Такой ли в России «порядок», как нам кажется?

В Израиле есть такая тенденция — романтизировать деловые практики в других странах, где царит так называемый «порядок».

Например, в такой стране, как Израиль, где каждый член правительства — от министра труда до министра социальных служб и министра без портфеля — постоянно обсуждает дела, выходящие за пределы его юрисдикции, народ с тоской посматривает на другие страны, где, как предполагается, государство работает гораздо более дисциплинированно.

Возьмём, к примеру, прозвучавший в январе комментарий министра без портфеля Йосси Пеледа о возможной войне в Ливане. Премьер-министр Биньямин Нетаньяху был вынужден немедленно публиковать опровержение, и народ стал спрашивать — почему нельзя сделать как в других странах, чтобы каждый министр высказывался только о том, в чём он компетентен, и чтобы все они были, так сказать, «в струе».

Уверовав, что в России царит «порядок» и все комментарии, оглашающиеся на высшем уровне, обязательно отражают линию власти, многие испугались, услышав, как в понедельник, за считанные часы до приезда Нетаньяху в Москву, от высокопоставленного должностного лица поступило сообщение, что Россия собирается продавать Ирану ультрасовременные зенитные ракеты С-300.

Согласно этой идеологии, в России никакие официальные лица «не болтают», никаких «левых комментариев» не делается, а то, что говорит замглавы совета национальной безопасности России Владимир Назаров, непременно совпадает с точкой зрения президента России Дмитрия Медведева и премьер-министра Владимира Путина, более того, это они велели ему говорить так, а не иначе.

То же, как считается, относится и к министру иностранных дел России Сергею Лаврову, который заявил, находясь в Никарагуа, что мораторий на строительство Израилем поселений «недостаточен», а надо, чтобы прекратилось всякое строительство во всём Восточном Иерусалиме.

Но мы тоже слышим это и не думаем, что Лавров, подобно нашему министру иностранных дел Авигдору Либерману, просто высказывает своё мнение. Мы мгновенно воспринимаем критический тон его комментариев как зеркальное отражение того, что думают Медведев и Путин.

Но Россия — это не монолитная конструкция; в этой огромной стране есть разные центры власти (как и в нашей, маленькой), и время от времени каждый из них пытается подтолкнуть общеполитический вектор в ту или иную сторону.

Так что, когда со ссылкой на Назарова «Интерфакс» сообщает, что, касательно С-300, «есть подписанный контракт, который мы должен выполнять», то нужно принять во внимание и то, кто это говорит, и то, какое учреждение он представляет, и только потом решать, насколько всерьёз воспринимать прозвучавшие комментарии.

По словам одного высокопоставленного должностного лица, сопровождавшего Нетаньяху во время его визита в Москву, Назаров тесно связан с российским военно-промышленным комплексом, а военно-промышленный комплекс крайне заинтересован в продаже систем С-300 иранцам — как из-за денег, так и из-за того, что если Москва откажется от заключённой сделки, то прочие страны будут менее охотно заключать с Россией аналогичные контракты, так как у них не будет уверенности в том, что они будут выполнены.

Но только из того, что военно-промышленный комплекс заинтересован в продаже зенитных установок Ирану, не следует делать вывод, что политиками уже принято соответствующее решение. Соглашение-то было подписано ещё в 2007 году, но Россия до сих пор не продала Тегерану ничего, и в Иране из-за этого, мягко говоря, изрядно расстроены.

Аналогичным образом следует рассматривать и заявление Лаврова. Представители дипломатических кругов Израиля считают, что Лавров постоянно высказывается об Израиле резче, чем Медведев и Путин (подобно тому, как государственный департамент США давно считается более проарабски настроенным, чем Белый дом). По словам дипломатов, слова Лаврова необходимо рассматривать через соответствующую призму, так как они могут и не отражать точки зрения его начальства — подобно тому, как слова Либермана не всегда отражают точку зрения Нетаньяху.

Проблема Израиля, однако, в том, что хоть мы и понимаем, что в Иерусалиме многие министры и должностные лица высказываются, не имея на это полномочий, и не всегда согласны с точкой зрения премьер-министра, за которым остаётся последнее слово при принятии политических решений, всё же мы полагаем, что в странах, где «порядок», этого не происходит. А на самом деле — происходит.