Два взрыва, смятение, транспортный коллапс, «скорые», семьсот милиционеров из резерва, страх. Такими были на московских улицах первые часы после терактов.
Девять часов утра. В СМИ появилось сообщение о взрыве в московском метро. Две бомбы взорвались с интервалом в полчаса – около восьми утра на «Лубянке» и через тридцать минут на «Парке культуры». Обе станции находятся на «красной», Сокольнической линии.
После взрывов на московских улицах чувствуется напряжение. Все пытаются дозвониться до своих близких и друзей, узнать, все ли в порядке. Все время слышны одни и те же слова: «Ты в порядке? Слава богу». Сеть не выдерживает количества звонков и падает, напряжение только усиливается. К счастью, через некоторое время опять можно дозвониться.
О взрывах я узнаю от жены, которая по «красной» ветке ездит на работу в МГУ имени М.В.Ломоносова. Несколько секунд отделяли ее от взрыва. «Я в порядке, - она успокаивает меня и рассказывает: - Около восьми часов я проезжала станцию «Лубянка», я была в предпоследнем вагоне. Через несколько секунд после того, как поезд уехал со станции, раздался сильный удар, все затряслось. Я подумала, что что-то упало, свалилось. Люди в вагоне нервно переглядывались, но оставались сидеть, пока поезд не приехал на следующую станцию, и потом тоже. Меня удивило, насколько они спокойны. В конце концов, всех попросили покинуть вагон, так как по техническим причинам поезд дальше не едет. Милиционеры на станции вообще не знали, что происходит. Я решила поехать в университет на троллейбусе. О том, что это была бомба, я узнала только на факультете».
В Московском университете утром все были в замешательстве. Большинство студентов и преподавателей на Воробьевы горы, где находится университет, ездят как раз по «красной» ветке. И метро, в общем, единственный вид общественного транспорта, на который можно положиться. Большинство педагогов не пришли. Те, кто приехал, звонили своим коллегам и отсутствующим студентам.
«Некоторые студенты, которые всегда ходят на мои занятия, до сих пор не пришли и отвечают по телефону, из-за этого все нервничают. Занятий, конечно, нет, мы пытаемся дозвониться студентам, - объясняет по телефону сотрудник МГУ, добавляя - может быть, это случайность, но взрывы произошли как раз тогда, когда по Сокольнической ветке на лекции спешат тысячи студентов. На «красной» линии помимо МГУ находятся Дипломатическая академия, факультет журналистики». Его слова подтверждает и до сих пор неподтвержденная информация, что среди жертв несколько молодых людей в возрасте 15 – 25 лет.
У станции метро «Сокольники», где я живу, слышны звуки сирены. В больницу неподалеку везут раненых. По решению городских властей больницы принимают всех, не обращая внимания на место жительства, обычно это невозможно. Охрана за ворота больницы пускает только близких. «Мы не можем вам ничего сказать», - отмахиваются от меня охранники.
На улицах и рядом со станциями метро как никогда много милиции. МВД направило на работу дополнительно семьсот сотрудников, которые патрулируют метро и территорию рядом со станциями. У некоторых из них собаки, обученные искать взрывчатку. По дороге к метро я встречаю патруль с автоматами, они пытаются проникнуть в один из домов.
Гнетущую атмосферу, которая воцарилась на столичных улицах после взрывов, москвичи уже хорошо знают. Только в метро за последние пятнадцать лет было уже шесть взрывов. Сравнительно недавно Москву потряс взрыв на станции «Павелецкая» в феврале 2004 года, потом летом того же года террористка-смертница взорвал себя у входа на станцию «Рижская». После каждой атаки город некоторое время находится в состоянии шока, люди дезориентированы, они не знают, ехать ли им на работу, они боятся идти в метро. Везде слышны слова сожаления и солидарности.
«В Москве в последние годы уже было спокойно, никто не ожидал такого», - вздыхает Светлана, к которой я обратился у входа в метро. Она выглядит растерянной. «Я не знаю, что мне теперь делать. Мне надо ехать на работу, но я не хочу в метро», - говорит она. В итоге, как и множество других москвичей, она спускается в подземелье.
Автобусы и трамваи в Москве ездят хаотично, и их маршруты для большинства горожан остаются загадкой. Транспортную ситуацию усложняет и то, что даже небольшие проблемы на дорогах вызывают пробки. Обе станции метро, где были взрывы, находятся на транспортных узлах. И как я узнаю позже, часть Садового кольца рядом со станцией «Парк культуры» на несколько часов становится пешеходной зоной, движение было перекрыто и на Лубянской площади.
