Наше будущее огромных долгов

1980-е гг. были десятилетием, в течение которого, как казалось, высокая инфляция была выкинута на свалку истории, в то время как 1990-е гг. были целиком посвящены так называемой новой экономике. Председатель Банка Англии Мервин Кинг однажды назвал это «хорошим» десятилетием (по-английски «NICE» ‑ по первым буквам фразы «нет инфляции, экономический рост продолжается») – время, когда экономика достигла земли обетованной высокого роста и стабильности цен.

Следующее десятилетие оказалось десятилетием, во-первых, войны с терроризмом, а потом – десятилетием худшего финансово-экономического кризиса почти за целый век – время, когда практически все развитые страны перенесли длительный и глубокий экономический спад.

Война с терроризмом до сих пор не стихает. Но по причине финансово-экономического кризиса текущее десятилетие будут помнить как десятилетие государственных долгов, а в некоторых странах или регионах, быть может, даже как десятилетие окончательного налогово-бюджетного крушения, если ничего не будет предпринято. В Европейском Союзе, к примеру, государственный долг важнейших стран зоны евро и ЕС возрастёт до 100% ВВП или выше за одни только следующие десять лет.

Конечно, что-то будет сделано, но, скорее всего, этого будет недостаточно. Для того чтобы сделать достаточно, потребуется каждый год сокращать годовой дефицит бюджета на 0,5% ВВП в течение текущего десятилетия, только чтобы улучшить устойчивость государственного долга в среднем. Данный эффект, однако, должен прийти после окончания текущего налогово-бюджетного стимулирования, введённого всеми странами.

Налогово-бюджетная консолидация в эквиваленте 1% ВВП в год может снизить государственный долг до 60% ВВП (т.е. до потолка, установленного Пактом о стабильности и экономическом росте в ЕС) в течение следующего десятилетия. Но некоторым странам, таким как Греция, Ирландия и Испания, этого не хватит для достижения устойчивого уровня долга к 2020 г.

Кроме того, низкие долговременные процентные ставки – это дело прошлого. По мере роста дефицита госбюджета и увеличения государственного долга во многих развитых и развивающихся странах, финансовые рынки, скорее всего, потребуют повышения рисковых премий по причине роста опасности будущих дефолтов и инфляции. Получается, что, кроме того что государственные долги будут расти гораздо быстрее номинального роста ВВП, правительства будут вынуждены выделять всё бóльшую часть своих доходов на выплату процентов.

Конечно, правительства могут резко снизить свои расходы и повысить налоги, чтобы сбалансировать свои бюджеты, или, по крайней мере, вступить на путь, ведущий в данном направлении, как показал остро обсуждаемый пример Греции. Но это, по-видимому, особенно не поможет, поскольку попытки сокращения дефицита подобным образом серьёзно подорвут экономические показатели. Греция должна сократить свой дефицит примерно на 4% ВВП. И это только начало. В ближайшие годы общая консолидация неизбежно повысится примерно до 9% ВВП. То же самое верно и в отношении США, Великобритании и пяти крупнейших экономик зоны евро (Германии, Франции, Италии, Испании и Нидерландов).

Даже если все данные сокращения дефицита будут осуществлены, практически все прогнозы экономического роста на последующие годы, от которых зависит налогово-бюджетная консолидация, не являются реалистичными. Европейская Комиссия уже заявила о том, что различные прогнозы правительств стран ЕС о росте ВВП, заложенные в их планы строгой бюджетной политики на ближайшие годы, чрезмерно оптимистичны.

Другими словами, экономический рост окажется структурно гораздо более низким, чем цифры, используемые сегодня для оценки дефицитов и долгов. Стоит ли тогда удивляться, что Европейская Комиссия предупреждает о том, что связанное с кризисом налогово-бюджетное расширение и проблема стареющего населения ставят вопросы об устойчивости государственных финансов в ЕС.

Многие правительства ведут себя так, будто бы текущий экономический спад является временным и будто бы довольно скоро вернутся весёлые докризисные времена. У экономистов есть сильное ощущение того, что мировая экономика оправляется от глубокого экономического спада и что текущий кризис, пусть и сильный, является чем-то случайным. Но даже если мировая экономика твёрдо встала на путь выздоровления, долговременная тенденция нарушилась значительно и навсегда. После этого кризиса ничто в экономике не останется таким, как прежде.

Вообще, было бы наивным полагать, что данный кризис – единственная причина плохой формы государственных финансов. Переход мировой экономики из периода высокого структурного роста одного десятилетия в длительный период медленного экономического роста также играет значительную роль.

В течение последних 20 лет экономический рост основывался на повышении цен на активы и снижении процентов по займам для потребителей и компаний. Данный механизм окончательно испорчен. Если только не случится какого-либо чудесного повышения роста производительности такого же порядка, как Интернет или глобализация, мир может ожидать наступление длительного периода низкого экономического роста и чрезвычайно сложной налогово-бюджетной консолидации.

«Хорошая» эра ушла в небытие. Добро пожаловать в «плохое» десятилетие государственных долгов (по-английски «BAD» - по первым буквам фразы «крупный ежегодный дефицит»).