Центральноазиатские лидеры с неодобрением смотрят на киргизский переворот

Для лидеров центральноазиатских государств, граничащих с Кыргызстаном, апрельский переворот в Бишкеке представляет собой самый кошмарный из сценариев: разъяренная толпа громит столицу, врывается в здание правительства и отстраняет от власти авторитарного правителя. Ни один из центральноазиатских президентов не пожелал бы такой участи никому, и руководители региона принимают оперативные меры, чтобы этого никогда не случилось.

Соперничающие друг с другом центральноазиатские государства Узбекистан и Казахстан, возможно, и придерживаются в целом единого мнения о кыргызских событиях, но реагируют на ситуацию по-разному. Как и следовало ожидать, самые авторитарные правители региона – Узбекистана и Туркменистана – тут же избрали путь самоизоляции: руководство страны и подконтрольные властям СМИ по большей части не высказываются на тему политических потрясений в кыргызской столице.

Возглавивший же в этом году Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе Казахстан, напротив, избрал подход по принципу "мягкой силы": на международном фронте он пытается разрядить напряженность, грозящую обернуться новыми столкновениями в Кыргызстане, с помощью дипломатии, а на внутриполитическом фронте "мягко и ненавязчиво" напоминает населению своей страны, что ему следует ценить обретенную с таким трудом стабильность и относительное экономическое процветание.

Столь разная реакция является отражением различной политической обстановки, сложившейся в государствах, зачастую неоправданно объединяемых международными обозревателями воедино и называемых "станами". На самом деле, за более чем 20 лет, прошедших с распада СССР, в центральноазиатских странах произошли большие изменения. "Регион различается по уровню политических свобод и либеральных движений", – отмечает исполнительный директор Института экономических стратегий – Центральная Азия (ИНЭС-ЦА) Айтолкын Курманова.

Это отражается и в реакции на кризис в Кыргызстане: Узбекистан и Туркменистан ввели информационную блокаду в своих жестко контролируемых СМИ, а Казахстан избрал более продуманный подход. Менее благополучный Таджикистан, не обладающий политическим весом своих богатых энергоресурсами соседей, лишь выразил Кыргызстану сочувствие.

Ташкент и Ашгабат "будут и впредь жестко контролировать возможные акции протеста", сказала EurasiaNet.org Айтолкын Курманова, тогда как избранный Казахстаном "подход "мягкой силы" представляется более эффективным, особенно ввиду председательства Казахстана в ОБСЕ".

Реакция отдельных региональных лидеров и отражает это расхождение. Выражая озабоченность в связи с потенциальной возможностью распространения кыргызских беспорядков на весь регион, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выразил сочувствие кыргызскому народу и призвал временное правительство в Бишкеке принять меры для сокращения бедности.

Это весьма показательная тактика для казахстанской администрации – сдерживать внутриполитическую оппозицию путем укрепления экономического благосостояния. Администрация опирается на поддержку среднего класса, находящегося в процессе становления, который боится потерять приобретенные ими финансовые блага. Среди представителей этой группы населения прослеживается тенденция к политической апатии. Они готовы терпимо относиться к сложившейся внутриполитической обстановке, которая – хотя и менее ограничительная, чем в других странах региона – все же направлена на подавление и накладывает строгие ограничения на проявления общественного протеста.

Как бы в подтверждение факта существования жесткого контроля над проявлениями общественного протеста в Казахстане власти не позволили лидерам оппозиции из партии ОСДП "Азат" провести 17 апреля массовый митинг. Вместо митинга оппозиционеры решили возложить цветы к монументу Независимости на площади Республики в Алматы. Власти тут же покарали их за этот коварный акт неповиновения: оппозиционеры, принимавшие участие в акции, были оштрафованы и получили предупреждение от алматинского суда.

Между тем Узбекистан и Туркменистан склонны опираться на грубую силу в сдерживании общественных настроений. 20 апреля в ходе своего визита в Москву Каримов наконец-то нарушил молчание, сделав весьма неоднозначное заявление. "В Узбекистане никто с восторгом не следит за действиями свободолюбивого киргизского народа", – заявил он, говорится на кремлевском вебсайте. Каримов выразил обеспокоенность, что политическая нестабильность приобретает в Кыргызстане перманентный характер, и постарался дистанцировать от него сопредельные страны. "Нельзя по одной стране судить о целом регионе, – отметил он. – Это слишком прямолинейный подход и достаточно, извините, примитивный подход". Политические волнения в Кыргызстане пришлись на весьма неблагоприятный для Каримова момент, произойдя накануне пятилетней годовщины жестоких столкновений в городе Андижане, распложенном всего в 50 км от Оша, второго по величине города Кыргызстана.

13 мая 2005 года силовые структуры открыли огонь по участникам акции протеста в Андижане, что, по официальным данным, привело к гибели 187 человек. По оценкам же некоторых источников, погибло до тысячи человек. После произошедшего кровопролития Узбекистан самоизолировался от внешнего мира, и Каримов предпринял наступление на инакомыслящих, полный решимости пресечь любую угрозу своему правлению.

Ряд обозревателей сомневается в возможности повторения кыргызского сценария в Ташкенте, учитывая жестко контролируемую политическую ситуацию в стране. Но некоторые жители Узбекистана внутри страны не столь уверены в этом.

"Люди разделились на два лагеря, – говорит один узбекский предприниматель из Ташкентской области, беседовавший с EurasiaNet.org на условиях анонимности. – Некоторые полагают, что все возможно в этой жизни. Но многие люди думают, что им не нужно в Узбекистане повторение кыргызских событий, да они в Узбекистане и невозможны, потому что многие все еще помнят андижанские события 2005 года".

Правда, двадцатилетнее правление Каримова представляется на данный момент незыблемым. "Я не думаю, что эти события произойдут в нашей стране, пока у власти находится нынешний президент", – добавляет он.

Переводчик из Ташкента, также пожелавший остаться неназванным, разделяет эту точку зрения. "Узбеки отличаются по менталитету [от кыргызов], – говорит он. – Так что я не думаю, что что-то изменится в этом смысле еще 50 лет".

На взгляд другого жителя Ташкента, эмигранта Алана Франса (Alan France), беспорядки в Кыргызстане на самом деле "помогают нынешним властям". Общий настрой, царящий на улицах, – это "гордость, что Узбекистан не оказался в том же положении", что и Кыргызстан.

Аналогичные чувства доминируют и в Казахстане, жители которого с ужасом смотрят на сцены погромов и насилия в Бишкеке. Но хотя Назарбаев и гордится своей причастностью к достижению соглашения, позволившего смещенному президенту Курманбеку Бакиеву отправиться в изгнание, благодаря чему он может приписывать себе долю заслуг за недопущение нового витка насилия в Кыргызстане, оппозиция Казахстана считает, что Назарбаеву следует извлечь урок из этих событий.

"В очередной раз подтверждена истина, что отсутствие демократии – это путь к дестабилизации, противостоянию, человеческим жертвам", – говорится в заявлении ОСДП "Азат" от 8 апреля, призывающей назарбаевскую администрацию сделать выводы "о пагубности репрессивного подхода к инакомыслию и необходимости осуществления демократических преобразований".

В ситуации, когда нищета, коррупция и негативные экономические условия, ставшие питательной средой для недовольства в Кыргызстане, в изобилии присутствуют и сопредельных странах, никто из них не может исключить возможность возникновения беспорядков в собственной стране, говорит Айтолкын Курманова. "Я не думаю, что можно со стопроцентной гарантией сказать, что в ближайшие годы эти события не повторятся в любой другой стране региона", – резюмирует она.