Итак, что произошло в Харькове? Произошли три вещи. Во-первых, Украина взяла у России кредит, точнее, открыла в счет федерального бюджета РФ кредитную линию на 10 лет суммой до $4 миллиардов ежегодно (в 2010-м - до $3 миллиардов).
На кредитный характер операции прямо указывает статья 2 Соглашения между Украиной и Российской Федерацией по вопросам пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины: "средства подлежат учету по итогам каждого календарного года (...) возрастающим итогом и признаются как обязательство Украины".
Предлог "до" при количестве миллиардов означает, что это максимальное значение, а конкретная сумма будет определяться объемом проданного "Газпромом" "Нафтогазу" природного газа из расчета по $100 на каждые 1000 кубометров газа (о 30% скидки можно не упоминать, поскольку в обозримом будущем цен ниже 74% от базовой цены прошлогоднего января не просматривается).
По соглашению "Газпром", правда, обязуется продавать, а "Нафтогаз" покупать именно по максимуму - 40 миллиардов кубов в год (за последние три квартала текущего года - 30 миллиардов), но санкции за несоблюдение объемов из текста соглашения изъяты.
Дальше кредит идет на уменьшение цены газа потребителям, а его погашение будет происходить за счет погашения арендной платы, которая должна выплачиваться Украине из федерального бюджета России за военно-морскую базу в Севастополе после 2017 года.
Во-вторых, определена арендная плата за пользование этой базой: от $0,1 миллиарда до $1,66 миллиарда ежегодно. Указанная минимальная цена является лишь теоретически возможной при полном отказе Украины от импорта (или России - от экспорта) газа.
Реальной же выглядит цена около $1,5 миллиардов. Максимальную же цифру в $1.66 миллиарда ежегодно можно считать минимальной оценкой Россией стоимости аренды. А, следовательно, фактическим признанием того, что Украина за 1997-2017 годы недополучила, т.е. вложила (бесплатно - в качестве "братской помощи") в российский бюджет не менее $31 миллиарда.
В-третьих, и это раздражает более всего. Срок аренды продлен на 25 лет; продлен, напомним, вопреки базовому соглашению, которое предусматривает пролонгацию лишь на 5 лет. Теперь попробуем посмотреть: что значит то, что произошло.
Смысл кредита
О том, что базовая цена, прописанная в историческом контракте имени Тимошенко от 19 января 2009 года гораздо выше справедливой, не говорил разве что ленивый. Даже автор год назад не поленился сосчитать справедливую цену газа по спотовым контрактами на лейпцигской бирже European Energy Exchange. Вывод: базовая цена в $450 предусматривает сто долларов премии "Газпрома". Прошел год и Медведев возвратил братскому народу эти сто долларов. За счет этого же народа и из рациональных соображений.
Объясню смысл происходящего. Факт, что газовый рынок - очень монополизированный рынок. Факт, что конкурентные российскому газу поставщики от Украины отрезаны. Но фактом является и то, что энергоносители, способные заменить газ, являются доступными (во всяком случае, являлись таковыми на момент написания этого текста). И если цена газа выше справедливой рыночной цены, то мировая "невидимая рука" будет неуклонно уменьшать его часть в энергетическом балансе, шоковой терапией снимая украинскую экономику с иглы газовой зависимости. Динамику процесса можно оценить по прошлогоднему прецеденту: даже с действующей тогда 20% скидкой потребление газа в промышленности Украины упало за год на 43% при уменьшении промышленного производства на 22%.
И российские проблемы не ограничиваются Украиной – ее недобор своей части может разбалансировать весь европейский рынок, переводя его из рынка доминирующего продавца в привычный конкурентный, на котором господствует покупатель.
