Политические последствия разложения украинского парламентаризма

Новоизбранный президент Украины Виктор Янукович привел к власти, по сути, нелегитимное правительство. Нынешний кабинет министров Украины, возглавляемый Николаем Азаровым, хотя и был принят с виду обычной парламентской процедурой,  на самом деле, не имеет надлежащего народного мандата. Почему?

На Украине действует пропорциональная выборная система закрытыми списками. Это означает, что избиратели не голосуют за конкретных кандидатов, а могут поддержать лишь заранее утвержденные списки политических партий или блоков. Члены украинского парламента, Верховной Рады, становятся депутатами постольку, поскольку они входят в состав списка той ли иной политической организации. Состав этого списка определяется непосредственно данной партией или блоком и находится вне сферы влияния избирателей. Тем самым электоральный успех и результирующее количество депутатов фракции партии или блока в парламенте в основном определяются привлекательностью идеологии и харизмой лидеров каждого конкретного политического объединения (партии или блока). Отдельные кандидаты в депутаты играют лишь незначительную роль в украинских парламентских выборах, являющихся по своей сути соревнованием крупных политических лагерей и их более или менее привлекательных вождей. Такая система контрастирует с мажоритарной или смешанной выборными системами, в которых местная репутация региональных, а не только национальных политических лидеров играет важную роль в определении состава национального законодательного органа.

К лучшему или нет, но Украина отказалась от своей изначальной мажоритарной, а впоследствии и от смешанной выборной системы. Сегодня выборы в Украине проводятся (за исключением 3-х процентного барьера) по чисто пропорциональной системе, при которой состав членов списков партии или блока, за исключением небольшого круга широко известных партийных лидеров, играет лишь незначительную роль в предвыборных кампаниях.  Логично, что, исходя из таких предпосылок, Конституция Украины предписывает именно парламентским фракциям, а не депутатам решающую роль в формировании правительственной коалиции. Правда, такое положение отдает излишне много власти в руки партийных лидеров и умаляет роль отдельных депутатов. Тем не менее, особая роль фракций в формировании правительственной коалиции согласуется с выборной системой и проистекает из нее. Так как избиратели не имеют возможность выражать свое мнение о конкретных кандидатах партий и блоков,  избранные депутаты должны действовать в первую и главную очередь как члены фракции. В пропорциональной выборной системе не сами депутаты как отдельные политики, а их фракции, как фиксированные коллективы, заранее запланированные партийными списками, представляют волю народа в законодательной власти.

Несмотря на это, 11 марта 2010 года Виктор Янукович протолкнул через Раду правительство, которое только отчасти базируется на партийно-фракционной поддержке. Три фракции, формирующие сегодняшнюю коалицию, не имеют большинства в Верховной Раде. Партия Регионов, КПУ и Блок Литвина имеют в Парламенте только 219 из 450 депутатов. Чтобы сформировать коалицию, Янукович и К° пришли к решению переманить нескольких депутатов из Блоков Юлии Тимошенко и «Наша Україна – Народна Самооборона». Это им удалось, несмотря на тот факт, что две этих фракции представляют собой именно те политические силы, которые на прошлых парламентских выборах 2007-го года находились в прямой оппозиции к Партии Регионов. Если в 2007 году избиратели решили отдать свои голоса Блоку Тимошенко или «НУНС», то они, несомненно, проголосовали тем самым и против Партии Регионов. Тем не менее, 11 марта двенадцать депутатов, получившие свои мандаты по спискам двух «оранжевых» блоков, подписали коалиционное соглашение, которое привело к власти Партию Регионов. Эти депутаты открыто действовали против воли своих изначальных фракций, нарушая свой народный мандат. Их поведение стоит расценивать как выражение вопиющего неуважения к избирателям.

Переход из партии в партию во время законодательного периода, конечно, не является таким уж исключением в молодых демократиях. Такое подчас случается и в консолидированных демократиях, таких как Федеративная Республика Германия, которая также имеет пропорциональную выборную систему (хотя и частично персонализированную). Тем не менее, в развитых демократиях подобные политические трансгрессии обычно касаются только единичных депутатов, которые решили перейти из одной фракции в другую по личным причинам. Поэтому немецкий Основной Закон, например, защищает неограниченную «свободу мандата» депутатов, несмотря на то, что половина членов Бундестага избрана не индивидуально, а коллективно, в соответствии с партийными списками, т.е. по системе подобной украинской. Идея о том, что группа депутатов может быть умышленно привлечена из одной партии в другую с целью фактической отмены результатов предыдущих парламентских выборов кажется настолько абсурдной в западном контексте, что она не получила большого внимания ни со стороны конституционных инженеров, ни в исследованиях политических компаративистов. Такое целенаправленное изменение политической лояльности депутатов привело бы к настолько явному нарушению воли избирателей, что для большинства обозревателей кажется пустой тратой времени серьезно учитывать такой странный и гипотетический случай.

