Эстония не слишком боится России

"Мы уверены, что НАТО нас защитит", − заявляет премьер-министр Эстонии Андрус Ансип (Andrus Ansip).

− Три года назад Эстония убрала из центра Таллина памятник советскому солдату, и Россия тотчас же ответила на это кибервойной. Как выглядит ситуация сейчас? Россия по-прежнему представляет угрозу Эстонии?

− Я бы не стал называть это кибервойной, Эстония подверглась кибератаке со стороны России, но отразила ее. Благодаря эффективному сотрудничеству компьютерщиков из нескольких стран мы успешно защитили эстонское киберпространство. Представляет ли сегодня Россия для нас угрозу? Нет. Чтобы эстонцы жили с постоянным ощущением угрозы со стороны России и каждый день об этом думали – такого нет. Эстония является членом ЕС и НАТО, мы хотим жить своей жизнью. В настоящий момент мы чувствуем себя достаточно безопасно.

− Отчего же тогда прибалтийские страны протестовали против того, чтобы Франция продавала России военные корабли класса "Мистраль"?

− Эстония не протестовала. У нас самих оборонная система "Мистраль", купленная во Франции. У кораблей класса "Мистраль" нет противоледной защиты, к тому же у России уже есть более крупные авианосцы, так что ситуация сильно не изменится. 

− С протестом выступали министерства обороны Литвы и Латвии.

− Мне об этом неизвестно. Но фактом является то, что с 8 августа 2008 года нам приходится быть более бдительными, чем раньше. В тот день, когда Россия, используя вооруженные силы, напала на Грузию, мир стал другим. Одна страна напала на своего суверенного соседа, а мы оказались в совершенно новой реальности. Но не только мы – соседи России, а все страны мира. 

− То есть, угрозы все-таки существует.

− Разумеется, мы должны быть более осторожны, но это не вызывает сильного беспокойства Эстонии. Мы не слишком боимся России. Мы верим в НАТО и его пятую статью, в которой идет речь о коллективной обороне. Совместно с нашими союзниками мы принимаем участие в различных миссиях. Конечно, Европа ожидает, что в случае необходимости другие страны НАТО нам помогут, но, по правде говоря, я не думаю, что такая помощь нашей стране необходима.

− В январе британское издание "Economist" писало, что НАТО только сейчас разработало планы обороны прибалтийских стран, и сделано это было благодаря Польше, оказывавшей на Альянс сильное давление. Там говорится о том, что ранее такой необходимости не было, так как Россия является дружественным союзником. Ощущала ли Эстония, что НАТО уделяло Прибалтике недостаточно внимания?

− В Эстонии никто не сомневается в том, что НАТО нас поддержит, если такая поддержка будет действительно нужна. Государства-члены НАТО по принципу ротации охраняют воздушное пространство прибалтийских стран (не имеющих современных военно-воздушных сил – прим. ред.), и я бы хотел поблагодарить Польшу, самолеты которой будут охранять нас уже в третий раз. Польша в рамках сотрудничества в НАТО или ЕС оказывала нам очень большую поддержку. Поляки понимают, что мы чувствуем, можно обходиться без слов.

− Понимает ли Запад страны Балтии – как это видится с Эстонской точки зрения?

− Так себе. Эстонцы все еще помнят последствия оккупации. Советские войска покинули нашу страну в 1994 году. Конечно, по историческим причинам мы более чувствительны к вопросам безопасности, чем молодые люди в других странах ЕС.

− Может быть, Евросоюз должен проводить более жесткую политику в отношении России?

− Почему более жесткую? Мы хотим взаимодействовать со всеми партнерами, в том числе и с Россией, а взаимодействие должно быть выгодно для обеих сторон. Для ЕС очень важна программа "Восточное партнерство", но в той же мере и сотрудничество с Россией.

− А Россия не перестает бить тревогу о том, что русское меньшинство в прибалтийских странах подвергается дискриминации и, например, не может получить гражданство.

− Пожалуйста, не обращайте внимания на пропаганду. Все международные институты ясно говорят о том, что Эстония не нарушает права национальных меньшинств и придерживается соответствующих международных стандартов. Я не хочу, чтобы меня вовлекали в эту пропаганду. Факты таковы, что в 1992 году лица без гражданства составляли 32 процента от всего населения, а сейчас – 8 процентов. Это вполне неплохой результат. Конечно, среди них больше всего русскоязычных, но есть люди украинского, белорусского происхождения, а один процент даже составляют финны.

− Россияне, среди прочего, инвестируют в газеты и банки в Литве и Латвии. Пытается ли Россия сходным образом влиять на Эстонию?