Вот и появляется концепция "братской помощи": дать на $100 из каждой тысячи кубометров газа в долг, искусственно выйдя на уровень справедливой цены и сделать замещение газа экономически нейтральным. Так вот, украинское государство (т.е. весь народ в своей совокупности) берет на себя расходы по снижению цены импортированного газа. А какие выгоды народ получает из этого, т.е. куда идет удешевленный газ? Из текущего газового баланса вытекает, что 18% пойдет на нужды самого "Нафтогаза" для обеспечения транзита российского газа европейским потребителям, 12% - для теплокоммунэнерго, а 71% - владельцам промышленных и энергетических предприятий.
Т.е. на каждую украинскую семью за эти десять лет придется более двух тысяч долларов государственного долга, направленного на то, чтобы нескольким тысячам владельцев предприятий уменьшить производственные расходы на почти $30 миллиардов.
Из тех же $4 миллиардов, которые пойдут на удешевление теплоснабжения, снова же больше перепадет тем, у кого крупнее квартиры. Как это у евангелиста Матвея: "ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, имеет" (25:29).
Стоимость аренды
Харьковское соглашение дает определенную оценку российского понимания стоимости аренды военно-морской базы в Севастополе. Очевидно, что оценка занижена, так как украинской власти надо было срочно - к формированию бюджета - продать эту аренду, в то время как Россия имела в запасе лет пять. Но даже по такой оценке выходит, что Украина подарила России эквивалент стоимости 30 гигаваттников АЭС, которые могли полностью снять потребность в импорте российского газа. Так и хочется поставить восклицательный знак.
Пролонгация в вечность
Чтобы понять один из аспектов особой щепетильности пролонгации аренды до 2042 года, приведу немного демографической статистики смертности. Если бы пролонгация была на предусмотренные соглашением пять лет (плюс необходимый год накануне), то до истечения срока соглашения дожило бы (согласно расчетным возрастным таблицам) 87% нынешнего электората. А до 2042 года доживет лишь 32% электората.
Для двух третей эта пролонгация тождественна вечности.
И неудобство этой вечности для власти не только в том, что вывод российских войск с украинской территории для многих является символом полной независимости страны, а их дислокация является символом незавершенной деколонизации. (Если бы решение о размещении иностранных баз принималось уже после их полного вывода - оно бы психологически воспринималось намного легче, так как было бы результатом свободного волеизъявления, а не свершившимся фактом продолжения существования СССР).
Можно даже сказать, что совсем не в этом, так как существующей власти глубоко безразлично мнение граждан с неблагосклонным к ней электоральным выбором. Для власти релевантность этого аспекта заключается в том, что он связан с потерей свободы выбора. Люди, как правило, не любят мучений выбора, но еще больше не любят терять этот выбор (отсюда и мучительность выбора: любой выбор означает потерю всех других альтернатив). Эта нелюбовь не гонит людей на баррикады, но и не прощается и при первой возможности конвертируется в отказ в поддержке.
Но есть еще один аспект демографии смертности.
Янукович родился в 1950 году, Азаров - в конце 1947 года. По возрастным таблицам, средняя продолжительность жизни этого поколения до 2022-23 года. Вероятность того, что представитель этой генерации доживет до 2042 года - 0,66%.
Что-то является изначально неправильным в том, что должностное лицо принимает неотвратимые решения на срок, который значительно превышает его жизненное временное пространство, т.е. временное пространство своей ответственности.
Более того, этот срок превышает пространство ответственности электората, который сделал такой выбор.
Т.е. всех нас - независимо от того, за кого бы мы ни голосовали. За результат выборов мы несем солидарную ответственность. Относительное большинство равно единогласию, как бы этого ни хотелось: половина нынешнего электората проживет не дальше 2032 года, а до 2042 года - лишь упомянутые 32%. В теории такие действия определяются как нарушение межгенерационной справедливости, а на практике очерчиваются цитатой маркизы дэ Помпадур от 1757 года: "А после нас - хоть потоп". Или еще проще - "нацарствовать и убежать".
Перевод: Антон Ефремов
