственного захолустья и сейчас работают (часто в чудовищных условиях) на стройках, табачных фермах и потогонных производствах от Санкт-Петербурга до Сибири.
Учитывая, что до 90 процентов мигрантов работают на новом месте нелегально, истинные цифры могут оказаться еще выше. Хотя после начала кризиса в страну вернулись, по меньшей мере, 80 000 человек, большинство гастарбайтеров по-прежнему остаются за границей и вернуться не хотят или не могут. Исход наиболее экономически активного слоя населения сделал Киргизию третьей страной в мире по уровню зависимости от переводов из-за рубежа после Филиппин и Непала. Сумма, которую диаспора ежегодно посылает в страну, в 2004 году составляла 481 миллион долларов, а к 2008 году возросла уже до 1,2 миллиарда, что равняется 27 процентам киргизского ВВП. Иначе говоря, треть киргизских семей полностью зависит от присылаемых из-за границы денег. Причем такие женщины как Какен, которые хранят умирающие традиции, практически этих денег не видят. Британская благотворительная организация Help Age International, созданная организациями Help the Aged and Age Concern, исследовавшая эту проблему, пришла к выводу, что переводы из-за рубежа составляют в таких местах как Темир-Канат или соседний городок Боконбаево меньше 5 процентов дохода «сверхбедных».
Региональный представитель Help Age International Эппу Микконен-Жаннере (Eppu Mikkonen-Jeanneret) объясняет: «Многие считают, что миграция идет во благо развивающимся странам, так как она приносит им деньги. Проблема Киргизии в том, что эти деньги не доходят до тех, кому они особенно нужны. В городах и селах есть семьи, в которых остались только дети и старики, и их скромный доход не способен покрыть даже основные потребности в пище, отоплении, образовании для детей. Такие семьи часто залезают в долги, особенно зимой»
В Киргизии многие говорят о том, как сильно обострились отношения между богатыми и бедными. Вновь расслоившееся общество с тоской вспоминает о реалиях советских времен. Обычаи «кошумча» и «ража», согласно которым каждый член общины должен выплачивать на каждую свадьбу или похороны определенную сумму (от 2,8 до 7 фунтов), превратились в механизмы социальной изоляции. Тех, кто не может платить – зачастую в таком положении оказываются старики – начинают чуждаться. «Жизнь в общине сильно изменилась. Раньше все были равны, все друг о друге заботились. Этого больше нет. Сейчас у нас есть очень богатые и очень бедные. Никто не хочет помогать другим, потому что, если у тебя что-то есть, тебя будут уважать. Если у тебя ничего нет, у тебя будет много проблем. Именно поэтому мы отсылаем наших детей прочь, несмотря на то, что это означает разлуку с ними. Здесь их ничего не ждет. У тех, кто остается, нет работы. Вместо этого они сидят, пьют и играют в карты», - говорит 73-летняя Зарылкау Батырханова.
Власти пока предпринимают только первые попытки противодействовать губительным последствиям миграции. В прошлом месяце правительство дополнительно повысило пенсии на 200 сомов (2,8 фунта), чтобы смягчить планируемый трехкратный рост цен на электричество и 400-процентный рост его стоимости. Существуют планы развивать туризм, чтобы поддержать то, что осталось от аграрной экономики Киргизии. Однако старики Темир-Каната и соседних селений не интересуются взлетами и падениями глобального капитализма – они просто пытаются выжить.
70-летняя Роза Конобаева, российская татарка, растит четырех внуков. Ее сыновья уехали шесть месяцев назад и с тех пор она не получила от них ни одной весточки. «Я люблю их. Я могу их обнимать и целовать. Они мне приносят только хорошее. Однако наша жизнь изменилась, мы теряем то, в чем были уверены. Есть одна старая русская пословица - «Старость - не радость, а молодость – не жизнь». Сейчас многие это чувствуют», - жалуется она
Некоторые факты о Киргизии
* Киргизия получила независимость в 1991 году. Ее население составляет 5,2 миллиона человек, принадлежащих к разным народам, в числе которых киргизы, узбеки и русские.
* ВВП Киргизии на душу населения – 951 доллар США, в рейтинге бедности ООН страна занимает место ниже Экваториальной Гвинеи и Гайаны.
* В 2008 году киргизы, работающие за рубежом, отправили домой 1,2 миллиарда долларов (что составляет 27 процентов от ВВП). Это на 719 миллионов долларов больше, чем в 2004 году.
* В экономике Киргизии важную роль играет сельское хозяйство. По данным правительства, поголовье овец в стране составляет 4,25 миллиона. Власти на этой неделе объявили, что в рамках борьбы с болезнями скота, каждая овца получит свой паспорт.
* В 2005 году «Революция тюльпанов» свергла президента Аскара Акаева, правившего страной с 1990 года. Ему унаследовал действующий президент Курманбек Бакиев.
* В год страна из-за эмиграции теряет по 2,57 человека из каждой тысячи.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Однако там, где потерпели неудачу Тамерлан и комиссары кремлевской империи, возникает другая опасность: нищета и вынужденное пробуждение кочевого менталитета, заставившие целое поколение молодых мужчин покинуть деревни и искать работу за рубежом. Судя по некоторым тревожным признакам, над столетиями киргизской культуры и традиций нависла беспрецедентная угроза.