− Нет, абсолютно нет. Например, владельцем нашей крупнейшей газеты "Postimees", журналов и телевизионного канала является норвежский концерн Schibsted. Можно сказать, что благодаря этому у нас действительно свободные СМИ.  Прямые инвестиции Финляндии и Швеции в Эстонии составляют 30%. У нас работают также четыре банка, являющиеся филиалами крупных скандинавских банков, они покрывают 95%. Это банки с хорошей капитализацией, они располагают большими резервами, с ними очень сложно конкурировать.

− Какие страны Эстонии ближе: балтийские или скандинавские?

− Нам сложно это определить. Однако влияние Швеции и Финляндии очень велико. Когда-то у каждой эстонской семьи были знакомые в Финляндии. В 90-е годы эти знакомые открыли в Эстонии много частных фирм, благодаря этому Эстония переняла финскую бизнес-культуру. Нордическое влияние до сих пор остается сильным, если говорить не только об экономике, но и о развитии демократии, о ментальности. По данным опроса службы "Евробарометр" 47% эстонцев доверяет правительству. Мы находимся в четверке лидеров вместе со скандинавскими странами. Уровень общественного доверия у нас выше, чем в Литве и Латвии.

− Вы знаете финский язык?

− Эстонский и финский очень похожи. Жители севера страны, в том числе Таллина, в годы оккупации могли смотреть финское телевидение. Многие эстонцы говорят, что бегло владеют этим языком, нам очень легко понять друг друга.

− Удивительна позиция эстонцев, литовцев и латышей, заявляющих, что им не нравится, когда их смешивают в одну кучу, приклеивая ярлык "прибалтийские государства". Более того, они говорят, что велико взаимное соперничество. Об эстонцах же сложилось мнение, что они всегда хотят быть самими лучшими.

− Это три независимых, суверенных государства, а не страна под названием "Прибалтика", так что в этом нет ничего удивительного. Я не вижу ничего плохого в том, что кто-то хочет быть самым лучшим. Необходимо двигаться вперед. Однако нездоровой конкуренции между нами нет, мы сотрудничаем и поддерживаем друг друга.

− Вы были первой страной в мире, организовавшей выборы через Интернет.

− Это были местные выборы 2005 года. Но мы не думали о том, что хотим быть лучше Польши или Латвии. Эстонцы просто настолько ценят удобства, которые несет Интернет, что уже не хотят стоять в очередях в учреждения, налоговую инспекцию, полицию. Они предпочитают сидеть дома и устраивать все свои дела по Интернету.

− Кроме того, Эстония лучше справилась с кризисом, чем Латвия и Литва.

− Мы действительно не соперничаем с нашими соседями. Кризис продолжается, растут проблемы с безработицей. Везде все похоже, но, на самом деле, определенная разница есть. Мы накопили большие резервы, составляющие 11,7% ВВП. У наших соседей их нет. Один из них даже обратился за помощью в Международный валютный фонд. Мы были в лучшей ситуации: Эстония оказалась среди тех государств, которым для спасения коммерческих банков не потребовались деньги налогоплательщиков. В четвертом квартале прошлого года наш рост составил 2,6%, это самый высокий показатель среди всех стран ЕС. Сейчас нашей целью является евро, мы надеемся, что единая европейская валюта принесет доверие заграничных инвесторов, и Эстония станет более привлекательной. Принятие евро находит большую поддержку в общественном мнении.

− Случайно ли вы оказались в Польше в тот момент, когда здесь проходит лыжная гонка "Бег Пястов" на 50 км?

− Нет, визит удалось совместить с соревнованиями. В этом году – это уже мой пятый лыжный марафон, к тому же всего за пять недель. Некоторые собирают марки, монеты, а я коллекционирую марафоны. Этот всего лишь на 50 км, а я уже бегал и на 90. Для меня этого огромное удовольствие, я очень это люблю, я бегаю не ради соперничества. Последний сезон оказался очень удачным, я пробежал 1500 км на лыжах, проехал 2600 км на роликах и 2000 на велосипеде.

− Эстонцам это нравится?

− Не всем. Некоторые считают, что премьер-министр должен сидеть за письменным столом. Один из моих коллег по ЕС даже получил прозвище Форрест Гамп, потому что он ежедневно бегает. Что плохого в том, что премьер-министр бегает? Я не знаю. Я бы еще хотел добавить, что в лыжных гонках в Эстонии неоднократно принимала участие Юстина Ковальчик (Justyna Kowalczyk), я неоднократно с ней встречался. Так как в ее команде работают двое эстонцев, мы тоже очень гордимся ее медалями в Ванкувере.