Наверное, при дотошном исследовании можно было бы назвать те плюсы, которые могло бы дать пребывание в Крыму Черноморского Флота при грамотно и продуманно составленном договоре. Но договора о продлении пребывания в Крыму ЧФ еще на 25 лет были заключены так стремительно, без наименьшего экспертного и общественного обсуждения, что это, на наш взгляд, лишь обострило существующие вызовы. Увы, сегодня сложно давать комплексную оценку Харьковскому договору, а уместнее анализировать угрозы и негативы, которые несет продления пребывания в Севастополе Черноморского Флота.
Ни одного спорного вопроса харьковские соглашения не разрешили
Напомню, что главным толчком к заключению так называемых базовых соглашений по Черноморскому флоту – пакета документов, включающего договоры «О статусе и условиях пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины», «О параметрах раздела Черноморского флота» и «О взаиморасчетах, связанных с разделом Черноморского флота и пребыванием его на территории Украины» - послужило подписание в 1997 году Договора о дружбе и сотрудничестве. Ратификация вышеупомянутых договоров позволила закончить юридическое оформление раздела Черноморского флота бывшего СССР, а также ввести в правовое поле пребывание и деятельность ЧФ России на территории Украины.
К сожалению, тогда при подписании соглашений по Черноморскому флоту договаривающиеся стороны были гораздо больше озабочены тем, как бы с большей выгодой для себя разделить советский Черноморский флот, чем вопросами практической реализации международно-правовых основ базирования российского флота на территории Украины. Кроме того, серьезно стояла проблема долга Украины за энергоносители. В результате неурегулированные тринадцать лет назад вопросы продолжают «висеть в воздухе». В 2003 году тогдашний первый заместитель министра обороны России статс-секретарь Николай Михайлов заявил, что для того, чтобы соглашения по Черноморскому флоту работали не формально, а системно, необходимо принять еще восемнадцать дополнительных совместных российско-украинских документов. На сегодняшний день, по оценкам экспертов, подобных двусторонних документов необходимо уже более сорока.
После подписания и ратификации харьковских соглашений «висящие вопросы» – наиболее важный вызов и опасный риск для Украины. Ни одного спорного вопроса харьковские соглашения так и не разрешили. Понятно, российскую сторону устраивает такое положение дел: Севастополь и часть Крыма остаются если не российской территорией, то, по крайней мере, подконтрольной России зоной. Украину же не может устраивать то, что Российская Федерация де-факто контролирует военную инфраструктуру значительной части Крыма и при этом полностью независима в вопросах применения сил флота с ее территории. Необходимо отметить, что для разрешения военно-политических вопросов функционирования Черноморского флота Российской Федерации и его пребывания на территории Украины 24 апреля 1998 года создана и действует Подкомиссия в рамках Смешанной российско-украинской комиссии по сотрудничеству. В компетенцию подкомиссии входят разработка согласованных подходов, механизмов реализации межгосударственных решений по функционированию Черноморского флота, содействие в разработке проектов дополнительных соглашений и их реализации. Однако вопрос нужно ставить не о консультациях и взаимодействии при решении спорных вопросов, а о выработке двусторонних соглашений, регулирующих конкретные механизмы реализации базовых соглашений.
РФ упорно не желает выработать прозрачные условия регулярного контроля со стороны Украины
Остановимся поподробнее на некоторых «висящих вопросах». Порядок осуществления украинской стороной контроля (верификации) деятельности воинских формирований РФ на территории Украины, особенно сил наступательного и дестабилизирующего характера.
В составе Черноморского флота большинство единиц – носители ядерного оружия. Для примера: флагман Черноморского флота ракетный крейсер «Москва» имеет на вооружении ПКРК «Базальт», боекомплект которого составляет 16 оперативно-тактических ракет, снаряжаемых обычными или ядерными боеголовками; ракетные корабли на воздушной подушке типа «Бора» – ПКРК «Москит», тактические крылатые ракеты которого могут также нести как обычную так и специальную (ядерную) боевую часть. Не углубляясь в дальнейшее перечисление, подведем итог: вооружение всех ракетно-артиллерийских кораблей, ракетных катеров и подводных лодок флота по своим тактико-техническим характеристикам предполагает использование как обычных, так и специальных (ядерных) боеприпасов.
Носителями тактического ядерного оружия в авиации ЧФ являются самолеты Бе-12 и вертолеты Ка-27 (они могут нести противолодочные ЯБП), а также фронтовые бомбардировщики или, как их почему-то называют черноморцы, штурмовики Су-24. Кстати, в 2000 году при передислокации эскадрильи российских Су-24 в Крым, одним из основных условий украинской стороны было лишить самолеты возможности применять ядерное оружие – россияне демонтировали на них цепи проверки спецбоеприпасов из бортовых систем оружия. Но, по словам бывшего военного инженера, не один год эксплуатировавшего «сушки», монтаж одного разъема цепи проверки спецбоеприпасов длится ровно 30 минут…
Таким образом, бесспорно, носители ядерного оружия в составе соединений и частей Черноморского флота, дислоцированных на территории Украины, есть. Но Россия и не обещала, что их не будет. Другой вопрос – наличие на них спецбоеприпасов. А вот здесь ответ далеко не однозначен.
