Американские парни…

"Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового под солнцем", - гласит старая еврейская мудрость. Когда я увидел, чем закончились выборы, маркетингом которых занимались «американские мальчики», я вспомнил времена, которые давно-давно прошли.

Это было в 1952 или в 1953 году, нас с братом как раз отправили в детский дом. Папа в тюрьме, мама без работы, а детей – сразу на перевоспитание. Нормально по тем временам. Ну, я не попал в привилегированное учреждение для детей предателей, которое было за Мнелником в Либехове. Этот дом времен Австро-Венгрии (школа или что там раньше было) стоит на главной дороге чуть в стороне от поворота направо на небольшом холме, вы проезжаете это место, когда едете в Чешскую Липу. Там были дети Сланских (Slánský) и сыновья Шлинговых (Šlingovi), и, наверное, дети каких-нибудь генералов. А нас двоих отправили в другой детдом. Думаю, он был в Горни Маршове (потом из-за довольно драматических обстоятельств я этих воспоминаний лишился). Наверное, это было там. Может быть, найдутся свидетели, и все вспомнится.

«Наш детдом» был в старом замке, то есть, скорее, в перестроенной крепости. На северной стороне были ворота, за ними парк, и потом дорога к замку. В этом парке мы играли в футбол. И мяч мог красиво отлететь от каменной стены, которая была восточной границей поля. Дальше надо было идти через мост над старым крепостным рвом к огромным воротам, где рядом с круглой башней был въезд.

В столовой еще сохранилось красивая старая кладка, отделка панелями, мы ели за большими столами с резными ножками, а еду в столовую с первого этажа из кухни замка поднимали на ручном маленьком лифте. Веревку через валик и тащииииить, а потом наверху все надо зафиксировать палкой.

Спальни были что-то средним между тюремными камерами и монашескими кельями. Железные постели, столики, жесткие матрасы, одеяла. И холод, как в цинковом гробу. И летом, и зимой, ganz egál.

Избранное общество. Поскольку мы еще были детьми, с первого по пятый класс, там были и девочки, и мальчики, потомки интересных людей. Папу одного мальчика повесили за шпионаж, чьи-то родители летали в Англию в составе RAF (Royal Air Force, Королевские военно-воздушные силы Великобритании – прим.пер.), а теперь, скорее всего, были в трудовом лагере «Война» в Пршибраме, или добывали уран в Яхимове. Мама одной девочки, как она говорила, была кулаком и теперь должна была сидеть пятнадцать лет. Ну и все в этом духе. Но дети это, конечно, дети. Они ко всему относятся спокойнее. Воспитатели были на удивление порядочными, и люди из города к нам тоже хорошо относились. Какая-то еда была всегда, и хотя ее было немного, в старой пекарне в городе делали сказочный хлеб и булочки. И из детдома за ними ездили в кузове маленького трехцветного грузовичка. Несколько булочек мы всегда получали бесплатно, а когда машина шла к мяснику, могли быть и колбаски.

Конечно, как в каждом подобном учреждении, были и «межличностные отношения», и нравы были немного суровые. Первое, что нам объяснили другие воспитанники: вещи, которые мы получим или привезем, пойдут «на драку». То есть в коридоре встанет толпа детей, и хозяин лакомств подбросит их вверх, и все, кто стоит внизу, будут драться, чтобы им хоть что-то досталось. Бросать надо нейтральным образом, иначе изначальный владелец получит, потому что кидать в чью-то сторону, например, прямо в руки какой-нибудь девочке, - несправедливо.

После того как нам объяснили местные обычаи и нравы, начался следующий этап обучения. И поскольку «в музыке жизнь чехов», нас сразу научили разным песням. Чехи и немцы любят коллективное пение. Например, на мелодию Chattanooga Choo Choo мы пели: «Ну почему она такая дорогая… Если у тебя, придурок, нет денег, езди на своем велосипеде…». Но самыми любыми были песни, направленные против государства. Конечно, никто не пел «Ах, сынок, сынок» Масарика (Masaryk), и песни Сокольского движения тоже не пели, хотя романтики и реакционеры за границей считали именно так.

Самой любимой была вот эта песня:

Когда к нам придут с Запада американские парни («а» в «американские» надо было растягивать),
Приедут к нам на красивых джипах и с полными корзинами,
Мы откроем у нас бары и будем петь «пбрииибаа»,
И это будет настоящая свобода.

Во время Корейской войны испорченная молодежь любила вот эту песню:

Когда к нам приедут парни из USA,
У нас тут будет супер, эй…

Американская жвачка, оставшаяся от UNNRY, фиолетовая штука, которую надо было выковыривать из банок, что-то типа сахара, подкрашенного марганцовкой, ее клали в воду, и получался невероятно вкусный лимонад, а еще нейлоновые колготки… Потом я уже больше никогда не видел у молодежи такого сильного влечения к США и ко всему американскому. Но, как говорила наша бабушка, «ничто не длится вечно, даже любовь к одной девушке…». И однажды, конечно, произошло отрезвление.

Над лесом за городом летали самолеты. Диверсантские. Они разбрасывали листовки, призывавшие чехословацкий народ сопротивляться большевистской диктатуре. Они прилетали от «реваншистов и американских империалистов» со стороны Шумавы.

В тот день у нас как раз была военная тренировка, которая, на самом деле, была замаскированным сбором грибов. В то время жили довольно бедно. После войны прошло всего несколько лет. И с предписаниями о здоровом питании никто так голову не ломал. Важно было, чтобы было что есть, а не чтобы это было очень полезным для здоровья и там были какие-то злаки, cereálie (мне, надо сказать, слово «cereálie» все время напоминает слово «fekálie»).