На станции «Комсомольская», где расположены сразу три вокзала, неразбериха. Люди, приехавшие в Москву и не знающие город, пытаются выяснить, как им попасть на другой вокзал или в центр. У входа в метро стоит милиционер и повторяет в громкоговоритель: «Граждане пассажиры, не задерживайтесь рядом со станцией метро, метро по техническим причинам не работает, пользуйтесь наземным транспортом». Где искать наземный транспорт, никто не понимает, и милиционер тоже. Каждый выпутывается, как может. Те, у кого побольше денег, ловят машину, остальные отправляются в центр пешком.
Водитель такси, которого я остановил на «Комсомольской», сегодня уже был на Лубянке: «Там было полно «скорых» и автобусов, они отвозили раненых». Он не скрывает того, кто, по его мнению, стоит за терактами: «Исламские фундаменталисты, это же ясно. Недавно я вез одну даму из ФСБ, и она рассказывала, что в последнее время предотвратили целый ряд таких нападений. Но людям об этом не говорят. Радуйтесь, что вы из Чехии, и там ничего такого нет», - завершает наш разговор водитель, когда мы вынуждены развернуться – все дороги к Лубянке перекрыты.
Лубянская площадь пуста. Здесь только небольшая толпа иностранных журналистов, которые делятся друг с другом последней информацией, от входа в метро их отделяют заграждения. После долгих ожиданий камеры окружают официального представителя Следственного комитета прокуратуры Владимира Маркина. Он подтверждает информацию о числе погибших и раненых, и в первый раз говорит о том, что взрывы осуществили террористы-смертницы. Детей среди погибших нет. Информации мало. Многое журналисты уже знают и пытаются получить комментарий пожарного или спасателя, который был внутри, но все напрасно.
Вдруг среди журналистов появляется парень с окровавленной рукой. Многие сначала решают, что он жертва. Однако из несвязных фраз молодого человека становится ясно, что в метро была его подруга, она выжила и находится в больнице. Его друг, похоже, погиб. Парень не хочет ничего рассказывать, но разъяренным голосом добавляет: «Это означает войну. Посмотрите в метро, там одни таджики и азербайджанцы. Для меня война уже началась, я встретил одного таджика и поговорил с ним», - говорит он шокированным иностранным журналистам и показывает камерам окровавленную руку. Все соглашаются, что произошедшее не имеет отношения к делу, но наглядно демонстрирует, что достаточно и слабой искры для того, чтобы внутри националистически настроенной части общества разгорелись страсти. Последние трагические события в любом случае льют воду на мельницу десятков фашистских организаций, к которым режим Путина относится лояльно и для которых борьба с приезжими является частью идеологии.
Медленное возвращение к нормальной жизни
Людям, которые стоят рядом со станцией «Лубянка», я задаю вопрос, кто, по их мнению, стоит за терактами. Большинство склоняется к тому, что террористы были с Северного Кавказа. Многие тут же добавляют, что без каких-либо доказательств обсуждать это бессмысленно. Тем не менее, так называемый «северокавказский след» начинают подтверждать и официальные заявления. По словам Владимира Маркина, были найдены не только головы смертниц, но и части шахидских поясов. О том, что на неназванных интернет-страницах ответственность за взрывы вязли на себя шахидские боевики, сообщает и CNN. О северокавказском следе в итоге говорит и директор ФСБ Александр Бортников. Но в явно истерической атмосфере на улице недалеко от Лубянки звучат и другие мнения. «Против Путина за последние недели свою подпись поставили 20 тысяч человек. Он должен был показать, что он умеет», - говорит женщина в возрасте, которая не хочет называть своего имени.
Все в итоге соглашаются, что кто бы ни стоял за терактом, целью было дестабилизировать ситуация в стране. «Я боюсь, что некоторые процессы, которые начнутся после трагических событий, станут явными только со временем. Речь не только о том, что террор может продолжиться, возможна и эскалация национализма», - говорит Михаил Новиков, который тоже участвует в общем обсуждении.
В четыре часа кажется, что город постепенно пробуждается после страшного сна. На Сокольнической ветке возобновлено движение поездов, по Садовому кольцу, как обычно, тянутся тысячи машин, оказавшихся в пробке. В течение нескольких часов о старой трагедии напоминают только группы милиционеров, которые стоят буквально на каждом шагу, способствуя ощущению того, что что произошло. Люди возвращаются домой и думают о том, что завтра им придется снова нормально жить.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Водитель такси, которого я остановил на «Комсомольской», сегодня уже был на Лубянке: «Там было полно «скорых» и автобусов, они отвозили раненых». Он не скрывает того, кто, по его мнению, стоит за терактами: «Исламские фундаменталисты, это же ясно. Недавно я вез одну даму из ФСБ, и она рассказывала, что в последнее время предотвратили целый ряд таких нападений. Но людям об этом не говорят. Радуйтесь, что вы из Чехии, и там ничего такого нет».