В неконсолидированных плюралистических государствах такое, увы, происходит. Как показывает предыстория «оранжевой революции», Янукович и К° – не демократы. Они не очень-то и старались скрыть свое намерение сфальсифицировать президентские выборы 2004 года. Похожие политические акции Регионалов последних лет также намекали на их амбивалентное отношение к демократическим нормам.  К тому же Украина пока еще – не консолидированная демократия с прочно укоренившимся верховенством права. Украинское государство все еще находится в процессе формирования, и Украина принадлежит к странам, наиболее пострадавшим от мирового финансового кризиса. Судебный надзор уже начал функционировать в постсоветской Украине, как показало успешное вовлечение Конституционного Суда в разрешение политического противостояния во время «оранжевой революции».

Однако, своим последним решением по вопросу, могут ли отдельные депутаты принимать участие в создании правительственной коалиции, Конституционный  Суд поддержал новую попытку «бело-голубых» менять правила во время игры. Это является особенно странным поворотом в развитии событий, поскольку Конституционный Суд ранее принял противоположенное решение . Вердиктом от 17 сентября 2008 года (http://zakon.rada.gov.ua/cgi-bin/laws/main.cgi?nreg=v016p710-08) КС постановил, что «до складу коаліції  депутатських  фракцій  можуть  увійти  лише  ті  народні депутати   України,  які  є  у  складі  депутатських  фракцій,  що сформували коаліцію. Саме належність народних депутатів України до цих  фракцій  відіграє  визначальну  роль  депутатських  фракцій в утворенні коаліції депутатських фракцій». Новое постановление КС апреля 2020 г. ставит под вопрос все предыдущие постановления КС, которые предположительно также могут быть аннулированы во втором слушании.

Также будет разбалансирована партийно-выборная система в Украине. Если выборы будут и дальше проходить по пропорциональному принципу, избиратели не смогут быть уверены в том, что будут в конечном итоге означать и к чему приведут их голоса. Если избиратели и далее смогут поддержать только заранее определенные партийные списки, у них нет способа наказать тех депутатов, которые ранее отреклись от своих народных мандатов, полученных на предыдущих выборах, и тем самым предали свой электорат. Еще хуже то, что избиратели, проголосовавшие за те партии или блоки, которые более всего пострадали от сманивания своих депутатов в коалицию других фракций, спросят себя, зачем они вообще голосуют.  Если депутаты, за которых они отдали свои голоса, потом могут перебежать в оппозиционный лагерь и поменять политическую сторону, имеет ли вообще смысл отправлять своих представителей в Верховную Раду? Партия Регионов Януковича теперь в двойном выигрыше: она продолжает свою деятельность в исполнительной ветви власти с помощью ренегатов из других фракций, и это, в то же время, подрывет электоральную базу политических противников Регионалов. Тем самым будет ослаблена изначальная функция демократических выборов, которая заключается в создании прозрачного соединительного звена и эффективного механизма обратной связи между населением и правительством.

Украинские власть предержащие должны понимать, что лишь половинчатое выполнение демократических правил и только риторическое принятие политического плюрализма не будут достаточны, чтобы удержать страну на пути к будущему членству в Евросоюзе – цели, к которой стремятся все крупные политические силы Украины. Получения даже полного устного согласия на определенные действия от отдельных представителей официальных делегаций Запада будет недостаточно для обеспечения поддержки стабильного движения Украины в сторону Европы. Формирование правительства от 11 марта может спровоцировать понижение Украины в следующих рейтингах демократии, как, например, в таблице Freedom House. Если Украина вследствие последних событий будет переведена из категории «свободная» в категорию «частично свободная» в рейтинге Freedom House, это может иметь печальные политические последствия для Украины. Западные общества снова начнут рассматривать Украину как страну, колеблющуюся между демократией и авторитаризмом, а не как государство, которое приняло европейские ценности. Украина опустится в категорию таких стран, как Молдова, Грузия или Армения – полудемократических режимов, которые, может быть, ЕС и надеется однажды включить в свой состав, но которые сегодня находятся далеко от получения перспективы членства.  Не отдельным послам или чиновникам ЕС, а народу Европы – включая и самих украинцев – новые политические вожди Украины должны будут доказать свою приверженность к демократическим ценностям и верховенству права.