К сожалению, сегодня украинская сторона не может осуществлять действенный мониторинг наличия на кораблях Черноморского флота ядерных боеприпасов, в первую очередь, в силу отсутствия технических средств дистанционного контроля радиоактивных излучений. Специальный вертолет Ка-27Е, предназначенный именно для этих целей, насколько известно, в Крыму есть только в составе того же Черноморского флота. Таким образом, единственный реальный путь проверки соблюдения Черноморским флотом принятых на себя межгосударственных обязательств – верификация соответствующих объектов украинскими специалистами.
Понимают это и россияне. Поэтому вызывает не только недоумение, но и настороженность упорное нежелание российской стороны выработать прозрачные условия регулярной верификации украинскими специалистами кораблей и частей ЧФ.
Порядок допуска техники и вооружений ВМФ РФ на территорию Украины с целью их замены (ротации), а также кораблей и судов ЧФ, базирующихся на территории России, и порядок применения сил Черноморского флота во время пребывания на территории Украины и в ее территориальных водах, особенно в предвоенный период или при возникновении кризисных ситуаций.
Необходимо отметить, что проблема ротации вооружений и техники частей и подразделений ЧФ, дислоцируемых в Крыму, тесно связана с вопросом деятельности Черноморского флота в кризисных ситуациях, или попросту говоря, при ведении боевых действий российским флотом с территории Украины. В августе 2008 года корабли Черноморского флота принимали участие в боевых действиях во время российско-грузинкого конфликта.
С целью недопущения втягивания в кризис Украины нам жизненно важно выработать с Россией двустороннее соглашение о механизме действий ее воинских формирований, дислоцированных на территории Украины, в случае возникновения кризисной ситуации. В частности, такое соглашение должно включать положения о невозможности боевого применения сил ЧФ с территории Украины, невозможности использования элементов мобилизационного ресурса, транспортной и промышленной инфраструктуры для обеспечения потребностей ЧФ РФ в случае боевого применения его сил, отграничение Украины от ответственности за боевое применение сил Черноморского флота России против третьих стран и тому подобное.
При этом, российской стороной упорно игнорируются предложения украинской части рабочей группы по урегулированию вопросов о формате сообщений об общей численности личного состава и основных вооружений ЧФ РФ, о компенсации украинской стороне за военную технику и имущество, недополученные Украиной в результате раздела ЧФ СССР, о передаче украинской стороне гидрографических объектов, которые находятся в управлении ГС ЧФ и другие. Со своей стороны Россия предлагает подписать такие соглашения как договоры «О противовоздушной обороне сил Черноморского флота РФ дислоцирующихся на территории Украины» и «О комплектовании сил Черноморского флота РФ в мирное время и на военный период».
Важнейшая проблема – урегулирование вопросов собственности. 27 августа 1999 года полномочный представитель Генеральной прокуратуры РФ в Украине по делам Черноморского флота Игорь Лебедь в интервью газете «Флаг Родины» признал: «С юридической точки зрения неправильно говорить о том, что базовый матросский клуб или, например, другие стационарные объекты, такие как береговые базы или воинские части, являются территорией России. Территорией России являются только боевые корабли (и самолёты), всё остальное находится у Российской стороны лишь на правах аренды».
Действительно, согласно со статьей 2 договора «О взаиморасчетах, связанных с разделом Черноморского флота и пребыванием его на территории Украины», условия использования Черноморским флотом РФ объектов ЧФ определены следующим образом: «Украинская сторона передаёт Российской стороне в аренду ... Российская сторона использует арендованные земельные участки, размещённые на них объекты береговой инфраструктуры и акватории бухт в соответствии с действующим законодательством Украины» (арендные отношения в действующем законодательстве Украины регламентируются Законом Украины «Об аренде государственного и коммунального имущества», в статье 12 которого, в частности, сказано: «Договор аренды считается заключённым с момента достижения договоренности относительно всех основных условий подписанных сторонами текста договора»).
Таким образом, пакет соглашений о ЧФ и ЧФ РФ, кроме договоренности о разделе боевой техники ЧФ, представляет собой договоренность о временном пребывании ЧФ РФ на территории Украины на правах аренды в соответствии с действующим законодательством Украины. Однако, до настоящего времени нет ни одного договора аренды ни на один объект, ни на один квадратный метр территории Украины, которые в настоящее время используются ЧФ РФ. Более того, ЧФ РФ использует не только объекты и земельные участки, которые Украинская сторона должна передать во временное пользование Российской стороне, но и те, которых нет в Соглашении о параметрах раздела ЧФ.
