С тех пор как Михаил Горбачев 25 лет тому назад стал генеральным секретарем, мир не устает сравнивать успешные экономические реформы Китая, начатые в конце 1978 года под руководством Дэн Сяопина (Deng Xiaoping), с неудачными реформами Советского Союза, а затем и России в области коренной экономической перестройки. Общепринятая точка зрения такова, что Москва почему-то пошла в реформах по неверному пути, и что если бы она скопировала китайскую модель, все было бы намного лучше. Однако это чрезмерно упрощенный анализ. Две страны слишком сильно отличаются друг от друга, чтобы Россия как по шаблону копировала китайскую программу реформ.
Во-первых, задумайтесь над внутренней ситуацией в каждой из стран. Китай был в состоянии хаоса после своей "великой культурной революции", длившейся с 1966 по 1976 год. К 1978-му году подавляющее большинство руководителей и граждан Китая поняли необходимость проведения фундаментальных реформ. Ситуация там существенно отличалась от советской в 1985 году. Большинство советских людей считало тогда свою страну сверхдержавой с неплохо функционирующей экономикой, с социальной стабильностью и порядком – особенно в сравнении с годами застоя при Леониде Брежневе и с широко распространенными бедностью и голодом в Китае накануне начатых Дэн Сяопином экономических реформ.
Во-вторых, государственный аппарат двух стран существенно отличался один от другого. Авторитет, власть и единство китайского руководства были серьезно подорваны в результате культурной революции, и поэтому наиболее консервативные члены руководства были не в состоянии оказать организованное сопротивление тем, кто призывал к проведению коренных реформ. Всем было ясно, что необходимо сделать нечто радикальное, дабы возродить страну. В отличие от Китая, против горбачевских реформ активно выступали консервативные члены Политбюро и высшее военное руководство.
В-третьих, в этих странах движение реформ возглавляли слишком разные люди. Китайские реформы проводил очень опытный бывший революционный деятель Дэн Сяопин. Он обладал огромным авторитетом и мог осуществлять смелые шаги навстречу реформам. В Советском Союзе бремя реформ нес на своих плечах менее опытный партийный функционер из провинции, который мог экспериментировать лишь в очень узких рамках политики и экономики, которые определяла ему старая гвардия.
В итоге Дэн сумел осуществить глубокие и далеко идущие реформы, а Горбачеву пришлось довольствоваться лишь незначительными экономическими преобразованиями, которые зачастую были бессмысленными и даже вредными. Примечательно следующее: в одном из немногочисленных случаев, когда Горбачеву удалось провести радикальную экономическую реформу (речь идет о создании частных коммерческих кооперативов в 1988 году – впервые с ленинских времен, когда советские граждане получили право владеть частным бизнесом), он был вынужден свернуть ее уже год спустя.
Четвертый фактор – это социально-экономические условия, существовавшие в двух странах. Китай оставался аграрной страной. Восемьдесят процентов его населения были крестьяне, мечтавшие получить право обрабатывать собственную землю. И Дэн дал им это право. В результате ситуация на селе быстро улучшилась, и даже закоренелые скептики были вынуждены признать, что реформы оказались успешными. После сельского хозяйства Дэн приступил к реформированию промышленности и других секторов экономики.
Горбачев столкнулся с совершенно иной ситуацией. В отличие от Китая, основой советской экономики являлся военно-промышленный комплекс страны. Чтобы стимулировать и диверсифицировать экономику, надо было провести радикальные сокращения и реформы в военно-промышленном производстве, которое проникало буквально во все сферы, от создания межконтинентальных баллистических ракет до пошива женской обуви. Но против этого по совершенно очевидным причинам решительно и активно выступали высшие военачальники - и у них была идеологическая и военная основа для сопротивления таким реформам. Они могли заявлять, что Соединенные Штаты и НАТО создают прямую угрозу национальной безопасности страны.
Далее, попытка Горбачева осуществить реформирование сельского хозяйства подавлялась полувековой отсталостью советских колхозов, отчаянным сопротивлением любым переменам со стороны аппаратчиков из коммунистической партии и – в отличие от того, что произошло в Китае – отсутствием желания у советских фермеров упорнее работать для улучшения собственного благосостояния – даже в более либеральных экономических условиях. В целом, основанную на военной промышленности индустриальную советскую экономику реорганизовать было гораздо труднее, чем примитивную сельскохозяйственную экономику Китая.
В-пятых, значительно различалась внешняя политика двух государств. У Китая были тесные военно-политические связи с Западом, основанные на совместном противостоянии тому, что воспринималось как экспансионистская внешняя политика Кремля. В результате этого Соединенные Штаты и их союзники с энтузиазмом приняли участие в китайских реформах как на уровне государства, так и на уровне частного сектора. Ключевую роль в этом процессе сыграли и живущие за рубежом китайцы.
Советский Союз не мог и мечтать о получении такой огромной помощи из-за границы. Первой приоритетной задачей Горбачева было обуздать гонку вооружений, которая разоряла страну. И выполнить эту задачу можно было лишь при том условии, что консервативные члены Политбюро согласятся на сокращение и реструктуризацию огромного военно-промышленного комплекса.
После двух лет пребывания у власти Горбачев понял, что его план экономических реформ зашел в тупик. В 1987-м году, в попытке вновь запустить этот процесс и сломить сопротивление консерваторов Горбачев сосредоточился на политических реформах, надеясь сплотить вокруг них народ. Но результат оказался обратным. Демократизация и плюрализм размыли сами основы советского режима и ослабили тот цементирующий материал, который удерживал вместе советские республики и российское общество. В результате Советскому Союзу был нанесен серьезный урон напряженной борьбой между членами Политбюро, между Москвой и провинциями и между различными народностями в республиках. Такого рода "шоковая демократизация" почти всегда приводила к хаосу в тоталитарных режимах.
Таким образом, Советский Союз попал в порочный круг политической и экономической нестабильности. Политические реформы Горбачева вызвали изнуряющий конфликт между либералами и консерваторами в Кремле, в связи с чем реализовывать экономические реформы стало невозможно. Из-за этих двух факторов Советский Союз покатился вниз по скользкой дороге навстречу серьезнейшему политическому и экономическому кризису. В отличие от Китая в 1978 году, Кремль в середине и конце 80-х не смог разработать единую стратегию экономического реформирования, и тем более – осуществить ее на практике. Оказавшись в ловушке глубокого политического тупика в условиях ухудшения экономических условий, коммунистический режим в 1991 году рухнул.
С тех пор Россия отчаянно и с большим трудом пытается осуществить свои экономические реформы, а Китай вот уже почти 32 года празднует успех в экономике.
Евгений Бажанов - проректор по научной работе и международным связям московской Дипломатической академии МИД России.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
С тех пор как Михаил Горбачев 25 лет тому назад стал генеральным секретарем, мир не устает сравнивать успешные экономические реформы Китая, начатые в конце 1978 года под руководством Дэн Сяопина, с неудачными реформами Советского Союза, а затем и России в области коренной экономической перестройки. Общепринятая точка зрения такова, что Москва почему-то пошла в реформах по неверному пути, и что если бы она скопировала китайскую модель, все было бы намного лучше. Однако это чрезмерно упрощенный анализ.