Так что походы в лес, замаскированные каким-то идейным дебилизмом, происходили каждую неделю, с июня до осени. Лисички, белые грибы, дубовики, подберезовики и подосиновики – мы съедали все. Для банды постоянно голодных десятилетних ребят все хорошо.

Мы цепочкой вышли из леса. Цепочка – это не только изобретение военных, это еще и тактика грибников, так можно найти больше грибов. И не пропустить ни одной грибницы. И ни одного пулеметного гнезда. Мы стояли, как вкопанные. Везде вокруг нас на поле валялись деньги. Красно-коричневых крон было, сколько хочешь.

«Богатые! Мы будем богатые!» - кричали мы, собирая десятки, сотни бумажных крон и запихивая их в карманы. Дети бегали по полю, как сумасшедшие, прыгали от радости и кричали.

- Откуда здесь взялись эти деньги? - вдруг пришло кому-то в голову.
- Да какая разница! - ответил кто-то.
- Наверно, выпали из самолета…

Всегда найдется кто-то, кого во время всеобщего безумства не покинет здравый рассудок. «Пойди сюда, покажи мне», - сказал мне главный в отряде и вырвал из рук бумажку. Он повертел купюру в руках, а потом этот сынок реакционеров как заорет: «Эти подонки, дебилы американские, отродья тупые, кретины, су…» и так далее. Я взял в руки эту купюру, которая с одной стороны выглядела, как настоящая, перевернул ее и стал читать. Там, где должен был быть такой маленький абзац «Билеты защищены имуществом и другими активами Государственного банка Чехоловакии…» или что-то в этом духе, был идеологический текст о том, что коммунисты преступники, что уже скоро их власти придет конец, настанет свобода. Смысл был примерно такой. Просто, как я уже теперь понимаю, продукт абсолютно глупых американских идейно-рекламных агентств, которые получали от правительства США деньги и из-за них откровенно сходили с ума. Чтобы через пару лет после войны, после трагедии в Лидице, когда немцы уничтожили весь поселок, и репрессий Гейдриха (Reinh
ard Heydrich), считать, что чехословацкий народ восстанет после призывов из Западной Германии, ausgerechnet как раз из Германии, для этого действительно нужна существенная доля глупости.

Да, такого личного опыта с «западной» пропагандой ни у кого из сегодняшней Чешской социально-демократической партии (ČSSD) точно не было. И они решили, что самое лучшее – заплатить за предвыборную кампанию американскому агентству. Если они победили Клинтона, а потом помогли Обаме, значит, они точно крутые ребята.

Только никто не обратил внимания, что на то, что сломило Клинтона, то есть на оральный секс со стажеркой, «наш обычный гражданин», которого так любят Пароубек (Paroubek) и Тврдик (Tvrdík), смотрел европейскими глазами. Мужчины думали, что ничего удивительного, если он все время закрыт где-нибудь с охраной, с сексом у него все непросто, так что бедняге пришлось и с Левински, которая в общем и не такая сексуальная. А дамы констатировали, что здесь удивляться нечему, ведь он женат на этой своей Клинтон, и он к тому же довольно красивый парень, ну так и что? Так еще ни одна не забеременела.

Сначала у социалистов все было прекрасно. Из-за финта с 30 кронами они выиграли выборы. Конечно, и партия, и советники, и рекламные гуру никак не учли того, что обращаются они не к идеалистичным, можно сказать, простодушным американцам, в частности к тем, которые гораздо более падки и на самые глупые лозунги. И что здесь на политические выкрики уже почти аллергия. Уже шестьдесят лет мы слышим, что кто-то «идет вместе с народом» и ведет его «к светлому завтра», и обещает ему «горы и горы всего», так что это уже не очень работает.

И что у нас уже есть опыт с элегантными трепачами, типа Обамы. Что уже Тонда Новотный (Antonín Novotný) был в свое время самым красивым президентом в мире, хоть он и был политическим бездельником. На пижона Свободу (Ludvík Svoboda) с пенопластом на шее уже столько людей не купилось, а вот компания вокруг Пароубека - толстые пивные скауты и льстивые завравшиеся преподаватели марксизма-ленинизма, достала всех.

Не обвиняйте в этом американских «советников». Тот, кто хоть раз встречался с этими ребятами, понимает, что они, как шарманки, знают только одну «песню». Возможно, они разбираются в том, что и как работает у них, хотя, судя по последним новостям об их политике и экономике, все не так уж и безоблачно. Но об оставшейся части мира они не знают ничего. Как та бывшая прекраааааасная госсекретарь США Кондолиза Райс, которая объясняла студентам из Европы, французам, англичанам, чехам, полякам и другим, что для Европы было бы гораздо лучше, если бы в начале ХХ-го века «развивающаяся» Германия овладела всей Европой, и тогда всем проблемам Европы пришел бы конец.

Да, чешский гуру рекламы и медиа-политики пан Соукуп (Soukup) тоже оплошал. После очень подозрительной и успешной акции по продвижению зеленых в парламент на этот раз как-то получилось не очень.

Но в итоге Чешская социально-демократическая партия (ČSSD) получила больше всего голосов. Больше всего, но чертовски мало. Кто за это заплатит, это вопрос. Пароубек едва ли легко отделается. И когда все будут отчитываться, я бы не хотел там быть.

Да, мне, конечно, интересно, кто из руководства партии, как парень из моего детдома, ночью в постели будет ворчать: «Эти дебилы американские!!!». И будет думать о специалистах по пропаганде.