Наглядный пример двоякой трактовки положений базовых соглашений по ЧФ в условиях отсутствия инвентаризации объектов флота и четкого определения арендных отношений – так называемая «маячная война» или споры вокруг навигационно-гидрографического оборудования. А договоров аренды и по сей день нет!
Заметьте, это малая часть неурегулированных вопросов. Напомню, на сегодняшний день их около 40!
Севастополь как мишень для террористов
Кроме перечисленных вопросов угрозу национальной безопасности Украины представляет и угроза совершения террористических актов на ее территории.
Учитывая существование в России незатухающего очага напряженности на Северном Кавказе, потенциальным катализатором террористической опасности в Крыму выступает именно базирование в Севастополе Черноморского флота Российской Федерации. Проведение Российской Федерацией широкомасштабных мероприятий по обеспечению национальной безопасности и предупреждению террористических актов, а также успехи федеральных сил по вытеснению и блокировке боевиков на Северном Кавказе закономерно ведут к тому, что террористы для проведения актов «возмездия» и «устрашения» будут искать менее защищенные российские объекты, находящиеся за пределами РФ. В этом смысле Севастополь является для кавказских боевиков достаточно привлекательным и уязвимым в диверсионно-террористическом отношении местом.
Город создавался как главная военно-морская база флота. С этой целью возводились причалы, склады, арсеналы, подземные сооружения, заводы, казармы, аэродромы и другая военная инфраструктура. После раздела флота объекты Черноморского флота России и Военно-Морских Сил Украины, расположенные в непосредственной близости друг от друга, оказались тесно связанными. А это 3,4 тыс. га земли, или 4,5% территории Севастополя, 90 причалов и причальных сооружений из 120 имеющихся в городе, 3 аэродрома, 300 тыс. кв. м подземных сооружений, 1,5 млн. кв. м наземных складских помещений и хранилищ, в том числе хранилища горюче-смазочных материалов на 100 тыс. тон (50 тыс. тон подземного хранения), системы навигации, связи, транспорта, управления...
В центральной части города, вдоль берегов Севастопольской бухты, находится свыше 100 воинских частей и учреждений ЧФ РФ. Это не только кадровые части, но и ракетные, торпедные, минные, артиллерийские арсеналы, топливные склады, корабли с боезапасом и горючим. На побережье бухты хранится и определенная часть сильнодействующих ядовитых веществ, расположен исследовательский ядерный реактор ИР-200, принадлежащий Севастопольскому институту ядерной энергетики. При этом в непосредственной близости к потенциально опасным объектам расположены жилые дома и элементы инфраструктуры, обеспечивающие жизнедеятельность города.
К факторам, повышающим уязвимость Севастополя как объекта террористических устремлений можно отнести следующие обстоятельства:
- участие некоторых подразделений и отдельных военнослужащих Черноморского флота России в контртеррористических мероприятиях на Северном Кавказе (сегодня в бригаде морской пехоты Черноморского флота проходят службу два Героя России, получившие высокое звание за участие в контртеррористической операции в Чечне);
- наличие в Севастополе значительного количества отдельных объектов ЧФ России и мест компактного проживания военнослужащих Черноморского флота, которые являются потенциальными объектами террористического нападения;
- близость Крыма к районам боевых действий, открытость границ и возможность проникновения террористов как сухопутным путем через Керченский пролив из Краснодарского края, так и морским.
Нельзя не вспомнить и об экономической составляющей. Для иллюстрации приведу высказывание командующего Черноморским флотом вице-адмирала Александра Клецкова, опубликованное в журнале «Морской сборник» : «Так что даже если наши капризные непредсказуемые соседи (имеется ввиду Украина – прим. автора) не попросят российский флот оставить Севастополь из политических целей, то очевидна экономическая причина: чтобы блокировать порт Новороссийск и сделать его еще менее конкурентноспособным перед украинскими портами… уже сейчас на юге России ощущается катастрофическая нехватка глубоководных причалов с удобными подъездными путями. Нетрудно представить, как Военно-морской флот в Новороссийске ограничит работу грузовых терминалов… Только один терминал Геопорта передали военным морякам, и уже возникла масса проблем с некоторыми грузопотоками». Проанализируйте это заявление с точки зрения национальных интересов Украины. По-моему, комментарии излишни!
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Наверное, при дотошном исследовании можно было бы назвать те плюсы, которые могло бы дать пребывание в Крыму Черноморского Флота при грамотно и продуманно составленном договоре. Но договора о продлении пребывания в Крыму ЧФ еще на 25 лет были заключены так стремительно, без наименьшего экспертного и общественного обсуждения, что это, на наш взгляд, лишь обострило существующие вызовы. Увы, сегодня сложно давать комплексную оценку Харьковскому договору, а уместнее анализировать угрозы и негативы, которые несет продления пребывания в Севастополе Черноморского Флота.
